Стихотворения. Баллада Редингской тюрьмы - Оскар Уайльд

Перевод А. Парина

CANZONET

Мне нет казны,Где стражем — гриф свирепый:Как встарь, бедныПастушечьи вертепы,И нет камней,Чтоб сделать украшенье,Но дев полейМое пленяло пенье.

Моя свирельИз тростника речного,Пою тебе льВсегда, опять и снова?Ведь ты белей,Чем лилия; без мерыЦенней, милейИ реже амбры серой.

К чему твой страх?Ведь Гиацинт скончался,И Пан в кустахГустых не появлялся,И Фавн рогатТравы не топчет вялой,И бог-закатЗари не кажет алой.

И мертв Гилас,Он роз не встретит красныхВ вечерний часВ твоих губах прекрасных.Хор нимф лесныхНа горке игр не водит…Сребрист и тихОсенний день уходит.Перевод М. Кузмина

IMPRESSIONS

1. LE JARDIN

Увядшей лилии венецНа стебле тускло-золотом.Мелькает голубь над прудом,На буках — тлеющий багрец.Подсолнух львино-золотойНа пыльном стержне почернел,Среди деревьев и омелКружится листьев мертвый рой.Слетают снегом лепесткиС молочно-белых бирючин.Головки роз и георгин —Как шелка алого клочки.

Перевод И. Копостинской

2. LA MER

На вантах ледяной покров,Морозный прах окутал нас.Луна — как злобный львиный глазПод рыжей гривой облаков.Стоит угрюмый рулевой,Как призрак, в сумраке седом,А в кочегарке чад и гром,Слепит машины блеск стальной.Свирепый шторм утих везде,Но все вздымается простор;Как рваный кружевной узор,Желтеет пена на воде.

Перевод И. Копостинской

ПО ПОВОДУ ПРОДАЖИ С АУКЦИОНА ЛЮБОВНЫХ ПИСЕМ ДЖОНА КИТСА

Вот письма, что писал Эндимион, —Слова любви и нежные упреки,Взволнованные, выцветшие строки,Глумясь, распродает аукцион.Кристалл живого сердца раздробленДля торга без малейшей подоплеки.Стук молотка, холодный и жестокий,Звучит над ним, как погребальный звон.Увы! Не так ли было и вначале:Придя средь ночи в фарисейский град,Хитон делили несколько солдат,Дрались и жребий яростно метали,Не зная ни Того, Кто был распят,Ни чуда Божья, ни Его печали.

Перевод Е. Витковского

СИМФОНИЯ В ЖЕЛТОМ

Ползет, как желтый мотылек,Высокий омнибус с моста,Кругом прохожих суета —Как мошки, вьются вдоль дорог.Покинув сумрачный причал,Баржа уносит желтый стог.Как шелка желтого поток,Туман дома запеленал.И с желтых вязов листьев ройУ Темпла пасмурно шумит,Мерцает Темза, как нефрит,Зеленоватой желтизной.

Перевод И. Копостинской

ДЕКОРАТИВНЫЕ ФАНТАЗИИ

Панно

Под тенью роз танцующей сокрыта,Стоит там девушка, прозрачен лик,И обрывает лепестки гвоздикНогтями гладкими, как из нефрита.Листами красными лужок весь испещрен,А белые летят, что волоконца,Вдоль чащи голубой, где видно солнце,Как сделанный из золота дракон.И белые плывут, в эфире тая,Лениво красные порхают вниз,То падая на складки желтых риз,То на косы вороньи упадая.Из амбры лютню девушка берет,Поет она о журавлиной стае,И птица, красной шеею блистая,Вдруг крыльями стальными сильно бьет.Сияет лютня, дрогнувшая пеньем,Влюбленный слышит деву издали,Глазами длинными, как миндали,Следя с усладой за ее движеньем.Вот сильный крик лицо ей исказил,А на глазах дрожат уж крошки-слезы:Она не вынесет шипа занозы,Что ранил ухо с сетью красных жил.И вот опять уж весело смеется:Упал от розы лепесточков рядКак раз на желтый шелковый нарядИ горло нежное, где жилка бьется.Ногтями гладкими, как из нефрита,Все обрывая лепестки гвоздик,Стоит там девушка, прозрачен лик,Под тенью роз танцующей сокрыта.

Перевод М. Кузмина

ДОМ БЛУДНИЦЫ

Шум пляски слушая ночной,Стоим под ясною луной,Блудницы перед нами дом.Das true liebe Herz гремит.Оркестр игрою заглушитПорою грохот и содом.Гротески странные скользят,Как дивных арабесков ряд. —Вдоль штор бежит за тенью тень.Мелькают пары плясуновПод звуки скрипки и рогов,Как листьев рой в ненастный день.И пляшет каждый силуэт,Как автомат или скелет,Кадриль медлительную там.И гордо сарабанду вдругНачнут, сцепясь руками в круг,И резкий смех их слышен нам.Запеть хотят они порой.Порою фантом заводнойОбнимет нежно плясуна.Марионетка из дверейБежит, покурит поскорей,Вся как живая, но страшна.И я возлюбленной сказал:— Пришли покойники на бал,И пыль там вихри завила. —Но звуки скрипки были ейПонятнее моих речей;Любовь в дом похоти вошла.Тогда фальшивым стал мотив,Стих вальс, танцоров утомив,Исчезла цепь теней ночных.Как дева робкая, заря,Росой сандалии сребря,Вдоль улиц крадется пустых.

Перевод Ф. Сологуба

БАЛЛАДА РЕДИНГСКОЙ ТЮРЬМЫ

I

Гвардейца красит алый цвет,Да только не такой.Он пролил красное вино,И кровь лилась рекой,Когда любимую своюУбил своей рукой.

Он вышел на тюремный двор,Одет в мышиный цвет,Легко ступал он, словно шелНа партию в крикет,Но боль была в его глазах,Какой не видел свет.

Но боль, какой не видел свет,Плыла, как мгла, из глаз,Уставленных в клочок небес,Оставленный для нас,То синий и таинственный,То серый без прикрас.

Был час прогулки. ПодышатьНас вывели во двор.Гадал я, глядя на него:Вандал? великий вор?Вдруг слышу: «Вздернут молодца,И кончен разговор».

О боже! стены, задрожав,Распались на куски,И небо пламенным венцомСдавило мне виски,И сгинула моя тоскаВ тени его тоски.

Я понял, как был легок шаг —Шаг жертвы — и какимГнетущим страхом он гоним,Какой тоской томим:Ведь он любимую убил,И казнь вершат над ним.

Любимых убивают все,Но не кричат о том.Издевкой, лестью, злом, добром,Бесстыдством и стыдом,Трус — поцелуем похитрей,Смельчак — простым ножом.

Любимых убивают все,Казнят и стар и млад,Отравой медленной поятИ Роскошь, и Разврат,А Жалость — в ход пускает нож,Стремительный, как взгляд.

Любимых убивают все —За радость и позор,За слишком сильную любовь,За равнодушный взор,Все убивают — но не всемВыносят приговор.

Не всем постыдной смерти срокМученье назовет,Не всем мешок закрыл глазаИ петля шею рвет,Не всем — брыкаться в пустотеПод барабанный счет.

Не всем молчанье Сторожей —Единственный ответНа исступленную мольбу,На исступленный бред,А на свободу умереть —Безжалостный запрет.

Не всем, немея, увидатьЧудовищный мираж:В могильно-белом Капеллан,В могильно-черном Страж,Судья с пергаментным лицомВзошли на твой этаж.

Не всем — тюремного ВрачаВыдерживать осмотр.А Врач брезгливо торопливИ безразлично бодр,И кожаный диван в углуСтоит как смертный одр.

Не всем сухой песок тоскиИссушит жаждой рот:В садовничьих перчатках, прост,Палач к тебе войдет,Войдет — и поведет в ремнях,И жажду изведет.

Не всех при жизни отпоют.Не всем при сем стоять.Не всем пред тем, как умереть,От страха умирать.Не всем, на смерть идя, своюМогилу увидать.

Не всех удушье захлестнетБагровою волной,Не всех предательски казнятПод серою стеной,Не всех Кайафа омочилОтравленной слюной.

II