Шаг - Лой Штамм

Чиркнув наполовину тупым ножом по ладони, я, прикусив губу, покапала кровью на землю, обулась и легла на могилу, мысленно грея покойника своим теплом. Так, кажется, учила меня ведьма?

— Звала ты меня? — услышала я глухой голос, но источника его увидеть глазами я не могла. Самое простое — просто сомкнуть веки… Только бы не уснуть…

— Звала, суженая душа. Отдай мне то, что тебе уже не нужно — любовь твою, — удивляясь нахлынувшему теплу, ответила я.

— Откуп потребен. Дай мне живую душу, чтобы я не замерз, — сквозь туман слышала я, — и не держи, тяжко мне.

— Слово мое крепче стали, сила моя крепче любви материнской, возьми себе невинную душу, зароди яд в душе порочной, — прошептала я, разжимая ладонь, в которой лежал брелок — подарок Маши к Леше.

— Будет так.

…Шаг…

— Лена, Лена, очнись! — меня кто-то тряс за плечи, приводя в чувство, но я никак не могла открыть глаза: смерзлись ресницы.

— Леша? А ты что тут делаешь? — удивленно спросила я, пытаясь встать. Я смутно помнила, зачем сюда пришла и почему упала на могилу, но то, что меня одноклассник в таком глупом положении застал, смущало и злило.

— Я не знаю, — удивленно ответил мальчик, — просто задумался и зашел. А ты… ты не хочешь погулять со мной?

— Нет, мне домой пора, — я почти побежала к выходу, пытаясь хоть как-то согреться.

— Так давай я тебя до дома провожу, — настаивал Леша.

— Не хочу, — отрезала я, не понимая, что происходит с равнодушным обычно одноклассником. Ах да, приворот… И зачем он нужен мне был? Я же равнодушна к нему.

…Шаг…

— Лен, тебя к телефону, — зашла в комнату мама, — Одноклассница, если не ошибаюсь. Ответишь?

— Мам, у меня экзамен вступительный послезавтра, завтра днем выезжать, в дороге готовиться же я не смогу? — я устало потерла глаза, но затем передумала, решив, что небольшой перерыв не повредит, — Ладно, давай трубку.

— Лена? Это ты? — я услышала в трубке плачущий Машкин голос и почувствовала себя ну очень неуютно, — Леша… Леша…

— Маш? — я приготовилась положить трубку, но затем смутно вспомнила сегодняшний сон и повременила, — Ладно, у тебя минута.

Но в трубке слышались сдавленные рыдания, и я отключила ее.

…Шаг…

— Ленка! Какими судьбами? — Игорь, бывший одноклассник, последние пару минут косившийся на меня с остановки, все-таки решился подойти, — Ты сильно изменилась. Как дела у тебя?

— Да потихоньку, — пожала я плечами, — А у тебя как? Откуда едешь?

— С кладбища, — вздохнул парень, — к Маше ходил.

— А что она на кладбище забыла? А, она переехала в коттеджный поселок, который рядом стоит? — удивилась я, смутно вспоминая, что Игорь был безнадежно влюблен в Машу с начальной школы.

— Лен, ты издеваешься, или действительно не знаешь о случившемся? — скривился юноша, — А, точно, ты же в Москву уже уехала. Машка с семнадцатого этажа выбросилась год назад, с лестничного окна. Ты вообще дома когда последний раз была?

— Чуть больше года назад, — я ощутила холодок, пробежавший по позвоночнику, — Да, сегодня двадцать пятое августа, а я двадцать третьего уехала год назад. Я вообще с вокзала сейчас. Зачем она выбросилась-то?

— Из-за Лешки. Или ты тоже не знаешь?

— О чем? — я вспомнила старый коротенький разговор с девушкой и ощутила нечто вроде стыда, — С ним-то что? Женился, что ли?

— Машина его сбила, — покачал головой Игорь, — Хотя кто-то говорит, что он сам бросился… Из-за тебя.

— Бред, — отрезала я, — С какого дома она вышла?

— С того, что напротив твоего. С первого подъезда. Ладно, проехали. Ты сейчас на втором курсе?

— Угу, приехала маме денег привезти, братьев повидать.

— А жить где будешь? У тебя отчим же, да? — полюбопытствовал юноша, недовольно оглядывая пустое шоссе — автобуса даже слышно не было.

— А во втором корпусе, на три дня приютят знакомые мамины, они на выходные уезжают на дачу, — вытащила я листок с адресом, — И до дома сто метров пройти.

— А подъезд какой?

— Эээ… Первый.

…Шаг…

Я поднялась на последний этаж, получив у консьержки ключи, и разобрала сумку. Мама была рада меня видеть, братья были в деревне, но вот отчим мне не понравился… Ну да ладно, мне еще четыре года учиться, а потом попробую в Москве остаться. Не о том думать надо.

— Лена?

Я резко обернулась, но за спиной никого не было. Только холодный ветер.

Почему-то вспомнилась вмятина на асфальте у подъезда. Представились брызги крови… Неловкое, изломанное тело, как ненужная кукла лежащее под осыпающимися листьями…

— Лена?

Я сжала ладонями голову, выгоняя из нее сухой, как шелест листьев, голос. Квартира наполнилась шорохами, в распахнувшееся окно влетели сухие серые листья, закружившись в хаосе проклятий и наполняя комнату призрачными голосами.

— Лена?

Я бросилась к окну, захлопнув створки с такой силой, что стекло осыпалось на меня осколками, полосуя вскинутые в защитном жесте руки.

— Лена!

Голова закружилась, я упала на кровать, почувствовала боль в затылке…

— Лена…

…Шаг…

В комнате было темно. Сколько я пролежала в беспамятстве? Час? Два? Когда я вошла в квартиру, было десять вечера, а сейчас… Сейчас без трех двенадцать, если верить часам.

В комнате было прохладно, что-то лето к середине августа расклеилось. Окно было раскрыто…

Окно было цело.

…Шаг…

Я приложила руку к затылку, а потом несколько секунду тупо рассматривала крошки запекшейся крови. Так, значит, этот голос, разбитое окно и листья мне привиделись. Просто упала в обморок, при падении ударилась головой о стену, что и вызвало галлюцинации.

— Лена…

Я нервно вскочила с кровати, вытащила из кармана джинсов сигареты и вышла на лестницу — покурить. Привести нервы в порядок. Перетрудилась за год.

"Она выбросилась ровно год назад с лестничной клетки семнадцатого этажа. С первого подъезда" — вспомнилось мне. Медленно я повернула голову влево. «17» гласила цифра на стене. 17 этаж первого подъезда. Год назад Маша стояла здесь, решаясь сделать последний шаг.

— Лена?

Она открыла окно. Вот так.

И забралась на подоконник. Как я сейчас.

И стояла, решаясь сделать последний шаг.

Всего лишь шаг…

…Шаг…

…Шаг?..

Шаг.