Цифровой журнал «Компьютерра» № 148 - Коллектив Авторов

Всё это частенько переплетается, и завязываются порой такие узлы, что ни распутать, ни разрубить. Остается только описывать. Возьмем хоть вирусы. Не все, а только ВПЧ, вирусы папилломы человека. Известно более ста пятидесяти типов ВПЧ. Одни из них ничем себя не проявляют, другие приводят к образованию бородавок, третьи способствуют появлению рака. Их так и делят: ВПЧ неонкогенные, онкогенные ВПЧ низкого онкогенного риска и онкогенные ВПЧ высокого онкогенного риска.

Заражение возможно только от человека, при контактах. Чем теснее контакт, тем больше вероятность заражения. Чаще всего – в силу профессии – мне приходится иметь дело с последствиями контактов половых. Под влиянием рекламы или по совету друзей человек обследуется, и у него обнаруживают ВПЧ, зачастую сразу несколько разновидностей. Вот он (или она) и начинает волноваться. Действительно, каково это, жить со знанием того, что в тебе сидит в ожидании своего часа вирус высокого онкогенного риска? Ничего хорошего: настоящее смутно, перспективы тревожны. Потому и обращаются к врачу с извечным вопросом: что делать?

Современная медицина отвечает: терпеливо наблюдать. Есть бородавки – ликвидировать, а нет, то и вовсе не суетиться. Два раза в год проверяться у врача: появился рак, нет. Определение «высокий онкогенный риск» пугает обыкновенного человека, он не знает, что риск высок относительно других видов ВПЧ, что рак возникает не у пятерых из десяти и не у пятерых из сотни. Риск гораздо меньше. И даже если рак возникнет, своевременная диагностика и лечение позволяют смотреть в будущее с оптимизмом. Но это – со стороны врача. А больному такой оптимизм не нужен. Хочется избавиться от вируса раз и навсегда. Давайте, лечите меня, да чтобы поскорее и получше. А не будете лечить, так ведь и жалобу написать недолго.

И ведь пишут! А потом клянут круговую поруку, жадность и жестокосердие «рвачей в белых халатах»: забыли, сволочи, клятву Гиппократа! Отчасти они и правы: забыли. Более того, многие её и не знали никогда, поскольку клятва Гиппократа – цеховое обязательство времён рабовладельческого строя. Если в этом году врачи вдруг начнут претворять положения клятвы в жизнь, число жалоб возрастёт многократно. Но с ВПЧ дело в другом: в двадцать первом веке по-прежнему нет средств, позволяющих избавиться от вируса.

Удалить бородавку (кондилому) можно и нужно. Лечить предраковые заболевания, а пуще – рак, нужно обязательно. А вот избавить человека от приобретённого ненароком вируса – не получается.

Плюнув на казённую медицину, взволнованный больной идёт в частную организацию. Или в ту же поликлинику, но на платный приём. И – о, удивление! Тактика меняется разительно, ведь пришёл не пациент с полисом ОМС, а клиент с реальными деньгами, клиент, который всегда прав, которого нужно любой ценой приручить, дабы не ушёл в заведение напротив. Его (её) внимательно и сочувственно расспрашивают, смотрят на результаты анализов, скорбно качают головой, некоторые даже языком цокают – и тут же предлагают начать курсовую терапию. Ведь рак на пороге! Каждый час промедления чреват невозвратными потерями! Как нечем лечить? Кто это говорил? Я – на бесплатном приёме? Вы, верно, ослышались! Есть чем! Во-первых, вакцина! Да, есть замечательная вакцина! Правда, на вирус, уже поселившийся в организме, она не действует, но, может, ещё и действует, мнения светил противоречивы. И даже если не действует на ваш вирус 18 типа, то поможет предотвратить заражение тремя другими!

И ведь правду говорит доктор. Действительно, современные вакцины предотвращают заражение вирусами папилломы человека. Если точно – защищают от четырёх типов из ста пятидесяти известных. Вроде страховки автомобиля против столкновения с серыми и синими «жигулями», шестёрками и восьмёрками. На автомобили других марок и других окрасок, на вирусы оставшихся 146 известных типов гарантия не распространяется. Если столкновение (или заражение) уже произошло, гарантия обратного действия не имеет. Поздно.

Потому вакцинироваться следует с детства. Помните рекламу, где мама дарит дочери прививку против рака? Как раз о ней, о вакцине против ВПЧ. Если мать предвидит, что дочери предстоит бурная и разнообразная половая жизнь, есть смысл вакцинировать девочку в 12 лет (иногда и раньше). Цена полного курса вакцинации — от трёхсот пятидесяти евро в Европе, а у нас особенная стать.

