Леди удачи. Все пути… - Марина Белоцерковская

Подруги сразу узнали его. Да и кому был неизвестен Торий Васильевич Лисицын — Главный Координатор отдела хроноразведки, руководитель Центра Описываемого Прошлого, разведчик, совершивший больше забросов в Прошлое, чем все его коллеги вместе взятые. Сотрудники называли его Тором за взрывной, хоть и добродушный характер, а друзья юности — Торнадо. И все шутя говорили о нем: «Шеф — человек с оч-чень богатым Прошлым».

— По приглашению прибыли! — бодро отрапортовала Люська, вытягиваясь во фрунт.

— Все такая же! — усмехнулся Лисицын. — Ну что ж, девочки, вы действительно нам нужны.

— Странно, что вы вообще могли обходиться без таких опытных разведчиков, — ввернула Женька.

— От скромности, сударыня, вы, вероятно, не скончаетесь, — парировал Тор. — Но перейдем к делу. Вы уже знаете, что вам предстоит?

— Откуда? В газетах об этом пока не пишут.

— Иван Сеич! — руководитель Центра удивленно повернулся к сопровождавшему его юному белобрысому пижону в джинсах.

Иван Сеич (Алексеевич? Елисеевич? Моисеевич?) тоскливо посмотрел в потолок, ничего там не увидел. Потом с тем же успехом взглянул в окно, после чего, наконец, решил ответить:

— М-м-м, дело в том, что… видите ли… товарищи прибыли несколько, так сказать, несвоевременно… И нам пришлось, видите ли, их сразу проводить сюда… И мы, так сказать, просто не успели ввести их в курс… э-э-э… дела…

Лисицын с поразительным хладнокровием выслушал это мычание и ласково попросил:

— Ну а сейчас, уважаемый Иван Сеич, будьте любезны, изложите суть задачи. Только воспользуйтесь помощью сестры таланта.

— Да, разумеется, мы так и собирались… э-э-э… сделать, — поправив очки, пижон повернулся к стене и с непонятным ожесточением рванул на себя какой-то шнур.

Наверху загремело, и на пламенеющие уши незадачливого ассистента посыпались рулоны, затем рухнула пара тяжелых томов, и, наконец, со скрипом, достойным подъемного моста в древнем замке, сверху медленно опустился экран. Приблизительно в метре от пола экран дернулся и застыл. Сеич рванул шнур еще раз. Раздался шорох, и к ногам пижона спланировало несколько белых бумажных листов. Женька хихикнула. Лисицын сбычил голову и, старательно супя брови, издал звук:

— Грхм!

От ушей пижона, казалось, пошел жар. Он подошел к экрану и, изогнувшись, попытался снизу заглянуть в щель, где скрывался недостающий метр. Что-то щелкнуло, и экран обрушился вниз. Пижон с воплем отскочил.

— Ну что ж, приступим, — хладнокровно сказал Лисицын, не обращая внимания ни на злополучного мученика науки, который со слезами на глазах дул на прищемленные пальцы, ни на хохочущих девушек. — Приступим! — повторил он строго. — Как вы, надеюсь, знаете, в начале XVIII века в документах западных морей появились упоминания о корабле-призраке. Эта красивая легенда, безусловно, осталась бы таковой, если бы недавно на Гаити… — Тор взял в руки указку: — Иван Сеич, первый слайд, пожалуйста…

Женька покосилась на темный профиль Люськи.

— Ксавье! — шепотом окликнула она.

Профиль повернулся, и на Женьку глянули озорные Люськины глаза. Сердце окатила жаркая волна. Женька лукаво улыбнулась и подмигнула:

— Живем!

— Есть, капитан!

Часть I

Вест-Индия

Глава 1

Самолет летел —Колеса терлися.А мы не ждали вас,А вы приперлися!

Приветственная речь императора ацтеков Монтесумы на торжественном банкете по случаю прибытия в Мексику испанской конкисты во главе с Фернандо Кортесом

13 июля 1702 года на рейде острова Тортуга встала великолепная бригантина[3]. От нее отчалила шлюпка и высадила на пристань очередную партию пассажиров. Среди них на берег сошли две молодые очаровательные дамы.

— Как ты думаешь, Ксави, — обратилась похожая на испанку темноглазая юная леди к своей высокой, северного типа, спутнице с быстрыми насмешливыми глазами, — должен губернатор знать местные сплетни?

— Что ты имеешь в виду, Джоан? — вопросительно подняла бровь та.

— Ну, если мы с тобой задаем вопросы о «Летучем Голландце», а капитаны только плечами пожимают, что сие значит? Или призрак еще таковым не стал, или капитаны не в курсе. Вот я и думаю, что к губернатору такой базы Берегового Братства, как Тортуга, должны стекаться все слухи, а?

Ксави резко остановилась, словно налетела на стену.

— Ты что, собираешься заявиться к губернатору?

— Ну да, — пожала плечами Джоанна. — А что?

Ксави обошла вокруг подруги, внимательно разглядывая ее.

— Нет, — вздохнула она, — за привидение ты не сойдешь. Да и я, пожалуй, тоже. Помнится, отбывали мы на тот свет с большой помпой.

— Какое там привидение! — грустно махнула рукой Джоанна. — Кто нас тут помнит? Разве что старик д'Ожерон, если он еще не впал в маразм.

— Не скажи, не скажи, — мурлыкнула Ксави, продолжая путь. — Судя по этому экземпляру, — она брезгливо перешагнула через крайне живописного детину, непринужденно разлегшегося на мостовой, — судя по этому экземпляру, особых перемен здесь не наблюдается. Так что возможны варианты.

Девушки свернули с Набережной на широкую Королевскую улицу и через несколько минут остановились перед резиденцией губернатора — большим белым домом в тени тропического сада.

— Ну? — Джоанна нерешительно посмотрела на подругу. — Идем?

Ксави, прищурив зеленые глаза, задумчиво разглядывала колонны губернаторского дома, густо увитые плющом.

— Я думаю, независимо от того, какой сукин сын ходит сейчас в отцах города, посетить его так или иначе следует.

— Пожалуй, — согласилась Джоанна, берясь за тяжелое бронзовое кольцо на парадной двери.

— Что-то на меня мандражик напал. Морду кому-нибудь набить для успокоения нервов, что ли? — мечтательно глядя вдаль, протянула Ксави и дернула подругу за рукав. — Да прекрати греметь, уже открыли!

Пожилой лакей с усталым лицом низко склонился перед двумя знатными (судя по одежде) дамами, приглашая их войти в дом.

— Дома ли губернатор д'Ожерон? — с очаровательной улыбкой спросила Джоанна, пытаясь унять неожиданную дрожь в голосе.