Выжившие хотят спать - Игорь Колосов

На поверхности были такие же растерянные люди, они наблюдали множество оттаивающих трупов и замерший технический мир. Без человеческого фактора все превратилось бы в ненужный хлам даже без последствий от низких температур. Теперь, в новых условиях, группы напоминали скорее стаи, беспредел явил себя быстро. Иван и Ева отбились от своей группы, едва не став жертвами. Окружающая действительность лишь подтверждала, что отныне по доброй воле люди не создадут сообществ, они разобьются на пары или мелкие группы. Сколько это продлится, неизвестно, но теперь никто и не планировал на годы или месяцы вперед.

Иван и Ева были вместе изначально. Молодожены, общие интересы, на мир смотрят одинаково, психологическая и сексуальная совместимость. Но любой из этих факторов давно превратился в набор слов, важным было лишь осознание факта, что поодиночке их ждет смерть. Все остальное – интересы и взгляды – вдруг превратились в вещи, что остались в брошенной квартире. Они бы не помешали, но их нет, и лучше не терзаться, забыть о них навсегда.

Иван медлил, не желая оставить Еву одну даже ненадолго.

Он выглядела такой беззащитной. Бодрствующая она казалась девчонкой, которую легко обидеть. Худая, голенастая, небольшая грудь, удлиненный, неправильной формы подбородок, большие глаза. Волосы грязные – только ради этого надо устроить ей ванну в ближайшее время. Ее никак не назовешь шикарной, но для Ивана она была родная – это перевешивало многое другое. Кроме того, понятие женской красоты теперь стало иным.

Иван оглядел себя. Застиранные джинсы, старая клетчатая рубашка, доживающие свой век ботинки. Лица своего он не видел давно, но, судя по всему, последний год внешности его не улучшил. Чтобы меньше возиться с гигиеной, Ева брила ему волосы на голове и вполне серьезно планировала делать то же с собой. Пока Иван ее отговаривал, но с каждым разом все с большим трудом.

Он подходил к двери, когда Ева повернулась во сне, легла на спину, раскинув руки. Иван замер, вернулся, присел на корточки. Он потрогал ее живот. Живот казался еще более выпуклым, чем раньше. Его уже можно рассмотреть под одеждой.

И как Иван не заметил этого до признания Евы?

Пять недель назад Ева впервые сказала, что вроде бы беременна. Вроде бы! Иван лишь усмехнулся. Во время Великого Холода пронесся слух, что дети больше не рождаются. Это казалось естественным – какие дети в такое время? Время шло, женщины не беременели. Маленьких детей уже не осталось. Выжившие выросли. И это не выглядело странным и зловещим катаклизмом. На кого рожать новое поколение? Кто стал бы родителем в здравом уме?

Когда спустя неделю Ева подтвердила собственный диагноз, признавшись, что месячных нет более трех месяцев, но она сама долго не верила в истинную причину, Иван не знал, радоваться ему или горевать. Он решил не заглядывать так далеко, постарался об этом забыть.

Напоминанием стал живот Евы, не ее слова. Иван погладил ее живот, нехотя поднялся, вышел из здания. Он вытянул из-за пояса топор, перехватил поудобней. Далеко он не пойдет. Надо убедиться, что в нужном направлении тихо, безлюдно. Из города лучше уйти на рассвете. Если ночь застанет в пути к другому населенному пункту, есть риск стать жертвой собак. Крысы так не хозяйничали в городах, как собаки, сбившиеся в стаи, на дорогах. Неужто раньше это были друзья человека? Сейчас они превратились в самодостаточную массу. Они размножались, чтобы пожирать самих себя. Если рядом не было иных существ. Именно из-за собак, не только из-за крыс, люди не могли оставаться на одном месте подолгу.

Вечером из города выходить нельзя. Надо найти новое пристанище. Менее приметное и простенькое, но пристанище. Можно устроить там склад консервов. На всякий случай. Они с Евой уже возвращались туда, откуда, казалось, уходили навсегда. Все, что нашлось в магазине, с собой не унесешь, и смысл оставить тайник с припасами есть.

Насколько все было бы проще, будь у них возможность осесть на одном месте! Не надо постоянно куда-то идти, можно сделать запасы продуктов и необходимых вещей, многие из которых не возьмешь с собой в путь. Но это нереально. Сидеть на одном месте – еще опасней, чем куда-то идти. Собачьи стаи все чаще появляются в городах. Если они учуют человека даже в большом многоквартирном доме, можно не сомневаться – кольцо оцепления обеспечено. Не помогут ни разные выходы, ни этажи. Но даже не будь собак, не дадут жить крысы. Сначала появится одна, затем с десяток, а после, если человек по-прежнему будет находиться в этом месте, они полезут сотнями, обнаглев, не обращая внимания, что кто-то убивает их сородичей. Всех не убьешь, и каждая гадина рассчитывает на собственную удачу. Своих тоже можно жрать, если не перепадет с человеческого стола.

