Надменный индюк - Эмилия Марр

обращает на меня никакого внимания. Парень всеми возможными методами исследует руками округлости девушки, пытаясь оголить наиболее интересные участки, одновременно продолжая атаку на её рот. А девушка отвечает ему в поцелуе, но всё же менее активна, скорее, позволяет ему руководить процессом.

Они начинают общаться, при этом не прекращая лапать друг друга, периодически прерываясь на поцелуи.

– Дэв, давай не тут…

– Детка, ну ты чего, я хочу тебя, ты хочешь меня…

– Я бы не хотела делать это в сортире, понимаешь? Всё же, ты у меня будешь первым.

– Ну и слово ты подобрала – сортир. Это лучший клуб в городе, а значит, и сортир, как ты его назвала, лучший. Ох, малышка, какая разница где, главное – как. Я доставлю тебе такое удовольствие. Ты и забудешь, где находишься.

– Ну не знаю, – капризно тянет девушка, – хотелось бы в более романтичной обстановке, что ли.

Парень останавливается и немного отодвигает её от себя.

– Какая романтика?! Ты что, попутала? Я только трахаюсь. Секс – и больше ничего. По-моему, ты немного забылась, детка.

– Ну как, ты у меня будешь первым, я поэтому…

– Катя, ты мой эскорт на сегодня, ты забыла, что ли?

– Я думала, я тебе понравилась, – обиженно и чуть ли не со слезами на глазах говорит девушка.

– Только не надо показательных слёз, терпеть их не могу, – парень брезгливо делает от неё шаг назад, – только трах и ничего более. Согласна – продолжаем, нет – вали отсюда, и чтобы я тебя больше не видел никогда тут.

Девушка всхлипывает и прикрывает лицо руками.

Всё это время я стояла за спиной парня, поэтому она меня не видела, как, впрочем, и он.

Я прочистила горло и произнесла…

Глава 2

– Сортир – он и в Африке сортир. А уж если у девушки это в первый раз, то элементарное уважение не помешало бы.

Парень резко обернулся и удивлённо посмотрел на меня, в то время как девушка выпучила глаза и скривила губы.

Что самое интересное, в ответ они одновременно заговорили, и оба с претензией и желанием меня заткнуть:

– А ты что ты тут забыла? И кто такая? Защитница обездоленных? Мать Тереза? Рот у стоматолога будешь открывать, поняла?! – это был парень. Сузив глаза, он прошёлся по мне оценивающим взглядом.

– Ты чего лезешь, куда тебя не просили? – а вот это высказывание девушки меня удивило даже больше, чем возмущение парня. Слегка ошарашенная от наглости и глупости двух персон, как оказалось, стоящих друг друга, но пытаюсь не показать вида.

Я поняла, что мне не стоило вмешиваться. Это было не нужно ни ей, ни ему.

– Глядя на вас, начинаю понимать, что ничто человеческое Богу не чуждо. У него отличное чувство юмора, чёрт побери. Ах да, у нас свободная страна – что хочу, то и говорю. А уж если учитывать ваш род занятий, да ещё и в женском туалете, то и подавно имею на это право! Ах, да. Девушка – лучше умно молчать, чем тупо говорить.

Уже хотела их обойти, как парень перегородил мне дорогу, сделав шаг в сторону.

– Куда собралась? Думала, прокатит? Правда, что ли? Высказалась и свалила в закат?

– Не в закат, а туда, где меня ждут. Так что, будь добр, отвали!

– Мать Тереза умеет ругаться… интересно… интересно… – и вдруг он нагнулся, и его зелёные глаза оказались прямо напротив моих. – Слушай сюда, Тереза, тебя и твою «свободу слова» здесь заткнут и выкинут на раз-два, поняла? И не надо заливать, что тебя тут ждут, такую мышку никогда не позовут в «Ад».

Ах, значит, я мышка?! Недостойная посещения ночного клуба?! Ну, гад! Ну, держись! Сам напросился!

– А ты что, возомнил себя заправляющим всем и вся Дьяволом? Так вот учти, чертёнок, – выделяю последнее слово, указывая этому козлу его истинное положение, и тычу пальчиком в его плечо, – в этом подземном королевстве я, – делаю акцент на местоимении «я» и тыкаю уже себя пальцем, – желанный гость. А теперь дай пройти, от тебя пахнет похабной псиной.

По мере того как из меня выливалась желчь, глаза парня всё больше и больше увеличивались от удивления. Наверное, он не привык к тому, что ставят на место и говорят гадости в лицо. Да даже не гадости, а что-нибудь противоположное его мнению.

Воспользовавшись его секундным онемением, быстро обошла его и выскочила за пределы женской уборной.

Сразу же зашла в соседний – мужской – туалет, аккуратно прикрыв за собой дверь, а затем – в кабинку. Мне повезло: она оказалась абсолютно пуста.

Услышав, как парень, которого я только что оскорбила, сильно ударил по двери ногой и та с грохотом открылась, я вжалась в стенку кабинки. Скрестив пальцы, я просила всех на небе, кого только знала, чтобы этот тип не додумался заглянуть сюда. И чтобы он не нашёл меня, с ногами залезла на стульчак. Мои молитвы были услышаны, и он пошёл меня искать в основной зал клуба, а за ним последовала и девушка, звонко стуча каблуками по кафелю.

Я осознаю, что парень не из простых и, возможно, мне ещё прилетит за мои слова. Но уже ничего не поделать, неосознанно, но я допустила ошибку, поэтому надо максимально обезопасить себя в дальнейшем. В этом клубе охрану мне мог обеспечить только Сашка.

Но сначала мне надо немного преобразиться. Поэтому достаю косметичку, подводкой рисую на глазах аккуратные стрелки, карандашом подвожу внутреннюю сторону век, тушью красиво подкрашиваю и визуально удлиняю свои реснички, достаю помаду оттенка нюд и наношу её на губы, сверху накладываю блеск. Стягиваю свою нелепую резинку и распускаю волосы, пытаясь придать им красивый объём. Жаль, не захватила серьги какие-нибудь огромные, до плеч, вызывающие и броские, чтобы дополнить свой образ. Снова снимаю куртку и остаюсь в топе. Да, теперь я уже не выгляжу «серой мышкой», а уж внутри и подавно себя так не чувствую.

Вернулось, казалось бы, забытое ощущение, что всё в этом мире можно сделать так, как ты сам хочешь, нужно лишь приложить усилия.

Выпрямляю спину. С моей комплекцией грудь выглядит вызывающе большой, некоторые даже думами, что она на имплантах. А нет, это гены мамы.

Всё, я готова к встрече с этим надменным индюком. Быстро поднялась на второй этаж и начала открывать двери одну за другой. Если повезёт, то встречу Сашку раньше, чем этого придурка.

Обнаруживаю своего друга за дверью последней комнаты. Но я слишком сильно толкнула её, и грохот привлёк внимание