Прыжок ягуара - Наталья Солнцева

– Эта беда поправима.

– Вы думаете? – недоверчиво хмыкнул он.

– Что является причиной вашей бессонницы, господин э-э… Решетов? – спросил Лурье, заглянув в журнал записей.

Каретников назвался именем и фамилией своего школьного друга-тезки Игорехи Решетова. Это было первое, что пришло в голову. Должен же психолог как-то к нему обращаться?

– Я надеюсь, мы вместе это выясним.

– Разумеется. Скажите, что мешает вам заснуть? Какие-то навязчивые мысли? Образы? Ощущения?

– Зверь, – выпалил Игорь, избегая смотреть в глаза собеседнику. – Мне мешает зверь.

– Какой… зверь? – осторожно осведомился тот. – Домашний? Вы держите кота или собаку?

– Попугая! – хохотнул Каретников.

– Попугай – птица.

– Я знаю.

Лурье выглядел озадаченным. Он был высок ростом, худ и угловат, на его орлином носу сидели смешные круглые очки. Брюки и серый пуловер смотрелись на нем мешковато.

– Простите, я, наверное, зря пришел, – рассердился Каретников. – Извините, ради Бога.

Он встал и двинулся к выходу.

– Куда же вы? Постойте…

Психолог вскочил и задержал его, взяв за руку и возвращая на диван.

– Не горячитесь, Игорь, – вкрадчиво бубнил он. – Куда вы торопитесь? Мы только начали. Мы обязательно разберемся с вашей бессонницей. Не волнуйтесь, все будет хорошо. Все образуется.

– Правда?!

– Успокойтесь, – твердо сказал Лурье и плеснул в стакан воды из стеклянного графина. – Выпейте и рассказывайте. Какой такой зверь не дает вам уснуть?

– У меня трудный случай. Вероятно, вы еще не сталкивались с подобным. Какой у вас опыт? Сколько вы работаете психологом?

– Это неважно.

– В самом деле? – осклабился Каретников и потянулся за водой. – Ерунда какая! Подумаешь, зверь…

Он сделал несколько напряженных глотков и поставил стакан на стол. Лурье поправил пальцем очки, ожидая продолжения.

– Его никто не видит, кроме меня! Вы думаете, по городу может бродить зверь?

– Почему бы нет? Если он сбежал из зоопарка…

– Скажите еще, из цирка. Боже, какая чушь… бред…

– Поделитесь со мной вашим бредом, – ободряюще произнес психолог. – Вместе нам будет легче с ним справиться.

– Бред не у меня, а у вас!

– Допустим, – кивнул хозяин кабинета. – И что же?

– Цирк!.. Зоопарк!.. – продолжал негодовать Каретников. – Именно этого я и боялся. Вы меня не поймете!..

– Давайте проверим, так ли это?

Пациент шумно вздыхал и крутился на диване. Воротничок рубашки врезался ему в шею, пиджак казался тесным.

– Можете раздеться, – предложил Лурье. – Здесь тепло.

– Спасибо… это лишнее.

– Каким было ваше детство, господин Решетов?

От волнения у Каретникова взмокли подмышки и помутилось в голове. К кому обращается этот очкарик со сладкой улыбочкой?

– Родители любили вас? Может, вас жестоко наказывали или…

– У меня было отличное детство. Меня баловали. Я ни в чем не нуждался!

– А стрессы? Вам приходилось испытывать тяжелые переживания?

– Стрессы? – Каретников забарабанил пальцами по коленям, обтянутым безукоризненно выглаженными брюками. – С некоторых пор моя жизнь превратилась в сплошной стресс.

– С каких именно пор?

– С тех пор, как… меня начал преследовать зверь…

– Вы не могли бы описать его подробнее?

– Я его не вижу! Он… как бы это объяснить… я его чувствую! Он появляется внезапно… и всегда сзади. Словно тень. Крадется… дышит… его глаза светятся в темноте…

– Но все же у него есть какой-то облик, – терпеливо допытывался психолог. – На кого он похож? На слона? На медведя? На черта?

– Я не пью, – обиделся Игорь. – Вернее, употребляю алкоголь в умеренных дозах. Если вы намекаете на «белочку», то…

– Просто скажите, кого вам напоминает этот зверь?

– Кошку! – вырвалось у Каретникова. – Большую дымчатую кошку!

– Рысь?

– Больше…

– Леопарда?

Лицо пациента покрылось красными пятнами.

– Д-да… пожалуй, – с трудом выдавил он. – Только… вы понимаете… он ходит на задних лапах… вернее… как человек…

Лурье поправил очки и с глубокомысленным видом откинулся на спинку кресла. Перед ним сидел вполне благопристойный мужчина, видимо, преуспевающий, который производит хорошее впечатление. Но то, что он несет, выходит за рамки здравого смысла.

Психолог прокашлялся.

– Простите? Вы хотите сказать…

– Я не сумасшедший! – взвился пациент. – Я так и знал!.. За кого вы меня принимаете?..

