Повести и рассказы - Виктор Баныкин

Если я прохожу по улице в то время, когда Марфа Антоновна наводит чистоту и порядок на своем участке, мы непременно поговорим с ней. Она мастерица рассказывать о всяких забавных историях из своей не очень-то везучей жизни.

Между прочим, я тоже, как и ты, была в Киеве. Ездила в прошлом году. Город необыкновенно красивый… недостаточно, пожалуй, сказать «красивый», нужны какие-то другие, возвышенные слова. Поразили меня еще каштаны. Была на Днепре.

Люблю ли я песни, спрашиваешь ты. Да, люблю, особенно наши — народные украинские. Петь одна никогда не пробовала, даже на школьных вечерах, а вот вместе с девчатами пою. У нас в классе свой ансамбль. Люблю петь у костра, в походах. По душе мне многие туристские песни.

Напиши, а какие тебе нравятся песни. Я постараюсь записать в студии грамзаписи и выслать по почте.

Завидую вашей большой семье. Представляю, как у вас весело, когда соберетесь за столом все!

По-моему, ты чуть-чуть рисуешься, когда заявляешь, что у тебя нет близких друзей. Не обижайся, я привыкла говорить то, что думаю, хотя это и не всем нравится. Не слишком ли высокие требования ты предъявляешь к ребятам, с которыми хотел бы дружить? А в твой «тяжелый нрав» — не верю. Не верю, понимаешь? Не может быть тяжелый характер у человека, который спокойный летний отдых меняет на трудное, полное опасностей путешествие! По крайней мере, мне твое путешествие кажется тяжелым. Совсем недавно я проехала на велосипеде каких-то сорок километров, а потом еле поднялась к себе на третий этаж! А две девчонки наутро даже в школу не пришли, хотя одну везли посменно мальчишки. Мне здорово влетело на комсомольском собрании, как главной зачинщице поездки в Мокрую Балку. Тут я и рассказала о твоем путешествии. Девчонки из десятого «А» стали кричать: «Он спортсмен, тренировался!», «И сильный, поди, хлопец, разве с нами сравнишь?» Мне хотелось как можно больше рассказать о тебе, но стерпела, а то бы подумали: откуда Ленка знает всякие подробности о неизвестном сибиряке?

Читала твое письмо и боялась встретить какой-нибудь каверзный вопрос, вроде: «Какого цвета у вас глаза, волосы?», и т.п. Мне раз один парень написал из армии (друг этого солдата переписывается с девчонкой из нашего класса, а она, Верка, выслала своему мальчику фото, где мы были сняты вместе)… Так вот незнакомый этот парень написал: я ему, «в общих чертах», понравилась, но переписываться он согласен со мной в том лишь случае, если у меня синие глаза и каштановые волосы. Ответила вежливо: «Волосы, допустим, перекрасить еще можно, сейчас это не проблема. А вот глаза — зеленые, допустим, синими не сделаешь». И попросила этого дурачка мне больше не писать. Вот Инка про мои волосы говорит: «Они у тебя цвета в осень» (у Есенина содрала). А что касается глаз, то мой сосед по парте Тимур Пупко предполагает, будто они у меня кошачьи и ночью светятся! Тимур меня таким манером выводит из себя, когда не даю списать ему решение трудной задачи.

Если тебе, Валерий, уж так интересно, сообщаю: мой день рождения пятого февраля.

В зимние каникулы всем классом собираемся в Москву. Хочется пойти в Третьяковку, Музей изящных искусств, побывать в Мавзолее, на ВДНХ. Хочется также купить хорошее платье на выпускной вечер и модные туфли (о чем мечтают все девчонки!).

В декабре будем в школе ставить спектакль по драме-феерии Леси Украинки «Лесная песня». Ты, должно быть, не читал это произведение? Перевод на русский язык не передает всей поэтичности драмы Леси. Фантастические образы «Лесной песни» навеяны украинским фольклором и великими творениями Гоголя. Так вот: я буду играть Мавку — главную героиню, — лесную девушку, чарующую зрителя чистотой и благородством своего сердца. Не представляю, что из этого выйдет, а пока зубрю текст.

Если тебе не трудно, Валерий, то выполни, пожалуйста, мою просьбу: спустись на лыжах с высокой горы, ну, хотя бы разочек — за меня. Пишу, а у самой слипаются глаза… Закончу письмо завтра.

Сегодня первый день зимы! И — хочешь верь, хочешь нет, как по заказу — снег! Он замельтешил с утра — хилый, робкий. Когда же шли из школы, вся земля была белым-бела.

Напиши, любишь ли ты стихи? И каких поэтов? В следующем письме постараюсь рассказать о своих — самых любимых.

