Поцелуй серебристой дымки - Виталий Романов

Створка с лязгом захлопнулась, Зулон аккуратно потянул вторую дверь, проверяя дозиметром уровень радиации снаружи. Все было нормально. Лишь в ветреные дни, когда поднималась пыль, сказывалось влияние серебристого тумана.

Зулон шагнул на улицу, тихо прикрыл дверь. Посмотрел на небо и зябко передернул плечами. К вечеру становилось холодно, Солнце почти не выбиралось из туч…

Мимо торопливо проковылял чужак. Он бросил взгляд на Зулона, и парень отметил, что зрачки беглеца расширены от страха. Зулон догадывался в чем дело. Чужим не место на улицах Резоуна. Тут не хватает еды. Послышались возбужденные голоса, хриплое учащенное дыхание преследователей. Зулон усмехнулся. Банда Чистильщика хорошо знает дело…

Чужак вскрикнул, увидев погоню, заковылял быстрее, но Чистильщик не зря считался одним из лучших уличных вожаков Резоуна. Он находил среди выживших отличных скороходов. Те всегда догоняли жертву.

Несколько серых теней промелькнули мимо Зулона, до парня донесся отчаянный крик, превратившийся в визг. Прохромал Чистильщик, дружески подмигнув Зулону. Главарь не торопился. Он знал, что чужака догнали, но тот еще жив.

Зулон стоял, прислонившись спиной к двери, вдыхая пропитанный влагой воздух… Стон чужака перешел в хрип, потом все стихло. Холодные капли время от времени падали на лицо Зулона, и он поправил капюшон.

— Оттуда? — Чистильщик появился рядом, сжимая окровавленный нож. — Играл?

Парень молча кивнул.

— Шел бы к нам, — покачав головой, сказал главарь. — Из тебя получится отличный ходок. Ноги целы. Ты опять проиграл, оставил монеты Хозяину.

— Я видел море… — прошептал Зулон. «Играют не всегда для того, чтоб выиграть». — Настоящее море.

— Глупец, — хрипло засмеялся Чистильщик и вдруг стал надрывно кашлять. Он схватился за стену, согнулся пополам, пытаясь справиться со спазмами. Отдышавшись, закончил: — Глупец! Нет никакого моря. Нет и никогда не было. Есть только это, — главарь махнул в сторону полуразрушенных домов, улицы, покрытой грязью.

Зулон молчал.

— И еще вот это! — Чистильщик показал нож, на лезвии которого темнела кровь чужака. — Все остальное — бред.

Главарь присел на корточки, трижды воткнул клинок в землю. Выпрямившись, проверил пальцем чистоту металла, удовлетворенно улыбнулся, — Подумай, Зулон.

Парень посмотрел на серое небо, поплотнее закутался в плащ и быстро пошел домой. К ночи становилось опасно, даже на тех улицах, что контролировала банда Чистильщика. Следовало как можно скорее добраться до укрытия.

— Дикое, нелепое видение, — Санат привстал с песка, огляделся по сторонам.

Оль давно убежала прочь. Наверное, собирать раковины. Оль всегда заботится о еде…

Как он уснул? Глупец! Санат вскочил, пытаясь сообразить, в какую сторону отправилась подруга. Море давно стерло с влажного песка ее следы. Волны накатывались на пустынный берег, неспешно отступали прочь, обратно в темную бездну Над поверхностью клубилась серебристая дымка.

— Оль! — крикнул Санат. — О-о-оль!!!

«Нет никакого моря. Нет и никогда не было».

— Бред, — пробормотал он, стряхивая песок.

«Мы будем счастливы. Не сейчас, позже…» — шепнул голос Оль.

— Тер, я видела забавный сон, — прошептала Исима, устраиваясь поудобнее среди камней.

Серебристая дымка коснулась подножия черной скалы, словно приглашая великана к разговору.

— Мне снилось, что я — маленькое двуногое и двурукое существо, — засмеялась Исима.

Искрящиеся шлейфы взметнулись вверх, потом вернулись на место.

— Я шла по гребням волн, тебе навстречу. Ты молчал, но я была счастлива. Какое-то непонятное чувство переполняло меня — горькое, очень важное. Больше, чем я сама.

Гигант недовольно вздохнул, над вершиной скалы появились клубы черного дыма. Хлопья сажи медленно полетели вниз, исчезая в серебристом тумане.

— Тер, — прошелестела Исима. — Не хочешь разговаривать?

— Глупости, — пророкотала скала. — Счастье в том, что мы есть. Оно не может заключаться в чем-то другом.

— Я знаю, — ответила дымка, отступая. — Но разве не забавно? Когда в тебе есть нечто большее, чем ты сама…

Черный великан не ответил, лишь над вершиной появилось облако пепла. Подождав немного, Исима двинулась прочь. Тер никогда не отличался разговорчивостью.

«Ко мне тоже приходят нелепые сны», — хотел шепнуть великан, но промолчал…

К ночи, если нет ветра, море успокаивается. Все замирает, как только Солнце прячется за черной горой. Исима растеклась над поверхностью зеркала тонким слоем, дотянулась до песчаного берега, на котором таяли отпечатки трехпалых лап.