Конечно, вакцина защищает лишь от четырёх типов вируса, но зато самых распространённых на день внедрения вакцины в жизнь. Всё-таки польза.

Но проблем человека, у которого уже обнаружен вирус, вакцина не решает. Ничего, говорит доктор, мы знаем, что делаем. Теперь достоверно известно, что все беды от слабого иммунитета. При хорошем иммунитете организм сам с инфекцией справляется, а если иммунитет ослаб, то, понятно, дело плохо.

Помните, у Зощенко: «Заместо страданий укрепите вашу тару. Тут где-то шляется человек с гвоздями. Пущай он вам укрепит. Пущай сюда пару гвоздей вобьёт и пущай проволокой подтянет. И тогда подходите без очереди – я приму».

И опять правда: сбои иммунной системы встречаются постоянно. Можно сравнить не с тарой, а с зимой: все эти вышедшие из строя котельные, сорванный завоз, лопнувшие трубы, занесённые дороги и оборванные от налипшего снега провода есть следствие зимы. Нужно поднять температуру Солнца, и тогда проблемы разрешатся сами собой.

То, что подъём температуры солнца породит новые проблемы, по сравнению с которыми обрывы проводов покажутся пустяками, во внимание не принимается. Так и с человеком: если бы удалось «поднять иммунитет», простуды, бородавки и прочие страдания по сравнению с новыми бедами утратили бы прежнее значение.

По счастью, большинство инновационных препаратов, предлагаемых российскими учёными, в одинаковой степени влияют и на иммунитет, и на температуру Солнца, и потому бояться ни разогрева планеты, ни усиления иммунитета не стоит.

Нет, я не сомневаюсь, что российская земля, как и прежде, может рожать и Платонов, и Ньютонов. Но обстоятельства таковы, что в области фармакологии одного быстрого разума недостаточно. Новые препараты требуют огромных затрат для их теоретического открытия, практического создания, испытания и признания. Отчасти и потому, что на одно удавшееся лекарство приходится множество неудачных — оттого-то дженерики, препараты-клоны, стоят намного дешевле оригинала: нет затрат на разработку тупиковых ветвей, выковыривается только изюм. Чтобы разрабатывать новые лекарства, нужно иметь научную и промышленную базу. А чтобы иметь научную базу, следует заняться образованием, а чтобы заняться образованием, нужны учителя и т.д. и т.п.

В общем, дело это сложное, дорогое и долговременное. Куда как проще получить чудо-мазь из картофельных отходов, расфасовать её и объявить панацеей. По умению превращать определённые продукты жизнедеятельности в сметану мы ничуть не уступаем специалистам пресловутого Запада. А уж если удастся включить препарат в «Перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных средств», то дело выгорит наверное: снадобье заполонит эфир, прилавки аптек и домашние полочки с красным крестом. Нам Кохран не указ, большинство о кохрановском сообществе и не слышали.

Испытывают эти чудо-препараты примерно так: «Кафедра таких-то болезней Энской Медакадемии лечила инфекцию у 26 пациентов, сочетая применение антибиотика внутримышечно и чудо-мази локально. Выздоровление пациентов есть признак эффективности чудо-мази, что позволяет рекомендовать её в комплексной терапии данной инфекции». О том, что антибиотик прекрасно справляется с болезнью и в одиночку, не упоминают. Точно так же испытывают мазь в лечении других напастей: хламидиоза, фурункулёза, простатита и массы других болезней. Впрочем, почему мази? Вещество можно представить и в виде ректальных свечей, и в растворах для инъекций, а захотите аэрозоль – сделают и аэрозоль. Так отчего бы не полечить страдальца с ВПЧ? Не одной чудо-мазью, а и чудо-инъекциями, чудо-таблетками, чудо-настойками и чудо-магнитотерапией.

И лечат. И в девяти случаях из десяти достигается успех: анализы перестают показывать присутствие ВПЧ. Вот она, медицина! Вот он, внимательный и индивидуальный подход! Вот они, современные методы! И позор бездушным бесплатным врачам, отказавшим больному в праве на лечение ВПЧ!

Ну, а то, что и безо всякого (то есть совершенно) лечения те же девять человек из десяти избавляются от вируса папилломы человека самостоятельно, больному лучше и не знать. А даже и если узнает, что с того? Может, он входит в оставшиеся «неподдающиеся проценты», но именно благодаря лечению его удалось спасти?

Это – частный случай ситуации, которую можно описать так: «Что нужно делать, когда делать, в сущности, ничего не нужно». Ленивые идеалисты располагаются на диване и язвят, упражняются в злословии. Активные трудолюбивые материалисты делают деньги. Главное, все довольны: больной ощутил заботу, фармацевтическая компания продала очередные тонны чудо-препарата, вирус тоже в накладе не остался, развлёкся и посмеялся.