Иван шел медленно, часто останавливался, оглядываясь, прислушиваясь к тишине. Заходящее солнце грело ему спину. Он ориентировался, что они выйдут из города в восточном направлении. Значения это не имело, но всегда приятно начинать переход, когда солнце светит в лицо. Они постепенно шли из родных мест в юго-восточном направлении: день начинается с того, что идешь навстречу солнцу, оно незаметно смещается, человек вместе с ним смещается в южную сторону. Ева однажды заметила, что ощущает эту странную потребность – как можно чаще подставлять лицо солнцу, если день не пасмурный.

Подумав о Еве, Иван улыбнулся. Человек в силах привыкнуть к чему угодно. Вот и Иван привык. Сколько было раньше терзаний по мелочам в Прежней Жизни? Сейчас все страхи и тревоги направлены на то, чтобы выжить, чтобы Ева была сыта, достаточно поспала, чтобы ее не жгла та же тоска, что иногда не дает покоя Ивану. Страхи и тревоги растворяются в этой беготне наперегонки со смертью. Временами Ивану казалось, что все не так плохо, а то, что всегда может быть хуже, эту истину он не забывал. Когда ему довелось видеть, как падает в забытьи шатун, чтобы вскоре умереть, Иван понял, что не имеет права жаловаться ни на что.

На широком перекрестке Иван задержался. Дальше он идти не собирался – помнил, что Ева спит и беззащитна. Пристанище нужно искать до этого перекрестка, чтобы недалеко носить консервы. Его внимание привлекло трехэтажное кирпичное здание. Похоже на супермаркет в Прежней Жизни. Облезлое, с дырявой крышей, но выглядит крепким, кое-где в окнах даже уцелели стекла! Там наверняка есть несколько выходов и масса мелких подсобных помещений. Можно оборудовать тайник, устроиться самим. Возможно, они с Евой уйдут не завтра, а через день-два. Надо отдохнуть, пока есть возможность, никогда не знаешь, что ждет впереди. Собачьих следов нигде не видно, нет признаков присутствия банд, которые ищут рабов. В этом городе вообще минимум признаков того, в какую помойную яму превратился мир.

До возвращения нужно заглянуть в супермаркет. Иван повернулся, что-то на асфальте впереди привлекло его внимание. Он приблизился. Это был какой-то знак и надпись мелом, разобрать мешали многочисленные трещины на асфальте. Иван пригнулся.

Жирная неровная стрелка указывала в восточном направлении.

Рядом была надпись корявыми буквами: «ИДИ ЧТОБЫ ВЫЖИТЬ».

2

Грэг оскалился. Он наблюдал за этой парочкой с утра, но они никак не могли определиться с временным пристанищем. Они бродили по городу, а время шло, и Грэг чувствовал, что сонливость стучится к нему все настойчивей.

Он напал бы на них давно, его не пугал крупный мужчина, но Грэг понимал: реакция женщины, на глазах которой погиб ее партнер, непредсказуема. Куда проще добиться ее союза, действуя по первоначальному плану. Для этого Грэгу нужно дождаться, когда женщина уснет.

Он выругался – у него слабели ноги. Все сложнее следить, используя частые короткие перебежки. Грэг знал, что в городе находится стая собак – видел собачий кал. Твари, раз уж они заявились в город, наверняка бродят, прочесывая квартал за кварталом. Остается надежда, что их задержит кто-то другой, прежде чем они наткнутся на эту парочку, которая была для Грэга последним шансом.

Парочка остановилась перед двухэтажным зданием с зияющей пастью пустого дверного проема. В Прежней Жизни это мог быть жилой дом, почта или какой-нибудь развлекательный центр. Мужчина заглянул внутрь, женщина осталась снаружи. Она оглядывалась, но Грэг был спокоен – успел занять хорошую позицию в кустарнике, наискосок от потенциального прибежища парочки. Наконец-то! В предвкушении спасения Грэг посмотрел на эту женщину, как мужчина. До этого он даже не думал об этом.

Темная, чуть крупновата, красивая фигура. И лицо привлекательное.

Его глаза закрылись, и Грэг вскочил, рискуя обнаружить себя, ущипнул бедро, сдавил сосок на груди. Его качнуло. Время для него истекало.

Партнер брюнетки вышел, они о чем-то поговорили и… двинулись дальше. Проклятье! Грэг едва не заорал на них. Они шли, разглядывая здания, мужчина постоянно оглядывался, и Грэг не рискнул покидать укрытие. Днем он уже терял их из вида, но тогда он был не такой сонный, силенок было побольше. Тогда он их быстро нашел.