Стихотерапия - Ирина Маркова

Их два поэта – только и всего!

Их сравнивать, опричь друг друга, не с кем.

Хоть Пушкин тоже, вроде, ничего,

Но главный-то, конечно же, – Вишневский!

2011

Еврейская жена

Загадочная, как Россия,

Моя еврейская жена.

Не по годам она красива

И не по внешности – умна.

Жена, бесспорно, поражает:

Она красива и умна,

Хотя немного раздражает —

Меня затмила, сатана.

Не буду обращать вниманья —

Поверьте, я ведь не шучу!

И собственное обаянье

Я, ей в отместку, в ход пущу.

И я заржу, как мерин сивый,

И полетит со всех сторон:

«Он белозубый и красивый,

И – не по внешности – умён!»

2011

Нанотехнологии

…верьте на слово, без аналитики,

есть сегодня нанополитики.

Служба сервиса их – о, не новая.

Те же нанополиттехнологии.

Есть учёные, есть аналитики,

Есть писатели – чудо-ораторы,

Где-то есть ещё нанополитики,

Где-то нано– строчат литераторы.

Среди нанопредпринимателей

На ошибках лишь умные учатся,

А вот горе– и нанописателей

В микроскоп рассмотреть не получится.

В мире водятся наноискатели,

А вишневскими вирши слагаются.

Нано– трудятся нанописатели,

Нанотворчество нам предлагается.

Да, немало их, нанокопателей,

Их строка, к сожаленью, не льётся.

Почему же за наночитателей

Им порой нас держать удаётся?!

2011

«Как бы» и «вроде»

«Чуден Днепр при тихой погоде…»

Это Гоголь – без «как бы» и «вроде».

Гоголь великий без «как бы» и «вроде»

Днепр нам представил при тихой погоде.

Гоголь проспект обрисовывал Невский,

Но, извините, ведь он не Вишневский —

Если читает стихи при народе,

Чуден Вишневский при всякой погоде.

Классик реальный – звезда в небосводе,

Он гениальный без «как бы» и «вроде».

2011

Мастеру вмастил

… Как сладко петь при всём

честном народе!..

Но слаще петь по дружбе, в меру

сил.

Каррерас не вписался в Паваротти,

Но я, Вишневский, мастеру

вмастил.

Поэт – не оперный певец,

Но спеть мечтает при народе.

Сказал Вишневский, наконец,

Что он вписался в Паваротти.

Известный лозунг не забыть,

Как путь, что классиком указан:

«Ты можешь мастером не быть,

Но мастеру вмастить обязан!»

2011

Литавторитет

…Приближался день вершины лета,

. . . . . . . . . . . . . . . . .

День открытых, в том числе, пивных.

. . . . . . . . . . . . . . . . .

Первые шеренги хит-парада!

Люди, без которых нет житья.

Дева Лера. Вольфыч, Хакамада.

Глызин и Газманов. Ну и я.

. . . . . . . . . . . . . . .

Впрочем, я ещё в «Кафе поэтов» —

. . . . . . . . . . . . . . .

В первой тройке литавторитетов.

… В полночь мне Иртеньев позвонил.

Много нынче праздников забытых —

Стоит помнить лучшие из них.

… Отмечался как-то день открытых,

С позволенья вашего, пивных.

Я – на первых строчках хит-парада,

Без меня парада вовсе нет.

Вслед за мной – Иртеньев, Хакамада,

Мой же выше всех авторитет.

Захожу в пивную – что за диво?!

Там авторитеты как во сне

Вместо кружки пенистого пива

Лавровый венок несут ко мне.

… Лета приближается макушка.

Телефон звонит сквозь толщу лет —

Слышу голос: «Здравствуй, это Пушкин!

Ты, Вишневский – литавторитет.

В первой тройке лидеров, не скрою,

Пальма явно первенства твоя, —

Пушкин продолжал, – поэтов трое:

Лермонтов, Вишневский, ну и я».

2011

Неместный поэт

…Я не требую виз у ОВИРа,

не прошу у Корчного ничьей, —

дайте! просто! ключи! от квартиры!..

Ведь сегодня нельзя без ключей…

. . . . . . . . . . . . . . . . .

Я шатаюсь под тяжестью лиры,

вот скончаюсь, так будете знать…

Лишь созвездье Ключи от Квартиры

с пониманием будет мерцать…

Я – поэт, и поэт от сатиры,

Знаменитый поэт, наконец,

Но шатаюсь под тяжестью лиры —

Непосилен лавровый венец.

Мне не легче, друзья, час от часа,

Муза смотрит сурово-строга,

А пытаюсь залезть на Пегаса,

Так слабеет в коленке нога.

Хоть в широких кругах я известный,

Но не просто прожить самому —

Я поэт, в своём роде, неместный,

Так подай же читатель ему!

Обойдусь я без новенькой лиры,

И Тойоту заменит Пегас,

Мне ж подайте ключи от квартиры,

Чтоб к поэзии пыл не угас!

И я в новенькой этой квартире

С Музой вместе слезу уроню,

Побренчу вдохновенно на Лире —

Не такое ещё сочиню!

2011

Метро

…На той ветке приворотной

юность я прощебетал —

«Сокол», «Войковская», «Водный

стадион», «Речной вокзал»…

Живя на станции «Спортивной»,

Я был ребёнок позитивный,

Порою убегал от мамы

К друзьям на станцию «Динамо».

Когда ж в поэзию влюбился,

На «Маяковской» поселился.

Метро я схему повращаю —

Свои мечты повоплощаю.

Но верю – силы я утрою —

Метро «Вишневская» открою.

2011

Гений чистой красоты

…Пусть мой уже не одинокий

– белеет парус…

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

И лес сквозь зубы зеленеет, и речка

чувственно блестит,

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

Мой первый друг, мой друг

прелестный,

ещё ты дремлешь – это низко, агу,

красавица, проспись…

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

вы далеко направились, товарищ,

не позволяй Душе кемарить!..

Поэзия открыла много

В природе истинных чудес —

Поэт выходит на дорогу

Сквозь иней зеленеет лес.

Поэта подгоняют строки,

И он поспешно хмурит бровь,

Белеет парус одинокий,

А друг прелестный дремлет вновь.

Вишневский видит: сквозь туманы

Вновь пробирается луна,

Он понимает – про поляны

Стихов напишет он сполна.

Затем про честных правил дядю —

Прекрасный стиль, чудесный слог —

Он сочинит в момент, не глядя —

Никто б так выдумать не смог.

Он не даёт душе лениться —

Творит, платочек теребя.

«Душа обязана трудиться!» —

Поэт цитирует себя.

Открытий чудных ворох вышел —

Он их озвучивает вслух.

Стихи же эти где-то слышал

Вишневский – парадоксов друг!

Он неустанно пишет строки —

Не слышал-слышал – в том ли суть?

… Белеет парус одинокий,

Блестит в тиши кремнистый путь.

Никто бы не узнал про это,

Про «гений чистой красоты»,

Не будь Вишневского-поэта,

Что с гениальностью на «ты».

2011

Анфан терибль

…Себя я нёс вперёд стихами,

. . . . . . . . . . . . . .

Замечен был средь бела дня.

Анфан терибль – меня ругали…

. . . . . . . . . . . . . .

«Вон из Москвы!» – Лужков ногами

любил затопать на меня.

Недоумение на лицах:

Стихи строчит Терибль анфан,

Затем читает их в столице,

Встав в полный рост во весь экран.

Анфан Вишневским оказался,

Не унимался – он таков!

Когда ж стихи читать пытался, —

«Вон из Москвы!» – кричал Лужков.

Шло время. Поменялись власти.

Терибль анфан – на пьедестал,

И тут не унимались страсти —

Он хлопать сам себе устал.

Был вид его довольно странен,

Стихи горланил во всю мочь,

Когда его в сердцах Собянин

Вперёд стихами вынес прочь.

2011

Прекрасное Далёко

…Нет, не прекрасное Далёко —

чисто конкретное Однако…

. . . . . . . . . . . . . .

Я не хочу, чтоб замирали

Сердца, взволнованные мной.

Я не хочу, чтоб замеряли

Путь тормозной, путь тормозной!..

Его стихи идут в атаку,

От них покоя вовсе нет.

Скривив лицо, кричит: «Однако!» —

Его стихам читатель вслед.

Нет, не «прекрасное Далёко» —

Стихов напор идёт стеной.

Стезя словесного потока

Путь обещает тормозной.

Трещит Вишневский, как сорока,

Стихи слагая без труда.

…Но их в «прекрасное Далёко»

Пошлёт читатель навсегда.

2011

Адвокат Макаров

…Если Птица Счастья

выронит меня,

адвокат Макаров

вызволит меня!

. . . . . . . .

Адвокат Макаров,

он авторитет!..

В честь него назвали

чёрный пистолет

. . . . . . . .

Мне не раз Каспаров

говорил в слезах:

«Если б не Макаров —

всем нам вечный шах!..

Макаров адвокат намедни

Вдруг оказался сам не свой:

Как прочитал поэта бредни —

Хоть в лес беги, хоть волком вой.

И, претерпев ночные бденья,

Он явно выбился из сил —

Ведь защищать свои творенья

Поэт Вишневский попросил.

…Он защищал стихов три тома,

Достал свой чёрный пистолет,

Но против лома нет приёма,