Брошенка из рода Драконов - Дарья Адаревич

хорошим это не обернется. А, если там поймут, что он дракон?

— Правда, — ответила я. — Но если хоть раз придешь на арену, то все закончится.

— Это нечестно!

— Честно, Зак. Ты либо смотришь, как дерутся другие, либо учишься драться сам. Выбирай.

— Сам, — поспешил Зак.

— Тогда пообещай.

Зак нахмурился и закусил губу. Он принимал решение.

— Я не буду приходить сюда, — все-таки сказал сын. — Обещаю, мам.

— Ты знаешь, я слов на ветер не бросаю.

— Знаю. И ты пообещала мне секцию.

— А ты — мыть посуду две недели.

— Это из-за того, что я сегодня прогулял школу?

— Я запретила приходить на арену, а ты пришел, так что это твое наказание.

— Но я не мог не прийти, — крикнул Зак. — Сегодня же был Рон! Он так дрался! Такой злой!

Что-то слишком уж много восторга в словах моего сына. Я нахмурилась.

— Знаю-знаю, — поспешил Зак, — Рон убийца и все такое, но мам, ты видела, как он хорош?

— Видела. А теперь иди домой, Зак.

— Мам, а можно я с ним поговорю? — Зак шагнул ближе и неловко улыбнулся. — Я же больше не приду. Надо попрощаться.

— Чтобы прощаться, надо здороваться, — заметила я. — Разве вы здоровались?

— Нет, но, думаю, Рон видел меня в толпе. Точно видел! Я же махал!

Проклятье, он еще и махал!

— Мам, пожалуйста, я просто попрощаюсь, — просил Зак.

Он смотрел на меня с такой надеждой, словно я божество, способное изменить его жизнь. Но нет! Черта с два я позволю сыну говорить с Роном. Никогда.

— Мам, ну прошу, я же больше никогда-никогда не увижу его бой, — Зак закусил губу. — А если Рона убьют, а? Я с ним поговорю, точно!

И мой сын рванул в сторону арены.

Глава 3: Попробуй, сладкая!

— Нет, значит нет! — пришлось перехватить его руку. — Иди домой, Зак.

— Но мам…

— Разговор закрыт.

И мальчишка, скрючив спину, поплелся домой.

— Так будет лучше, — прошептала я. — Так будет лучше для вас обоих.

Я провожала взглядом сына. Зак все-таки слишком сильно походил на своего отца. И не только внешне. Нет, этим двоим нельзя ни то, что говорить, им даже видеться нельзя, иначе Рон все поймет.

Не лучшее начало дня. Я шла мимо арены и изо всех сил старалась сдержаться и не посмотреть в сторону бойцов. Представила лицо Рона, когда он меня увидит. Потом представила свое нарочито холодное лицо, когда я увижу его. Десять лет назад он растоптал нас, и растоптал все наше прошлое.

— Госпожа, все в порядке? — послышался голос Кипа. — Разобрались с ребенком?

— Да, это мой сын.

— Ваш сын? — Кип проморгался. — Никогда бы не подумал, Вы же ну… так молоды…

— Я родила Зака в семнадцать.

— Семнадцать…

— Есть проблемы?

— Нет, просто… Никогда бы не подумал. Вы же так непохожи на…

— На кого не похожа?

— На такую женщину.

Я выдохнула и посмотрела на Кипа снисходительно.

— Вы замужем? — поспешил с вопросом мой помощник.

— Мой ответ что-то изменит?

— Что? Нет…

— Раз не изменит, то не стану отвечать, — я подошла к Кипу ближе и посмотрела в глаза. — Давай разделять работу и личную жизнь. Я не лезу к тебе, ты не лезешь ко мне. И впредь, пожалуйста, не заговаривай со мной о личном.

Кип растеряно кивнул, а я поспешила в кабинет, стараясь прогнать из головы непрошенные мысли о Роне и нашем прошлом.

Прошла с трибун по стеклянному переходу в сторону Управления Безопасности. Небольшой кабинет в конце коридора — мой. Здесь, поглощенная работой, я забывала обо всем и обо всех. И сейчас надо было перебрать миллион бумажек и снова раствориться в работе.

Я открыла дверь кабинета и застыла. Что-то не так. Словно… словно кто-то заходил и трогал вещи на моем рабочем столе. Дверь хлопнула, повернулся ключ. Не успела моргнуть, как сильная рука со спины схватила меня за талию.

Сердце колотилось. Дышать стало тяжело. Я знала, кто стоит за спиной.

— Отпусти! — пыталась вырваться я.

— Что, милая? — зашептал на ухо Рон. — Соскучилась по мне?!

Его голос… Такой родной и одновременно далекий. Голос, который я так хотела ненавидеть.

— Мечтай! — выплюнула я.

Рон скрутил мои руки за спиной и повернул на себя. В голове стучало. Он стоял опасно близко. Высокий, как гора, злой и насмешливый, острое лицо и широкие брови. Похожий на хищника и безумца. Он пугал. Я не знала человека, в которого превратился Рон, не знала, чего от него ждать. Только что он стоял там на арене, а теперь каким-то образом прокрался сюда. Это сравни побегу, если его найдут, то увеличат и без того большой срок. Ему нечего терять. Рон улыбался жуткой улыбкой, похожей на оскал, чужой улыбкой.

— Давненько у нас с тобой такого не было, — шепнул он мне на ухо. — Ты изменилась. Смотри, какие длинные волосы отрастила, — дернул меня за хвост, подобрался к шее.

В голове помутнело. Сумасшедший мир… Рон поцеловал мою шею. Целовал агрессивно, так, словно я принадлежу ему и только ему. Нет, не просто целовал, он кусал. Я сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Вырваться не выйдет, Рон сильнее, а моим единственным оружием мог быть острый язык.

— Сколько лет у тебя не было женщины? — выдохнула я ему на ухо. — Ах точно, три года, что я держала тебя в тюрьме на цепи, как собаку. Ты стал псиной, вот и кусаешься.

Рон замер у моего лица и рассмеялся. Так близко. Я видела появившуюся горбинку на его носу после перелома. Видела, шрамы на скуле. Его лицо хранило историю, оно стало грубее и злее. Видела его светло-карие глаза. Потухшие и злые глаза. Глаза, из которых исчезло все светлое. Голова кружилась, словно все стало нереальным. Захотелось плакать. Впервые за долгие годы мне захотелось плакать. Но я сдержалась. Сдержалась так же, как и десять лет назад.

— Прибью тебя, — выдохнула я.

— Попробуй, сладкая, — продолжал шептать он. — В чем дело? Не ожидала, что я выберусь?

Он прижал меня к стене, продолжая держать руки скрученными. Вдохнул. Сумасшедший мир… Рон нюхал мои волосы.

— Пахнешь, как они, — сказал он. — Мне не нравится.

Его голос. Появилась хрипотца, словно Рон вечно простужен, или слишком много кричал. От этого немного скрипучего голоса пробегали мурашки по всему телу.

— А ты пахнешь, как свинья, — сориентировалась я.

Рон рассмеялся, придвинулся ближе.

— Я только что выиграл бой, — напомнил он, — принять душ возможности не представилось.

Я смотрела на него с вызовом. Мы не друзья, нас больше ничего не связывает. Мы ненавидим друг друга и убьем при