Избранники светил (СИ) - Зеленков Василий Вадимович

– Так почему же?! – топнул лапой Рикарлен. Трава не колыхнулась – он по-прежнему был нематериален, и видим лишь мне. – Почему, Безмятежная?

Я покачала головой.

– Через двенадцать лет сюда вторгнутся арцзехи, друг мой. Если королем будет Севан – то он не сможет их сдержать; он велик в покровительстве искусствам, он хорошо разбирается в мирных делах… но он не воин. Орда сметет Фларитту, разграбит половину Алькарии, и они так и не восстановятся – соседи поглотят. Сотня Королевств, сам знаешь…

– А Каторис?.. – вопрос духа прозвучал эхом предыдущего.

– А Каторис сделает из флариттцев отличных воинов. Выкует эффективную армию сумеет пригласить на службу многих детей духов, а когда сотворенная им разведка донесет о дикарях – найдет и наймет внекастовых дракорожденных. Фларитта выстоит и отразит орду, прикрытая ей Алькария – поможет после войны, король Севан щедро вознаградит царственного собрата за то, что тот стал бастионом на пути орды. Отношения стран укрепятся.

Я вздохнула и добавила:

– Сын Каториса, с детства глядя, как отец обращается с матерью, никогда не позволит себе такого же. Более того, когда он взойдет на престол, Фларитта прославится тем, как хорошо здесь поступают с женщинами – и такая привычка закрепится в веках.

– И ради этого, – медленно сказал Рикарлен, – не грех и пожертвовать счастьем одной девушки.

– Ради Безмятежности, – поправила я, – им я обязана пожертвовать.

Львинопес печально покачал головой.

– И ведь это не в первый раз у тебя, Сапфировая Роза? Как ты вообще живешь с такой работой?

Я мягко улыбнулась, поднимаясь.

– А почему, как ты думаешь, нашей силе не завидует никто?..

02.05.2012 – 03.05.2012

Звезды. Сияющая страсть

Окутанные кипящей зеленоватой водой пальцы сжали запястье противника; последовал молниеносный, немыслимо могучий рывок – и рука бойца с хрустом оторвалась от плеча. Вопль боли перешел в хрип: кулак Сархая сокрушил горло, проломившись сквозь него к позвоночнику и раздавив его одной лишь силой удара, столь быстрого, что еще мгновение солдат стоял, прежде чем рухнуть без движения.

Откинув голову назад, Сархай торжествующе расхохотался; небрежно отведя в сторону отчаянный выпад, он взмахнул оторванной рукой. Импровизированное оружие разлетелось на части от удара – но и голова солдата, уже обожженного кипящей анимой, разорвалась, забрызгав одежду Возвышенного осколками кости, кровью и серым склизким мозгом.

Боевой отряд Царства готовился к схватке с силами Вильда – а вместо них отыскал убежище культа Йози. И, к несчастью для отряда, культ возглавлял Сархай, внекастовый дракорожденный Воды.

Акума Малфеаса. Мастер стиля Адского Чудовища.

Сархай всегда стремился к мощи, к ощущению неизмеримого превосходства; сила Ада и порожденное им боевое искусство давали и то, и другое. Разве могут сравниться с ним стили Творения? Разве позволят они одним прыжком оказаться рядом с руководящими солдатами Воздушным, вогнать пальцы в его грудь, ломая кости и вновь омывая кисть горячей кровью, дотянуться до сердца, и сжать его истинно адской хваткой, раздавив и разорвав, а потом дернуть руку назад, вспарывая внутренности? Разве позволят они развернуться, вскидывая перед собой труп и принимая на него стрелы солдат, что еще не бежали от акумы… а потом – швырнуть тело с такой силой, что оно врезается в лучников и крушит их, оставляя изломанные трупы, словно попавшие под удар тарана?

Нет!

Тем страшнее для них выглядит он, избранник Ада, наделенный его мощью хищник.

Прыжок – пальцы вцепились в плечи взвывшего от страха солдата. Резким движением Сархай развел руки, разрывая тело пополам, рассмеялся вновь, глядя на смешение цветов крови и внутренностей, на завораживающую картину; сила окружающей его стихии рвала эти цвета, добавляя в них краски Ада.

Остальные обратились в бегство, видя судьбу своих командиров и товарищей. Акума небрежно отбросил половинки тела, шагнул вперед, наступив на голову погибшего ранее солдата и раздавив кости и мозг с равной легкостью. Не уйдут!

– Однажды утром дева проснулась, – неожиданно прозвучал позади мягкий мелодичный голос, – и узрела на себе ошейник и поводок.

Сархай резко обернулся.

В нескольких десятках метров от него стояла женщина; стройная, в темно-синей одежде, со светлыми волосами. В руке ее блистал необычно длинный меч… нет, не меч. Текучая лента, артефакт, созданный по образу и подобию уруми, оружия с рукоятью меча и клинком, подобным плети.

Акума понял, кто перед ним. Даже если бы на лбу женщины не блистал синевой астрологический знак, а оружие не сияло радугой звездного металла… он бы все понял по одной лишь стойке. Женщина была готова к бою – но казалась невероятно изящной и грациозной, парила, не касаясь ногами земли; анима ее расплелась мерцающими синими лентами, скользящими вокруг тела в непрерывном легком танце.

Сторонняя. Из мастеров тех боевых стилей, что недоступны ему даже сейчас, когда тело и Эссенция перекроены властью Ада.

Губы Сархая искривила торжествующая улыбка. Наконец-то! Наконец-то настоящий противник, не то что эти слабаки, возомнившие себя мастерами!

Он бросил мимолетный взгляд на бегущих солдат. Ничего, с ними можно будет позабавиться позже; никто не уйдет от мастера Адского Чудовища. Никто!

Акума не собирался тратить время на разговоры. Короткий выдох, резкий крик – и плечи Сархая мгновенно расширились, одежда затрещала, когда глаза бойца запылали бешеным изумрудным огнем, а тело стало крупнее и тяжелее. Но как обманулся бы тот, кто решил, что теперь Сархай станет медленнее!

Кратким мигом Сторонняя распорядилась по-своему. Руки ее пришли в движение, клинок текучей ленты вплелся в танец сапфировых полос вокруг тела; казалось, она готовит защиту… но что за защита устоит перед ударом Ада?

Сархай сорвался с места; разделявшее их расстояние он покрыл за мгновения. Кулак устремился прямо в плечо Сторонней (лицо – потом, стиснуть пальцами череп, раздавить и раскрошить можно будет позже)… и она отклонилась в последний момент, давая удару пройти совсем рядом.

Женщина без раздумий окунулась в кипящую аниму Сархая; тонкие изящные руки обхватили его. Акума еще успел изумиться: неужто она хочет взять его – его! – в захват?!

Прикосновение воспламенило тело неожиданной, бешеной страстью. Он давно не вспоминал о плотских наслаждениях, предпочитая им ярость и гибель – но теперь ощутил, как кровь горит от желания, а собственный орган восстает, стремясь вонзиться в женщину.

Да! Сперва – настигнуть, перебить руки и ноги… лучше – оторвать совсем, дабы не успела заживить. Потом… потом взять ее так, как принято у множества демонов, мешая свое наслаждение с ее болью, погрузив кулак в череп в миг наивы…

– Она не помнила, где и как обрела их.

Влившаяся в разум страсть не дала Сархаю среагировать или отшвырнуть ее разрывающим плоть ударом, отбрасывая на десятки шагов. Ленты анимы Сторонней обвили его, вплелись в бурлящие воды собственного стихийного ореола; долей секунды позже она вновь грациозно отпрыгнула – оставляя на теле акумы сияющие ленты, плотно приросшие к коже. Плоть налилась тяжестью, ноги словно вросли в землю; с огромным усилием Сархай сделал шаг, вскинул руки, собираясь защититься от удара.

– Она пошла вдоль поводка, пройдя мимо всех своих бывших любовников…

Клинок текучей ленты распорол воздух, острие полоснуло по руке акумы – и тело того взорвалось острым, непередаваемым наслаждением. Боль от раны мгновенно переплавилась в удовольствие, поглотившее разум; выплеснувшееся семя смешалось с бушевавшей в аниме стихией.

Сквозь пелену удовольствия он уже не увидел нового удара – лишь ощутил как смертоносно быстрый гибкий клинок с удивительной точностью вспорол горло и пронзил сердце.

И когда чернота смерти затопила взгляд Сархая, он услышал лишь шепот: