Цена величия - Артем Котельников

собой безвольное тело пьяного отца. Толкнув Нейта, они рассмеялись, глядя как тот упал и разбил лоб. Но вдруг веселье оборвал голос момента протрезвевшего Громма:

- Что за тварь тронула моего сына?

На угрозу Громма моряки лишь осклабились и обнажили оружие. Что произошло дальше, навсегда врезалось в память Нейта.

Его отец двигался с нечеловеческой скоростью, нанося жестокие удары голыми руками. Кулаки Громма разрывали плоть и крошили кости, будто те были сделаны из хрупкого фарфора. Через пару секунд отряд закаленных моряков превратился в кровавый фарш, кусками плоти и требухой разбросанный по всему залу.

Нейта вырвало от отвращения и ужаса. Но Громм этим не ограничился - он объявил всем свидетелям бойни, что они тоже должны умереть. За то, что видели его лицо и могут выдать федералам.

Хохоча как безумец, старый разбойник принялся рвать посетителей таверны на части с такой же легкостью, как повар режет тушу для рагу. Весь зал захлестнула волна криков, хруста костей и брызг крови. А Нейт потерял сознание.

Когда Нейт очнулся, рядом горел костёр, а напротив сидел Громм - довольный, будто после обильного застолья.

- Запомни, паршивец... Ты - сын Громма! И только я имею право наказывать тебя, - пророкотал он. - Любой другой, кто посмеет тронуть мою собственность - лишится руки. Или головы. Ясно?

Нейт сглотнул комок в горле и кивнул. Страх перед этим чудовищем навсегда въелся в его душу. Но помимо ужаса юноша ощутил еще и дикое, пьянящее восхищение.

В ту ночь он понял - чтобы обрести свободу, ему нужна такая же адская мощь. Сила, способная сломать любые оковы и растоптать любого врага. Сила, перед которой дрогнет даже Громм!

И этот шанс выпал Нейту сегодня вместе с находкой Семени Пути. Он не упустит его, чего бы это ни стоило!

Чёрная ярость наполнила Нейта, застилая ему глаза и заставляя сердце в груди биться набатом. Впервые в жизни он решил пойти против отца. Нейт безумно боялся Громма, но вернуться к прежней жизни он боялся ещё сильнее.

Нейт видел, как тяжёлый каждодневный труд до срока состарил его мать, превратив ещё молодую женщину в старуху с согнутой от работы спиной и незаживающими мозолями на руках. Как постоянно болели его младшие сёстры, как от голода и болезней уже умерли два его брата.

Нейт винил во всём отца - именно его страсть к алкоголю разрушала их семью. Такой сильный человек, как Громм, мог бы жить достойной и сытой жизнью, если бы только бросил пить и помогал семье, а не тратил все деньги в кабаках и борделях.

И сейчас, когда Нейт нашёл способ, как вырваться из этого проклятого замкнутого круга, на его пути встал отец, который отобрал у него единственную надежду – Семя Пути.

Дико заорав, Нейт бросился вперёд. Вцепившись в руку отца, он как безумный вопил:

- Отдай! Отдай! Оно моё! Я как проклятый работаю с тех пор, как научился ходить. Я терплю от тебя унижения и побои! Я каждый день молился всем Демонам и Богам, чтобы они послали мне избавление, чтобы дали шанс изменить мою проклятую жизнь! И вот, наконец, мои молитвы услышаны – Семя Пути послано мне! Это я его нашёл!

Растеряв последние крупицы страха, Нейт зубами вцепился в руку отца, стараясь вырвать заветное Семя Пути. Громм попытался стряхнуть сына, как назойливого щенка, но тот держался изо всех сил.

Тогда разбойник принялся методично избивать непокорного отпрыска, стараясь оторвать его от своей конечности. Но и это не помогло - Нейт как одержимый цеплялся за его предплечье, не реагируя на сыплющиеся удары. Весь мир для него сузился до Семени Пути, зажатого в кулаке Громма.

Очередная волна накренила посудину, и тяжёлый деревянный гик, раскачавшись на полную амплитуду, со всей силы ударил Громма по затылку.

Разбойник рухнул как подкошенный. А Нейт с торжествующим воплем выхватил Семя Пути у него из ослабевших пальцев!

Пьяный от радости и адреналина, юноша не удержал равновесия на раскачивающейся палубе. Он упал вслед за отцом, при падении напоровшись боком на вывалившийся в ходе драки гарпун.

Острое лезвие вонзилось Нейту под рёбра. Алая кровь хлынула на палубу, вырывая его из опьянения победы.

Сперва Нейт даже не почувствовал боли - лишь ощутил, как что-то теплое заливает бок. Опустив руку, он увидел, что она по локоть в крови, хлещущей из рассеченного бока.

Рана зияла окровавленным месивом разорванных мышц и жил. Куски плоти, как рваные лохмотья, свисали с краев разреза. Внутренности были чудом не задеты, но юноша захлебывался кровью.

Отчаянно цепляясь за Семя Пути в скользких пальцах, Нейт завыл от ужаса и боли. Он не хотел так бесславно сдохнуть на дне вонючей рыбацкой посудины!

Нейт слышал легенды о Семенах Пути, но никто никогда не рассказывал, как именно использовать их силу. А сейчас, истекая кровью на дне лодки, он держал в руках свой единственный шанс на спасение.

Вся недолгая жизнь юноши была наполнена страхом, болью и лишениями. И теперь, когда удача на миг улыбнулась ему, победа вмиг обернулась поражением.

Отчаяние охватило Нейта. Заливаясь слезами от бессилия и ярости, он скорчился на дне лодки, прижимая дрожащими руками Семя Пути к окровавленной груди.

Прошла мучительная вечность, прежде чем артефакт начал мягко светиться. А затем растворился в пальцах Нейта, окутав юношу теплым сиянием...

В затухающем сознании эхом билась одна отчаянная мысль: "Жить! Я хочу жить!"

Глава 2

Когда Нейт очнулся, бок уже не разъедала адская боль. Опустив глаза, он с изумлением увидел, что рана исчезла без следа, лишь рубаха была залита запёкшейся кровью.

Рядом хрипел Громм, от него к Нейту текла молочно-белая дымка. Питая юношу жизненной силой, его ненавистного отца...

Нейт ощутил внутри себя знания о том, что за Семя Пути ему