Политическое развитие и проблемы регионального соперничества Ирана и Ирака (вторая половина ХХ в.) - Владимир Никитюк

Огромную помощь автору оказали исследования последних лет российских арабистов, специализирующихся по странам Залива, в первую очередь, – по аравийским монархиям. Исследования основных истоков будущих тяжелых потрясений присутствуют в работе А. М. Васильева «Персидский залив в эпицентре бури» [56]. Последующее развитие и нарастание конфликтной ситуации рассмотрены в монографиях В. А. Исаева [70], Е. С. Мелкумян [87, 88], А. М. Родригеса [100, 101] и ряде других работ.

Труды иностранных специалистов по данным проблемам переведены у нас в стране в незначительной части. В основном приходится использовать книги англоязычных авторов или переводы на английский арабских и иранских специалистов – историков, политологов. Однако так же как и в отношении трудов российских историков, литература на английском языке в этой области не может претендовать на сколько-нибудь разработанную систему, охватывающую комплекс проблем или даже какую-либо отдельно взятую проблему целиком.

Остановимся на работах полностью или частично биографического жанра. В работе иранца Х. Ансари «Имам Хомейни. Политическая борьба от рождения до кончины», переизданной в России в издательстве «Наука» [46], описывается деятельность религиозного и общественного лидера вплоть до его изгнания из страны в начале 1970-х гг. Естественно, в этой работе присутствуют откровенно хвалебные оценки. В исследовании такого же жанра американца Р. Апдайка «Саддам Хусейн. Политическая биография» [47], наоборот, фигура иракского диктатора окрашена исключительно черно-коричневыми тонами, в чем проявились национальные пристрастия и политические взгляды автора. Так что в обоих случаях источники могут быть полезны фактологически, но требуют крайне критического подхода, так же как и другие работы этого жанра [90].

В последние два десятилетия, когда пламя, охватившее регион Залива, грозило перекинуться далеко за его пределы, в отечественной и зарубежной научной литературе стало появляться значительно больше исследований. Одним из наиболее фундаментальных исследований является обширная монография бывшего израильтянина, давно уже проживающего в США, М. Абира «Саудовская Аравия. Власть. Общество. Кризис в Заливе», изданная в Нью-Йорке в 1994 г. [108]. В ней дан структурный анализ многих процессов и явлений, с особой силой проявившихся в конце 1980-х и в 1990-е гг., сделана попытка свести воедино истоки многих конфликтов, терзающих регион. Однако исследование много теряет в объективности из-за ярко выраженных произраильских и проамериканских пристрастий автора. Впрочем, столь же пристрастна посвященная западной глобализации и постреволюционному Ирану книга известного иракского историка и политолога аль-Маусави «Низменная революция», изданная в Багдаде в 1997 г. [110]. В таком же ключе написана книга кувейтского профессора и высокопоставленного чиновника МИД Я. Гунейма «Ответ алчным захватчикам», переизданная в Москве в 2001 г. [59], только, естественно, она пронизана противоположным пафосом.

При неизбежных издержках более объективны научные работы таких иностранных авторов, как француза Р. Гоца «Иран в XX веке. Политическая история» [102], японца Макия «Жестокость и молчание: Тирания войны» [123], а также более поздние коллективные монографии и сборники статей [напр., 111, 132, 137, 142]. Все эти научные работы посвящены анализу событий и процессов 1990-х гг.

В целом можно констатировать следующее: работы иностранных авторов, особенно представителей вовлеченных в конфликт стран, очень богаты фактическим материалом, но в то же время им присуща разной направленности предвзятая ориентация, а иногда и ярко выраженная одиозность.

Глава I. Иран и Ирак в 1950–1979 гг.: основные направления общественного развития

§ 1. Предыстория вопроса: Иран, Ирак и Ближневосточный регион в первой половине XX в.