– Тихо, тихо. Никто не сомневается в вашей нормальности. Однако… откуда вам известно, как ходит зверь, э-э… которого вы не видели?

– Я его чувствую! – горячо повторил Каретников. – Мне кажется… что его тело покрыто шерстью… а морда кошачья. У него клыки!.. Огромные острые клыки!.. И когти!..

– Клыки, – кивнул психолог. – Когти.

– Вы мне не верите?

– Конечно же, верю. Когда это началось?

– Что? – нервно вздрогнул Каретников.

– Я имею в виду, когда вы его почувствовали в первый раз?

– Зверя?.. Ну… трудно сразу сказать…

– Давно?

– Не очень. Примерно… нет, точно не скажу…

– Год назад? Два? Три?

– Не больше года… да, где-то так… год… или чуть меньше…

– Этому что-нибудь предшествовало? Например, вы переболели инфекционной болезнью, потеряли близкого человека, попали в аварию?

Каретников помолчал, глядя в пол и добросовестно пытаясь вспомнить.

– Ничего такого… – разочарованно обронил он. – Мы пару раз сильно поскандалили с женой. Но мы и раньше ругались…

– У вас напряженная семейная жизнь?

– А у вас?

– Я не женат, – усмехнулся Лурье. – И звери мне не мерещатся.

– У вас все впереди, – нахмурился пациент.

Его стрела не попала в цель. Очевидно, психологов специально готовят к любым выпадам пациентов. По крайней мере, Лурье не подал виду, что его задела последняя реплика.

– Вы принимаете какие-нибудь лекарства? – невозмутимо осведомился он. – Снотворное или транквилизаторы?

– До этого пока не дошло. Держусь. Я вообще-то крепкий. Но раз уж пришел к вам, значит, допекло.

– А как у вас с наркотиками?

– Я похож на наркомана?

– Я обязан задать этот вопрос, – улыбнулся психолог.

– В молодости пробовал курить травку, – признался Каретников. – Из любопытства.

– Понравилось?

– Нет.

– Не захотелось повторить опыт?

– Я же сказал, нет! Послушайте, к чему вы клоните?

И вдруг его осенило. Он вспомнил, что произошло в его жизни прежде, чем появился зверь…

Глава 2

Лавров был в скверном расположении духа. Третьего дня у него состоялся тяжелый и долгий разговор с Катей. Он чувствовал себя циничным, жестоким негодяем, который разбивает сердце невинной женщины.

– Что мне делать, Катя? – с горечью восклицал он. – Пойми же, ты красива, умна, очаровательна, но я… не люблю тебя. Это звучит грубо, но как иначе я могу выразить свою мысль? Ты достойна лучшего. А я… устал притворяться. Наши отношения заходят все дальше, и я больше не могу лукавить. Не имею права!

– Тебе было плохо со мной? – рыдала она.

– Очень хорошо… очень. Прости меня. Я увлекся тобой, но испытывал только симпатию… глубокую, искреннюю.

– Только симпатию?

Лавров вздохнул и коснулся рукой ее холодных дрожащих пальцев. Он чувствовал себя героем дурного водевиля. С одной стороны, смешно, а с другой… ужасно жаль Катю.

– Я признаю, что была страсть. Была! Я должен был подавить ее, но не смог.

– Была? Значит, ты остыл? Остыл, да?

Он опустил глаза и налил ей белого вина. Рыба на тарелках лежала нетронутая. Ветерок подхватил скомканную Катей салфетку и бросил на траву.

Они выехали за город и сидели в открытой деревянной беседке придорожного ресторана. Вокруг шумела, сияла на солнце березовая роща. Пели птицы.

– Ты меня бросаешь? – облизывая соленые от слез губы, спросила Катя.

– Это не так. Я…

– Все, молчи! Не смей предлагать мне дружбу! Это… пошло! Оскорбительно! Ты обещал… обещал, что…

Слова застряли у нее в горле, она издала сдавленный стон и прижала очередную салфетку к мокрому лицу.

– Катя, мы люди разного круга. Я не подхожу тебе, – он подумал, что это так же касается его и Глории. Они разные, и он ей не подходит. – Кто я такой? Обыкновенный безработный, который…

– Ты сыщик, Рома. Мой папа ценит тебя. Он найдет тебе…

– Доходное место? – усмехнулся Лавров. – Спасибо, я уж как-нибудь сам о себе позабочусь.

Катя плакала, пока не выбилась из сил. Слез больше не было. Они иссякли, как и аргументы в пользу продолжения отношений между ней и этим чертовски упрямым мужчиной. Избалованная дочка богатого папочки не привыкла, чтобы ей отказывали.

«Ты несправедлив к ней, – возразил второй Лавров. – Катя искренне влюблена в тебя, в отличие от Глории».

«Это пройдет. Женщины изменчивы и капризны. Сегодня они души в тебе не чают, а завтра и не взглянут в твою сторону. Не попадайся на этот крючок!»