Гэри С. Беккер - Александра Палагина

Теория потребления

Не менее примечательной оказалась и статья Г. Беккера «Теория распределения времени», в которой он сформулировал «новую теорию потребления». В ней отвергалась жесткая дихотомия между работой и досугом. Г. Беккер говорил о том, что нерабочее время нельзя считать полностью свободным, так как его значительная часть посвящается особому виду деятельности – «домашнему хозяйствованию». Следовательно, необходимо различать товары (goods), приобретаемые на рынке, и «потребительские блага» (commodities), являющиеся конечным продуктом деятельности в домашнем секторе и фактическим источником полезности. Спрос предъявляется не на рыночные товары сами по себе, а на извлекаемые из них полезные эффекты, или «атомарные объекты выбора», как назвал их Г. Беккер. В конечном итоге, потребителей интересует не мясо, а готовое блюдо, не пылесос, а убранная комната, не обучение хорошим манерам, а вежливый ребенок. В трактовке Г. Беккера каждая семья предстает как мини-фабрика, которая с помощью «производственных факторов», то есть, рыночных товаров, времени членов семьи и других ресурсов, выпускает «конечную продукцию» – базовые потребительские блага. Такие блага могут производиться с применением различных технологий: питаться можно дома или в ресторане, убирать комнату самому или нанимать прислугу. Выбор между ними зависит от цен на соответствующие «факторы производства» и от дохода семьи. Ключевым для домашнего производства ресурсом являются затраты человеческого времени. Как и в случае образовательных инвестиций, показателем ценности времени в домашнем секторе могут служить потерянные заработки.

Экономика семьи

Экономике семьи посвящено, пожалуй, наибольшее число работ Г. Беккера, в том числе монументальный «Трактат о семье». Не осталось, наверное, ни одного из аспектов жизни семьи, не истолкованного в свете экономического подхода: рассматривалось и разделение труда между полами и в семье, и выбор между количеством детей и их «качеством», и действие механизмов брачного рынка, и динамика разводов, и роль альтруизма, и эволюция института семьи в длительной исторической перспективе.

1. Разделение труда. Практически все общества прибегают к жесткому разделению труда между полами, когда женщины занимаются домашним сектором, а мужчины – рыночным. Обычно такую специализацию объясняют действием либо биологических, либо социокультурных факторов, таких, как дискриминация, но при этом, полагает Г. Беккер, недоучитывают главное, что она, прежде всего, является результатом рационального выбора. Эффективность человеческих инвестиций напрямую зависит от продолжительности периода, в течение которого они используются. У человека, занятого своей профессиональной деятельностью полный день, уровень отдачи образования будет значительно выше, чем у того, кто уделяет ей только половину дня, посвящая другую домашним делам.

2. Анализ «брачного» рынка. Заключение брака Г. Беккер интерпретирует по аналогии с созданием партнерской фирмы. Люди вступают в брак, если ожидаемый объем выпуска совместно производимых ими потребительских благ превосходит арифметическую сумму выпусков, которые они могут производить порознь. Взаимодополняемость мужского и женского труда создает достаточно сильный стимул для образования таких союзов. Кстати, вопреки общепринятому мнению, Г. Беккер утверждает, что экономическим интересам женщин больше отвечала полигамия, а не моногамия, так как она намного увеличивала спрос на женщин, усиливая тем самым их позиции на брачном рынке.

Г. Беккер также впервые проанализировал такой важный элемент планирования семьи, как выбор между количеством детей и их «качеством», то есть, состоянием здоровья, уровнем образования и т. д. Им было выявлено, что качество и количество, в известной мере, взаимозаменяемы, причем они связаны сложной, нелинейной зависимостью.

В сборнике «Очерки по экономике преступления и наказания» Г. Беккер рассмотрел такие специфические области права, как уголовные преступления, судебная и пенитенциарная системы. Он проводит идею о том, что, раз на преступления людей в основном «толкают» экономические причины, если, разумеется, преступник не психически больной человек и не маньяк, их надо сделать невыгодными экономически, что, по-видимому, не бесспорно, поскольку ведет к ужесточению наказания.

Экономический подход к человеческому поведению

Осмысление экономического подхода в качестве всеобщей поведенческой парадигмы Г. Беккером осуществил в своей итоговой книге «Экономический подход к человеческому поведению».

«В самом деле, – замечает он в книге, – я пришел к убеждению, что экономический подход является всеобъемлющим. Он применим ко всякому человеческому поведению: к ценам денежным и „теневым“, вмененным ценам, к решениям, повторяющимся и однократным, важным и малозначащим, к целям, эмоционально нагруженным и нейтральным, к богачам и беднякам, мужчинам и женщинам, взрослым и детям, умным и тупицам, пациентам и врачам, бизнесменам и политикам, учителям и учащимся».

Г. Беккер исходит из того, что все человеческое поведение в целом подчинено одним и тем же фундаментальным принципам. Он выделяет три наиболее значимых: «Связанные воедино предположения о максимизирующем поведении, рыночном равновесии и стабильности предпочтений, проводимые твердо и непреклонно, образуют ядро экономического подхода в моем понимании».

Следует отметить, что теоретические новации Г. Беккера далеко не всегда ожидал благожелательный прием. Идея человеческого капитала, кажущаяся столь самоочевидной, была встречена в штыки педагогической общественностью, усмотревшей в ней умаление культурной ценности образования и низведение человека до уровня машины. Острые споры разгорелись вокруг вывода, полученного на основе беккеровского анализа криминальной активности, о том, что введение или расширение применения смертной казни в западных странах могло бы заметно понизить в них уровень преступности. Резко критической была реакция многих демографов и экономистов на «Трактат о семье»; разработанный Г. Беккером «экономический подход» к человеческому поведению также натолкнулся на непонимание со стороны представителей различных социальных дисциплин. И стойкость, с какой Г. Беккер отстаивал свои концепции, может вызывать только уважение.

Г. Беккер рассказывает, что, до 1985 года он писал только специализированные книги и статьи для таких же специализированных журналов, поэтому предложение вести ежемесячную колонку в «Бизнес уик» застало его врасплох. Боясь, что он не сможет написать что-то, понятное широкому кругу читателей, Г. Беккер отклонил предложение. Позже, однако, он все-таки согласился написать несколько статей в порядке эксперимента и не пожалел об этом, потому что, волей-неволей, ему пришлось писать о экономических и социальных проблемах, не используя профессиональный жаргон, причем, укладываясь в 800 слов – таков был установленный размер одной колонки. Подобная практика помогла Г. Беккеру научиться освещать важные темы кратко и простым языком. Вдобавок, необходимость выпускать колонку регулярно каждый месяц, заставила его следить за теми темами, которые интересуют читателей журнала – бизнесменов и экономистов.

В 1992 году, в возрасте 62-х лет, Г. Беккер, тогда уже профессор экономики и социологии Чикагского университета, был удостоен Нобелевской премии по экономике за «распространение сферы микроэкономического анализа на целый ряд аспектов человеческого поведения и взаимодействия, включая нерыночное поведение». Почти никто из экономистов не сомневался, что одна из очередных Нобелевских премий будет присуждена именно ему. Г. Беккер является наиболее цитируемым из ныне здравствующих экономистов. Он автор нескольких фундаментальных исследований и многих десятков статей. Три главные его книги – «Экономика дискриминации», «Человеческий капитал» и «Трактат о семье» – переиздавались дважды.

Свою Нобелевскую лекцию Г. Беккер заключил такими словами: «На меня производит сильное впечатление, как много экономистов проявляют желание заниматься исследованием социальных вопросов, а не тех, что традиционно составляли ядро экономической науки. В то же самое время экономический способ моделирования поведения нередко привлекает своей аналитической мощью, которую обеспечивает ему принцип индивидуальной рациональности, специалистов из других областей, изучающих социальные проблемы. Влиятельные школы теоретиков и исследователей-эмпириков, опирающихся на модель рационального выбора, активно действуют в социологии, юриспруденции, политологии, истории, антропологии и психологии. Модель рационального выбора обеспечивает наиболее перспективную основу, имеющуюся в нашем распоряжении, для унифицированного подхода представителей общественных наук к изучению социального мира».