История взаимоотношений Ирана и Ирака уходит в глубокую древность. Этот процесс явно прослеживается сквозь призму столетий, несмотря на то, что Иран уже в VI в. до н. э. превратился в могущественную империю, а Ирак представлял собой особую историко-географическую область и входил в состав разных государств (Иран, Арабский халифат, Османская империя), а также управлялся фактически самостоятельными династиями (Аршакидов, Лахмидов, Буидов, Тимуридов). Эти взаимоотношения зачастую приобретали враждебный, антагонистический, даже трагический характер политических и религиозных конфронтаций, пограничных и широкомасштабных войн, заговоров и предательств, но существовали в этой долгой истории периоды мира, культурного и торгового обмена, совместной антиколониальной борьбы. Наиболее остро все эти тенденции проявились во второй половине XX в. В то же время многие реалии взаимоотношений закладывались в предшествующие периоды, особенно в первой половине XX в. Эти реалии и общественные тенденции оказали существенное влияние на политическое развитие и историю взаимоотношений рассматриваемых стран, что и определило необходимость их выборочного ретроспективного анализа.

В первые годы XX в. Ближний и Средний Восток стали объектом острой борьбы между Англией, Россией и Германией за источники сырья и рынки сбыта. Англия получила в Иране ряд важных концессий – на телеграфное сообщение, добычу и переработку нефти, строительство дорог, судоходство по реке Карун, учреждение Шахиншахского банка и т. П. Российские промышленники владели концессиями на строительство дорог, прокладку телеграфных линий, осуществление рыбных промыслов на Каспии, учреждение Учетно-ссудного банка. Начало официальных отношений между Германией и Ираном было положено еще в 1873 г. подписанием договора о дружбе, торговле и мореплавании. 5 марта 1902 г. в Стамбуле было подписано германо-турецкое соглашение о прокладке железной дороги Берлин-Багдад протяженностью 3,5 тыс. км. Концессию на ее строительство стоимостью 500 млн. франков получил «Дойче банк». Другими словами, страна оказалась в экономической зависимости от европейских государств, а ее задолженность только Англии и России к 1914 г. достигла 7 млн. фунтов стерлингов [71, с. 94–95].

Засилье иностранного капитала вызвало резкое обострение внутриполитической обстановки в Иране и явилось одной из причин, приведших к началу иранской революции 1905–1911 гг. В издаваемых за рубежом периодических изданиях иранские либералы и демократы открыто призывали к реорганизации государственного аппарата страны, демократизации общественно-политической жизни, проведению экономических и культурных реформ. Звучали призывы к созданию конституционной монархии и ограничению прерогатив шахской власти. В стране поя-вилась первая социал-демократическая организация «Эджтимайун-е аммийун», были созданы местные советы (энджумены).

Остановимся на роли шиитских духовных лиц в событиях 1905–1911 гг., тем более что через 70 лет история частично повторится в Исламской революции 1978–1979 гг.

Поводом для активного вовлечения в политическую жизнь имамов всех уровней стали тогда беспорядки, охватившие тегеранские духовные учебные заведения (медресе). В 1903 г. вспыхнула драка между учащимися (таллабами) медресе Мухаммадийе, где попечителем был аятолла[2] Сейид Абдаллах Бехбехани и медресе Садр, администрация которого претендовала на богатые вакфы (земельную собственность) своих коллег. В эти события не совсем умело вмешались шах Музаффар эд-Дин и глава медресе Айн эд-Доуле, что привело к открытому конфликту между властями и шиитскими лидерами. Появились сообщения, что 12 самых авторитетных богословов (муджтахидов) Эн-Неджефа выступили с фетвой (воззвание), в которой шах объявлялся «неспособным к управлению государством», а первый министр обвинялся в том, что, «присвоив себе всю полноту власти над шахом, ведет шаха и страну к погибели». Далее говорилось, что «уплата податей шаху – вероотступнику и слабоумному, как и его первому министру – насильнику – строго воспрещается и рассматривается как неповиновение Высшей коллегии муджтахидов Неджефа» [63, с. 72–73].

Первые революционные выступления произошли в Кермане, являвшемся центром религиозной секты шейхитов[3]. Власти постоянно провоцировали столкновения между шейхитами и шиитами-имамитами. В 1905 г. религиозные споры между ними переросли в беспорядки: воинственно настроенные имамиты разграбили мечеть шейхитов и заняли их вакфные владения. Местные власти приняли решение наказать виновных в волнениях. В результате несколько муджтахидов было избито, а другие зачинщики беспорядков подверглись репрессиям. В ответ на действия властей живший в Тегеране аятолла Табатабаи выступил с фетвой, фактически содержавшей призыв к джихаду против правящей династии: он сравнил правящего шаха из династии Каджаров с омейядским халифом Иязидом I, виновным в гибели великого имама аль-Хусейна [63, с. 75–77].