Вижу, пора кончать (тебе уже скучно? Признавайся!), а вот никак не поставлю точку. Чуть не забыла: сегодня к нам из села приезжала бабушка и я ей рассказала о тебе. Помолчала, покачала недоверчиво головой: «Мало ли, о чем радио долдонит!» Тогда я достала из альбома твои два письма. Бабушка внимательно посмотрела на обратный адрес — и снова ни словечка. А вечером маме говорит: — «Йому ездить… все ж таки хлопец, а з Лене… що за мандривец?» (Так неодобрительно бабушка отозвалась о моей тяге к путешествиям.) Я промолчала. Как-никак, а две против одной!

Буду с нетерпением ждать твоего письма. Лена.

1 декабря.

Решилась написать, еще не получив от тебя ответа. Понимаю, у тебя могут быть свои неотложные дела. Или, в конце концов, почему ты должен сразу же отвечать? Кто я тебе?.. Видишь, как я «умею» рассуждать логически, и все же… как-то не так на душе, как-то хмуро если долго не получаешь ответа на свое письмо. Начинаешь вспоминать, не обидела ли человека неосторожным словом?

С учебой у меня нормально. Завтра у нас первый урок — обществоведение. Учила, учила и ничего не запомнила. Тема: планирование. А ведь спросят непременно.

Кончила читать книгу американской художницы Кэролайн Майтингер «Охота за головами на Соломоновых островах». Майтингер описывает свои приключения во время поездки в малоизученный, нетронутый цивилизацией район Меланезии — сказочный уголок земного шара в Тихом океане.

Читала с увлечением, завидуя смелой женщине, преодолевшей столько всяких трудностей, связанных с рискованным путешествием.

За время пребывания на Соломоновых островах художница создала много портретов местных жителей — малаитян, работающих на кокосовых плантациях.

Обнаружила книгу случайно, роясь на книжной полке библиотеки в поисках Атласа мира.

В эту субботу меня пригласила на именины Жанна Гаганидзе. Ей исполнилось восемнадцать (она на год старше всех девочек в классе). Мы подарили ей огромную куклу, а мальчишки — медведя и духи. Духи приятные — «Лесной ландыш». Девочки ребят похвалили, и они расцвели не хуже именинницы.

Прошли именины весело. Девушка из грузинской семьи. Отец ее перед каждой рюмкой закатывал длиннущие тосты. Сначала смешно и чуть странно было слышать напыщенные, витиеватые тирады грузного, добродушного с виду хозяина дома, но потом привыкли. К слову, эту девушку по осени отец пытался просватать за какого-то вдовца лет тридцати из Рустави, но зато с «положением», она же — ни в какую! Убегала из дому и несколько дней жила у подружки.

Я выпила шампанского за именинницу и еще раз — за исполнение своего желания (был и такой тост). И чувствовала себя легко, а некоторые девчата еще и ликер попробовали. Дорогой смеялись: «Хмель через туфли выходит!»

Дома долго стояла на балконе, смотрела на звезды над головой — они у нас яркие, крупные, что тебе спелые мандарины, — и вспоминала тебя. Думала: Валерий, должно быть, спит или читает перед сном. И почему-то захотелось, так захотелось, чтобы ты хоть на секундочку подумал: есть где-то на свете надоедливая девчонка Ленка! Вы, мальчишки, лишь только фыркаете, считая подобные мысли «девчачьей сентиментальностью». Даже Инна порой считает меня не от мира сего. А на днях назвала сумасшедшей. Она разворчалась на меня вот по какому поводу: Софья Порфирьевна, классный руководитель, которую за глаза все ребята зовут Софьей Портфельевной за огромный, вроде чемодана, портфель — она с ним никогда не расстается, — дала в стенгазету скучнейшее разглагольствование о Дне учителя. Я же самовольно не поместила ее статейку, заменив другим материалом. Говорят, газета вышла интересной, в ней были и поздравления наших педагогов с праздником, и разные шутки, и дружеские шаржи. Но от С.П. мне влетело больше, чем редактору газеты — Инне. С.П. посоветовала мне изменить характер, пока, как она выразилась, «он только еще формируется».

Если тебе некогда отвечать подробно, черкни лишь «получил», я и так пойму. Извини за почерк: пишу у батареи на коленях — дико холодно в комнатах.

Лена.

15 декабря.

Валерий!

Оказывается, мы в один и тот же день отправили друг другу письма! Здорово, правда?

Двадцать седьмого собирались в Москву, а нынче пришел ответ из столицы, ответ неутешительный. Школа, в которой мы должны были остановиться, принять нас не может: у них ремонт. А ехать, не зная, будет ли кров над головой, наш учитель, руководитель группы, не решается.