Вампиры. A Love Story - Кристофер Мур

Томми задирает штанину и внимательно осматривает лодыжку.

- Шрам от топора исчез.

- И это навечно, - добавляет Джоди.

- Твое тело всегда будет идеальным, вот как сейчас. У меня даже утолщение от перелома пропало.

- Мое тело всегда будет таким?

- Да.

- Как сейчас?

- Насколько мне известно.

- А как же занятия в спортзале? Я собирался стать качком. Обзавестись железным прессом и нарастить мышцы.

- Ничего ты не собирался.

- Нет, собирался. Я мечтал быть культуристом. Ходячей горой мяса.

- Не ври. Ты мечтал стать писателем. Дистрофичным хиляком, который только и может, что клаву топтать. И то когда нет сквозняка, а то сдует. Сейчас ты в отличной форме. Работа в универсаме пошла тебе на пользу. Еще увидишь, как здорово ты теперь бегаешь.

- Ты правда считаешь, что я в отличной форме?

- Я же сказала.

Томми выпячивает грудь перед зеркалом. Никакой игры мускулов под фланелевой рубашкой. Томми расстегивает рубашку и заходит на вторую попытку. Разница оказывается невелика.

Томми пожимает плечами.

- А как насчет писательства? Мозг у меня тоже всегда будет, как сейчас? То есть со временем я не поумнею? Хоть чуть-чуть?

- Нет. Но это не потому, что ты вампир, а потому, что мужик.

- Ехидна.

- Я так считаю, вот и все.

Джоди надевает красную кожаную куртку, хотя теперь ей плевать на холодный туман, который натягивало из Бухты, не то, что когда-то. Просто она очень нравится сама себе в куртке, черных джинсах и черной кружевной блузе (ее она прямо из-под носа выхватила у какой-то загребущей дурынды на распродаже в магазине Нордстрома).

- Идем, Томми, надо найти тебе что-нибудь проглотить, пока не поздно.

- Сейчас. Быстренько закончу одно дельце и иду. Подожди минутку.

На этот раз Томми закрывает за собой дверь ванной.

До Джоди доносится звук расстегиваемой на джинсах молнии и какой-то всхрап. Дверь распахивается, и на пороге в два прыжка возникает Томми со спущенными штанами.

- Ты только посмотри. Что же это такое? Глянь только! - голосит Томми, указывая на свой член.

- Я теперь прямо какой-то радиоактивный урод-мутант!

Джоди крепко и нежно берет его за руки и заглядывает в глаза.

- Успокойся. Это всего лишь крайняя плоть.

- Нет у меня никакой крайней плоти. Я обрезан.

- Теперь есть. Видимо, при обращении она опять наросла. Точно так же, как выпрямились пальцы и исчезли шрамы.

- Ведь это уродство какое-то!

- Ничего подобного. Все прекрасно.

- Хочешь потрогать?

- Спасибо. Попозже.

- Прости. Я совсем обалдел. И я еще не закончил.

- Ничего. Все в порядке. Заканчивай, я подожду.

- А как насчет приласкать по-быстрому?

- Если я тебя ублажу, мы наконец уберемся отсюда?

- Наверное, нет.

- Тогда брысь в ванную. - Джоди поворачивает Томми спиной к себе и слегка шлепает.

Два прыжка - и новообретенная крайняя плоть исчезает за дверью ванной. От стука двери Джоди вздрагивает. Надолго ли хватит Томми неудержимой похоти в его новом обличье, ее интересует мало. Джоди нужен товарищ, который понимал бы ее, разделял ее чувства и смотрел на мир глазами вампира. Если бы Томми навечно остался девятнадцатилетним несмышленышем, она, может, и взаправду убила бы его.

Два

- Закончил?

- Да.

- Больше не будешь?

- Нет.

- Точно?

- Не буду. Сохранить бы это дело на память.

- Давай спускай воду и идем уже.

Влюбленные вампиры шагают по Третьей улице по направлению к Маркет-стрит. Томми идет немного впереди, и Джоди удобно наблюдать за ним. Интересно, как он отнесется к своим новым чувствам? Пусть осмотрится хорошенько, познает самого себя. А если что, подскажем. Она сама прошла через все это каких-то пару месяцев назад, и никакого поводыря у нее не было.

- Я чувствую тепло, исходящее от уличных фонарей. - Задранная голова Томми так и вертится. - Все окна разноцветные, двух одинаковых не найти.

- Выбери что-нибудь одно, Томми. Не хватайся за все сразу. А то впечатлений слишком много.

Джоди ждет не дождется, когда он выскажется насчет ауры, излучаемой каждым человеком. Не о тепле, ясное дело, а о жизненной силе. Пока прохожие сплошь светятся красным и розовым - здоровенькие такие. Только Джоди выискивает совсем другие цвета.

- Что это за шум, будто вода журчит? - интересуется Томми.

- Это канализация под землей. Подожди немного - и шум стихнет. То есть останется, но уже не будет таким назойливым. Ты просто перестанешь его замечать.

- У меня в голове словно тысяча людей говорит одновременно. - Томми переводит взгляд на прохожих.

- Прибавь телевидение и радио. Сосредоточься на чем-нибудь одном, а на все остальное постарайся не обращать внимания.

Томми останавливается и смотрит на окно пятого этажа:

- Там у какого-то мужика на полном ходу секс по телефону.

- Ну уж этого-то ты никогда не упустишь. Джоди сосредотачивается и прислушивается.

И правда, мужик тяжко сопит и дает четкие указания по телефону какой-то грязной девке, какие именно части тела следует умащать острым соусом. Видов соусов несколько. Джоди пробует расслышать голос собеседницы, но он слишком слабый - не иначе, тип сидит в наушниках.

- Ну и козел, - замечает Томми.

- Тсс. Закрой глаза и слушай. Забудь про соусника. Не смотри.

Томми зажмуривается и застывает посреди тротуара.

- Ну и что?

Привалившись к столбу со знаком, запрещающим стоянку, Джоди ухмыляется.

- Что находится справа от тебя?

- А я откуда знаю? Я вверх смотрел.

- Я видела. Сконцентрируйся. Вот твоя правая рука. Что такое в двух футах от нее?

- Вот чушь-то.

- Ты прислушайся. Какая форма у звука, идущего справа?

- Ладно. - Томми напряженно морщится.

Небольшая группа юношей и девушек, все в черном и с одинаковыми модными прическами (скорее всего, студенты Академии художеств, у здания которой остановилась наша парочка), мимоходом замечают Томми.

- Я слышу коробку. Какой-то прямоугольник, - высказывается Томми.

- Во обдолбался, - отмечает один из студентов; пол, судя по голосу, мужской.

- Помню мой первый трип, - говорит другой голос, похоже, женский. - Я очутилась в мужском туалете в «Митероне» в полной уверенности, что нахожусь на инсталляции Марселя Дюшана [2] .

Выждав, пока студенты пройдут мимо, Джоди возобновляет допрос:

- Квадратный, монолитный, пустой внутри, какой именно?

Приподнявшись на носках, Джоди слегка покачивается. Все лучше, чем тратиться на новые туфли.

- Пустой, - набычившись, изрекает юный вампир. - Это же газетный автомат.

Открыв глаза, Томми смотрит на автомат для продажи газет, потом на Джоди, и на лице у него расцветает улыбка, словно у маленького ребенка, впервые попробовавшего шоколад.

Джоди бросается ему в объятия и нежно целует.

- Мне еще столько всего тебе надо показать.

- Ты что, сказать не могла? - бурчит Томми.

- А как? Разве слова в состоянии передать то, что ты сейчас слышишь и видишь?

Томми принюхивается, словно пытаясь распознать букет вина.

- Нет, я не могу это выразить словами.

- Теперь понимаешь, почему я хотела разделить эти чувства с тобой?

Томми кивает в ответ, но как-то безрадостно.

- С этой стороны все отлично. Но вот с другой стороны…

- С какой еще другой стороны?

- С той, где мертвечина и высасывание крови. Есть хочу.

- Не хнычь, Томми. Нытики такие зануды.

- Я голоден, - настаивает Томми.

Она знает, каково ему сейчас, она и сама не прочь подкрепиться, только как раздобыть пропитание? Доселе она употребляла в пищу Томми теперь пришла пора им обоим отправиться на поиски хлеба насущного (фигурально выражаясь). Занятие малопочтенное, уж она-то в курсе.

- Пошевеливайся, что-нибудь придумаем. Не дуйся. Идем, поглядим на народ на Маркет-стрит. Тебе понравится.

Джоди берет Томми за руку и тащит к главной улице города, где, заполняя мостовые и тротуары, текут туда-сюда потоки туристов, торговцев и психов всех мастей.

Ни дать ни взять реки с притоками.

Реки крови.

- От каждого воняет мочой и грязными ногами, - констатирует Томми, остановившись рядом с аптекой «Уолгринс».

Ранний вечер, привычный вал туристов катится по улицам, словно орда кочевников, снедаемая двумя желаниями - выпить и закусить. Шлюхи, попрошайки, карманники и прочие человеческие отбросы заняли свои места - и оценивают содержимое карманов проплывающей мимо толпы.

Люди из толпы тоже не зевают - держатся за кошельки, за мобильники, стараются не пялиться по сторонам, шагают быстро и целеустремленно.