Ты меня знаешь - Сергей Гайдуков

– Кстати, этот террорист что – ваш близкий друг? Почему он выбрал вас? – строго спросил полковник. – Какие у вас отношения?

– Обычные отношения, – я пожал плечами. – Почти два года мы работали в одном охранном агентстве. Потом я ушел, а Олег остался. Последнее время мы практически не встречались. Например, с Максом Олег общался гораздо чаще, чем со мной...

– Я тоже не был его близким другом! – тут же заявил Макс.

– Но выбрали именно вас, – многозначительно повторил полковник.

– Да какая разница? – не выдержал банкир. – Какое это сейчас имеет значение? После будете разбираться.

– Следствие позже разберется, – пообещал полковник. – Но и сейчас неплохо бы понять, что к чему...

– Да не сообщник я, не сообщник, – заверил я. – И оружия у меня нет. Можете обыскать. Я мирно спал, когда вот этот вот тип стал трезвонить в дверь...

Полковник сдержанно ухмыльнулся, словно говоря: «Рассказывай-рассказывай... Мы все равно проверим». Я развел руками: «Ваше право».

– И вы собрали миллион долларов? – осведомился я у банкира.

– Нет, конечно... Захват произошел в половине десятого вечера, за полчаса до закрытия пункта. Мне стало известно о случившемся в одиннадцать. В наших собственных сейфах вряд ли наберется миллион, а позаимствовать у других банков невозможно: все давно позакрывались...

– Ничего страшного, – обнадежил полковник. – Как раз на такой случай у нас имеются фальшивые доллары. Даже если преступник скроется с деньгами – не жалко. Хотя, – он сделал строгое лицо. – Наша задача состоит в том, чтобы не дать террористу скрыться. От ответственности. Чтобы не создавать прецедент и все такое прочее... И вы, Константин, можете сыграть в операции по освобождению заложников очень важную роль.

– Вы дадите мне «парабеллум»? – спросил я.

– Догадались? – удивленно поднял брови полковник. – Только почему «парабеллум»? У нас табельное оружие отечественного производства. Дадим вам «ПМ». Вы проникнете в помещение, вступите в разговор с террористом, усыпите его внимание, а потом... Вы же умеете обращаться с оружием?

– С оружием – умею. С террористами, у которых под рукой заложники, – не умею. Сколько, кстати, там людей?

– Не считая террориста, – ответил банкир, – там трое. Двое работниц обменного пункта и милиционер. Но не тот милиционер, который охранял обменный пункт, а другой. Из группы захвата.

– Ничего не понимаю, – сказал я и вопросительно посмотрел на полковника. Тот вздохнул и приступил к объяснениям. Судя по его лицу, особого удовольствия эта процедура у него не вызывала.

– В помещении было две женщины и милиционер, работающий по контракту охранником обменного пункта. Потом появился террорист. Он напал на милиционера, сломал ему руку, а потом приставил к виску пистолет. Угрожая застрелить милиционера, террорист заставил женщин впустить его во внутреннее помещение, туда, где хранятся деньги.

– Вероятно, они думали, что это обычное ограбление, – вмешался банкир. – С этой точки зрения их поведение вполне разумно. Сигнализация сработала, с минуты на минуту должна была приехать группа немедленного реагирования. Чтобы избежать жертв, они пошли на выполнение требований налетчика.

– Но ему оказалось мало тех денег, что были в сейфе обменного пункта, – продолжил милицейский полковник. – Тогда он обезоружил охранника и велел ему убираться вон.

– Предварительно он изложил милиционеру свои требования, – снова встрял банкир. – Миллион долларов наличными.

– Ну да, – согласился полковник. – Как раз в это время подъехала группа немедленного реагирования. Милиционер со сломанной рукой описал им ситуацию, и тогда они попытались захватить террориста...

– Кончилось тем, что одного милиционера террорист ранил в ногу, а второго – в предплечье. Тот, у кого простреленная нога, не смог выбежать на улицу, – сказал банкир. – Так он и лежит, в конце коридора. Вроде бы без сознания.

– Так что надо в первую очередь вытащить раненого, – напутствовал меня полковник. – А уже потом... – И он хитро прищурился, сделав пальцы пистолетиком.

– А потом надо убрать оттуда женщин, – возразил банкир. – Они сидят под прицелом уже три часа.

– Если застрелить террориста, – не согласился полковник, – то это решит все проблемы! И заложников освободим, и деньги не надо собирать... Так что, Константин, – он со значением посмотрел на меня, – постарайтесь забыть, что это ваш друг. Помните о том, что это опасный преступник, поднявший руку на самое дорогое, что у нас есть, – общественный порядок.

