Последний дронт - Жаклин Райнер

Я должна рассказать вам ещё об одной вещи, а то вы не поймете остального. Доктор и я, мы путешествуем вместе на корабле, который называется ТАРДИС. Он больше внутри, чем снаружи, и может переместиться куда угодно во времени и пространстве. Куда угодно. Я бы не стала осуждать вас, если бы вы мне не поверили, но, скажем так, это правда, вот и всё.

«Куда угодно» — это такое обширное понятие. Иногда его слишком много. Попытайтесь представить: ваша мама спрашивает, чего бы вы хотели — яблоко или «Milky Way»? Чаще всего я ответила бы: «Яблоко, пожалуйста» (нет, ну, правда, я люблю яблоки), но иногда могла бы сказать: «О, «Milky Way», спасибо», — потому что находилась бы в таком «шоколадном» настроении.

Теперь представьте другое. Ваша мама спрашивает, чего бы вы хотели: яблоко, или апельсин, или грушу, или персик, или сливу, или гранат — и продолжает перечислять все виды фруктов в мире. А потом: или «Milky Way», или «Nuts» — и продолжает перечислять все виды шоколада в мире. А потом предлагает сыр, бутерброд, овсянку, бланманже, все виды пищи. (Да, я знаю, это заняло бы не один день, но мы же здесь только представляем). И вам надо выбрать что-то одно. И выбрать надо прямо сейчас. Ваши мозги взорвались бы от такого выбора!

Не знаю, что бы предприняли вы, но я, наверное, пошла бы самым легким путем и сказала: «Яблоко, пожалуйста».

Доктор не предлагал мне выбирать из всей пищи в мире. (На самом деле, по каким-то причинам, он продолжает пытаться кормить меня одними чипсами. Очень здоровый образ жизни).

Доктор спросил меня:

— Куда ты хочешь отправиться? Я могу отвезти тебя куда угодно. Вообще куда угодно.

Он стоял возле пульта управления, улыбался, а его руки, кажется, чесались от желания нажать на все эти переключатели, чтобы отвезти меня к тому месту, что я выберу.

Я могу попасть куда угодно. Любой дом, город, графство, страна, континент, планета, звездная система, любая галактика во Вселенной. И в любое время от Большого взрыва до конца Вселенной.

И так как мой мозг разрывался и начал искать утешение в уютном детстве, то я ответила, как отвечала на такой вопрос маме:

— Пойдем в зоопарк.

И Доктор посмотрел на меня так, словно я только что пнула его щенка.

Он разочаровался и рассердился на меня. Немного успокоившись, он сказал уже нормальным голосом:

— Ха, должно быть что-то интереснее этого. Я предлагаю что угодно во Вселенной.

— Я могу подумать? — спросила я.

Он кивнул, но сказал не думать слишком долго, потому что не хотел напрасно тратить то время, которое можно провести весело.

Теперь я задаюсь вопросом, что делать. Я понимаю, что рассердила его, но не понимаю, чем. Мало того, что я еще должна выбрать между «Milky Way», овсянкой, чипсами и миллиардом других вариантов (за минусом яблока), так еще не могу решить, поговорить ли об этом откровенно. Не хочу снова его сердить.

Если бы такое случилось с вами, что бы вы сделали?

И что, в самом деле, плохого в посещении зоопарка?

Когда Марта вошла в диспетчерскую, Доктор сидел на стуле и читал книгу с изображение ракеты на обложке. Как он может читать научную фантастику, обладая такими знаниями, девушка не понимала. Может, она его развлекала. Марта тоже стала считать медицинские драмы веселыми после того, как начала работать в больнице. Не то, чтобы она часто ловила Доктора за чтением — он был не из тех, кто сидит на одном месте. Ему было присуще безумное движение. Девушка предположила, что он ждал ее. И в тот момент, как она объявит о месте назначения, он тут же перейдет к действию, начнет передвигать рычаги, качать насосы, нажимать кнопки, бросаясь в разные стороны, словно у него в штанах ползают муравьи. Или блохи по ногам.

— Ага! Марта! Превосходно! — воскликнул Доктор. — Ты все же решила?

— Я не хотела тебя сердить, — сказала Марта.

Он расстроено моргнул:

— Та не рассердила меня.

— Нет, рассердила. Но я не хотела. Только объясни, чтобы этого не повторилось: что плохого в посещении зоопарка?

Доктор нахмурился, обдумывая свой ответ. Наконец, просто сказал:

— Это не для меня.

— Думаю, дело в чем-то более серьезном.

Доктор вздохнул и глубоко втянул воздух:

— Хорошо. Это плохо… Сама мысль, что кого-то держат в клетке, причиняет мне боль.

Марта присела на край его стула.

— Но сейчас существует много мест без клеток. Я имею в виду свое время, то, откуда я пришла. Животным дается много свободы.

— У клеток не всегда есть границы, Марта, — ответил Доктор. — То, что вы называете свободой, не всегда соответствует действительности.

Он смотрел на нее с какой-то жалостью. На секунду девушка рассердилась, а потом что-то в его глазах заставило ее понять.

— Нельзя жить только на яблоках и «Milky Way». От голода не умрешь, но это все равно ужасно.

Доктор поднял бровь:

— Голод? Могу предложить тридцатый банкет в Империале, кронкбургеры на Бете Реблаусе, белковые таблетки на шаттле до Марса, — или всегда есть чипсы в маленькой забегаловке в южном Лондоне…

Он наклонился вперед, доставая перо, лежащее на вершине огромного центрального пульта. Марта подпрыгнула, чтобы получше рассмотреть, но это было только перо, белое с серым, ничего такого, на что стоило бы глянуть во второй раз.

— Чайка?

— Закладка, — ответил Доктор, положил перо между страниц и с шумом захлопнул книгу. — О, ты не об этом. Нет, это дронт.

Марта уставилась на Доктора. Бета Реблаус в 150-м столетии или прекрасное животное, исчезнувшее за триста лет до ее рождения. Невероятно.

— Вот что я выбираю, — воскликнула она. — Пожалуйста. Увидеть дронта! В его естественной среде обитания, — поспешно добавила девушка.

Доктор оказался доволен ее выбором.

— Отлично. Отправляемся на остров Маврикия, скажем, куда-нибудь в шестнадцатое столетие, до его открытия людьми. Назад в то время, когда дронт был таким же живым, как… как дронт. (прим.: есть англ. поговорка — мертв, как дронт).

Теперь Доктор был возле пульта управления, вертел разные диски, внезапно бросился назад к стулу, поднял и открыл книгу, извлекая перо дронта. Внимательно посмотрел на страницу:

— Думаю, запомню, где остановился. Не люблю, когда люди загибают края страниц.

Снова закрыл книгу, вернулся к пульту и вставил перо в маленькое отверстие, которого (Марта могла в этом поклясться) раньше там не было. Перо, торчащее словно из шляпы Робина Гуда, смотрелось ненормально, но в тоже время словно на своем месте среди инопланетных устройств.

— Это, — объяснил Доктор, — настроит нас. Отправит нас прямо к их большим чешуйчатым ногам. Вроде автоматического датчика дронта. — Он сделал небольшую паузу. — Автоматический датчик дронта. Я должен запатентовать это… как вы называете такое место? Место, где патентуете изобретения?