Папа из другого мира, или Замок в стиле лофт - Ольга Ивановна Коротаева

парах, – пробубнил он, крутя баранку так резко, что машина чуть накренилась, входя в поворот. – Да и за нами целый караван. Скоро будем на месте… А ну с дороги, козёл! Ну что за люди? Будто сами защищены от подобной беды. Раз мозгами бог обидел, так хоть скрывались бы среди баранов, честное слово!

– Козлу среди баранов скрыться будет тяжеловато, – невесело хмыкнул я и, соединив большой и указательный пальцы в знаковом жесте, подмигнул сослуживцу.

– А кому сейчас легко? – зло рассмеялся Воробей. Поняв намёк, выключил фары и аккуратно «поцеловал» бампер упрямца. Когда тот свильнул с дороги, открыл окошко и с деланным сожалением воскликнул: – Ой, извините! Что-то с электроникой.

– Да ты…

Последовавшую за этим витиеватую тираду мы не слушали — не до этого. Прибавив газа, Вова вцепился в руль и посмотрел вперёд. Напряжённым тоном уточнил:

– Не желаешь говорить?

Я пожал плечами, понимая, что друг просто хочет не думать о том безумии, которое нам сейчас предстоит. Чтобы отвлечь Вовку от мрачных мыслей, я проговорил:

– Кажется, меня повысят.

– Да ладно?! – изумлённо глянул он на меня, но тут же серьёзно добавил: – Впрочем, ты достоин больше, чем кто-либо. – И гадливо скривился: – А вот Горелый будет в ярости!

– Угу, – поддакнул я, вспоминая желчное шипение Дмитрия, саркастично хмыкнул: – Придётся ему смириться с «несправедливостью».

– Ты осторожнее с ним, – неожиданно посоветовал Вова. – Он с виду приветливый, а на самом деле человек так себе. Я работаю с этим недочеловеком три года. В нём удивительно гармонично сочетаются мелкая мерзопакостность и острая интеллектуальная недостаточность. Открыто гадости не сделает, но моментом, несомненно, воспользуется. И не побрезгует ударить в спину.

– Спасибо за предупреждение, – вежливо ответил я и горько ухмыльнулся. – Мне не привыкать.

– Ты про свой недополученный диплом? – быстро глянул на меня Воробей. – Что тогда произошло? Ты никому не говорил.

– Не говорил, – согласился я и указал на поворот. – Сверни тут, сэкономим десять минут через старый закрытый склад. Только ворота придётся снести… Впрочем, можно срезать цепь кусачками.

Он послушался, и мы прибыли на место ещё быстрее, чем я предполагал. Объятый пламенем дом было видно издалека. Звучали крики, шумели зеваки, что держались подальше, – слух о взрыве газа надёжно удерживал на расстоянии, что дарило надежду на меньшее количество жертв. Народ никак не понимает, что любопытствующие тоже могут пострадать.

Почти одновременно с нами прибыли полицейские, ребята начали работать быстро и чётко — оцепили улицу. Воробей уже был в здании, как и другие мои сослуживцы. Я хотел с ними, но осознавал, что в данный момент не могу поручиться за свои рефлексы. Неделя и так выдалась тяжёлой, а потом суточное дежурство, во время которого было два сложных вызова. Я даже не мог точно сказать, настигла меня бессонница от того, что произошло ровно год назад, или же от переутомления.

– Что происходит? – раздался женский визг. Судя по всему, его обладательница была далеко не трезвой. – Пустите меня!

Обернувшись, я заметил женщину в распахнутом пальто. Она вырывалась из рук полисмена и рвалась к дому. Рядом с ней безмолвной статуей застыл мужчина. Я нахмурился — кажется, это тот самый, что не уступал нам дорогу. Но точно утверждать не мог.

– Моя дочка! – верещала дамочка. – Там моя дочь! Она совсем маленькая! Пустите…

– Успокойтесь, – увещевал её полицейский. – Кто ещё в квартире? Бабушка? Другие дети?

Женщина отрицательно покачала головой и, вцепившись в волосы, тоненько завыла. Её спутник так и не шевельнулся, в ужасе глядя на огонь.

– Хотите сказать, что оставили ребёнка одного в квартире? – надвинулся я на них.

– Она спала, – затравленно глянула на меня горе-мамочка. – У Карины крепкий сон. До самого утра…

– Вы и раньше оставляли дочь одну?..

Полисмен хотел ещё что-то сказать, но я перебил:

– Этаж и номер квартиры. Быстро!

Получив информацию, бросился к подъезду. Разумеется, я не собирался сломя голову лезть на рожон — без спецодежды и оборудования я подвергал опасности не только себя, но и девочку, собирался лишь передать информацию первому, кого встречу из своих.

Но тут громыхнуло, и пол под ногами дрогнул. На голову повалились куски побелки и краски. Спина похолодела. Я помнил схему дома, на которую глянул в планшете Вовы. Взрыв раздался именно в той стороне. Времени искать кого-то не оставалось, и я побежал по лестнице к квартире, где был заперт малыш.

Когда выбил дверь, услышал детский плач, который перекрыл новый взрыв. Я едва уклонился от упавшего сверху куска потолка. Со стороны улицы завывали сирены, шумела собравшаяся толпа, а мелкая больше не подавала признаков жизни.

Плохо.

Не обращая внимания на дрожащий под ногами пол, я быстро осмотрел все три комнаты и, обнаружив детскую, выругался при виде пустой кроватки. Девочка выбралась, и теперь, когда дорога каждая секунда, её придётся искать. Самое опасное… Ведь при пожаре дети пугаются и забираются в такие места, куда бы в другое время никогда не полезли. Поэтому многие из них погибают.

Я сжал кулаки: но не этот ребёнок!

Глава 3

Девочка нашлась на кухне. Она умудрилась втиснуться в узкий ящик между посудомоечной машиной и раковиной. Там ещё была какая-то система хранения — я искренне ненавидел все эти металлические сетки, потому что в них таким вот маленьким детям легко застрять.

Я всегда буду помнить огромные испуганные глазёнки этого ребёнка. Я старался не кашлять от рвущего лёгкие дыма, чтобы не напугать девочку ещё сильнее. Быстро намочил полотенце и накрыл малышку.

– Потерпи, милая, – произнёс как можно мягче. – Дядя тебя вытащит.

Вытерев выступившие от дыма слёзы, я заметил, что ручки ребёнка приобрели синеватый оттенок. Она и пошевелиться не в силах! Всё её маленькое тельце затекло, тянуть нельзя… Придётся ломать и снова терять драгоценное время. Судя по сгущающемуся дыму, спуститься по лестнице будет нереально.

Работал я быстро, почти на автомате. Использовал всё, что было под рукой, – от ножей до молотка для отбивания мяса. Всё