– Дорого же нынче ценится общественный порядок, – ответил я. – Я схожу туда. Только без всяких пистолетов. Олег, конечно, не самый приятный тип. Он коллекционировал порнофильмы с Терезой Орловски, а это уже само по себе кое о чем говорит. Но вот кем он никогда не был – так это дебилом. И если уж он решил заняться таким опасным бизнесом, то вряд ли подпустит к себе вооруженного человека.

– Так вы спрячете пистолет, – никак не мог отказаться от соблазнительной идеи полковник. Ему очень хотелось быстренько свернуть всю эту историю и поехать с победоносным отчетом к начальству.

– Мне все-таки кажется, что подход должен быть более осторожным, – заметил банкир. – Речь идет о жизни невинных людей.

– Надо было пораньше закрывать свою контору, – недовольно пробурчал полковник. – Закрывались бы в пять часов, так никто бы к вам не забрался...

– Это же наша политика, – нахмурился банкир. – Вести операции, чтобы клиенты могли зайти и после работы... Это все для удобства людей! К тому же у нас была охрана. Предоставленная вашим ведомством! И толку от нее?!

– Ну, вы тут хорошенько поругайтесь, – предложил я. – А мне дайте обещанную рацию, и я пойду навестить Олега. Он уже заждался меня. Заложники – народ нервный, а Олег уже три с лишним часа торчит в их обществе. Так у него совсем испортится характер.

И я не слишком вежливо толкнул полковника в бок, напомнив, что меня пора выпустить из машины.

4

– Вот ваша рация, – инструктировал меня полковник. – Она работает на милицейской частоте. Мы будем вас слышать, но и у террориста есть такая же рация.

– То есть мы можем вести трехсторонние переговоры?

– Что-то вроде этого. Итак, первым делом вытащите раненого милиционера. Во-вторых, постарайтесь освободить заложников или уговорить террориста поменять женщин на моих ребят, – и полковник кивнул в сторону стоявших неподалеку рослых парней в камуфляже. Я подумал, что Олегу вряд ли понравится идея такого обмена.

– Но чего мне хотелось бы больше всего, – доверительно прошептал полковник, – так это чтобы вы свернули шею этой сволочи!

– Я понимаю ваши чувства, – сказал я и вышел за линию милицейского оцепления. Между скоплением людей и крыльцом обменного пункта было расстояние метров в пятнадцать. Пока я преодолевал его медленными шагами, мне стало очень одиноко.

Я поднес рацию к губам:

– Олег, это Костя. Как ты и просил, я здесь. Сейчас я войду в здание. У меня нет оружия. Так что не волнуйся...

– Здорово, – услышал я сквозь треск помех голос Олега. – Я не волнуюсь. Пусть лучше менты волнуются. Много их там собралось?

– Достаточно. Я поднимаюсь на крыльцо...

– Поднимайся. Дверь открыта. Как видишь, я никого не боюсь и ни от кого не прячусь...

– Приятно слышать, – сказал я и потянул на себя тяжелую дверь. С легким скрипом она повернулась на петлях, открывая небольшой, в метр длиной, тамбур. Я вошел, закрыл за собой одну дверь и толкнул вторую, не менее тяжелую. Когда обе двери закрылись и я оказался в полной темноте, в ловушке, меж двух листов стали, мне стало страшно. А потом я вышел в коридор, и мне стало понятно, что нужно делать. Мне уже было не до страха. – Олег, я в коридоре, – произнес я в рацию. – Тут лежит раненый милиционер. Он без сознания. Пожалуй, я вытащу его наружу...

– Сделай одолжение, – голос Олега был на удивление вежлив и спокоен. – Мне самому не с руки было убирать его, сам понимаешь. Пусть господа из милицейского начальства оценят мою гуманность – я разрешаю вывести раненого, чтобы ему оказали медицинскую помощь.

– Они оценят, – пропыхтел я уже не в рацию, а сам себе. Рацию я убрал в карман, потом подошел к распростертому на линолеуме телу, снял с милиционера бронежилет, чтобы ноша была полегче, а затем подхватил под мышки и потащил к выходу. Моего первого рывка хватило метров на десять, но тут, по счастью, коридор и закончился. Я открыл дверь, втащил милиционера в тамбур, потом ударил спиной в наружную дверь и выволок недвижное тело на крыльцо.

Только тут я понял, что мне следовало предупредить о своем появлении. Выстрелы ударили по ушам, на голову посыпалась отбитая штукатурка, и я торопливо рухнул наземь рядом со своей ношей. Не надеясь перекричать вошедших в раж стрелков, я вытянул рацию из кармана и проорал в нее: