Журнал «Вокруг Света» №09 за 2007 год - Вокруг Света

Участники подобных обрядов не стремились изменить или украсить тело, им был важен сам процесс испытания болью, и, возможно, потом они гордились полученными шрамами как высшими знаками отличия.

Максуруна, индеец из Перу. 1827 год

Возрождение интереса к пирсингу в наши дни уже не удивляет. Не обращая внимания на моральные нормы, люди многих социальных групп прокалывают себе почти все выступающие части лица: носы, брови, щеки, губы. Мало остается мест, даже интимных, которые не подвергались бы пирсингу (в фильме «Криминальное чтиво» девушка наркодилера запомнилась многим как раз внушительным количеством металлических имплантатов). Лидер «современного примитивизма» калифорниец Факир Мусафар, провозгласивший необходимость символического контроля над телом ранее запрещенными западной культурой способами, отважился не только на радикальный пирсинг, но и на подвешивание за кожу на крюках. Силиконовые подушки вшила себе в область надбровья французская художница Орлан, а американец Джесси Джарелл — под кожу руки. Выглядят подобные манипуляции с телом куда как странно, да и для здоровья они неполезны, но за них можно выручить немалую прибыль, демонстрируя новые образы и возможности.

Все вышеперечисленное, можно сказать, относится к традиционному пирсингу. В то время как подкожное вживление микрочипов — настоящий рывок вперед. Этот вид усовершенствования тела изобрели, чтобы тесно связать человека с компьютером, а через него — с другими окружающими нас машинами. Одним из первых вживить себе микрочипы решился английский кибернетик Кевин Уорвик. В 1998 году ему сделали первую операцию: вставили в мышцу предплечья микропроцессор, который обменивался сигналами с внешними устройствами: лифтом, автоматическими дверями, лампочками. Еще раньше, в 1970—1980-х годах, австралийский художник Стеларк подвешивал себя за кожу примерно 25 раз в разных положениях, чтобы изучить движения тела, позже он внедрял в руки и ноги устройства, побуждающие мышцы сокращаться. Стеларк и Уорвик хотят сделать тело человека совершеннее, соединив его с электронными устройствами и посредством Интернета с другими людьми. Таково современное оправдание пирсинга — помещение его в миф о сверхчеловеке.

Мария Медникова, доктор исторических наук

Читайте также на сайте «Вокруг Света»:

В ухо, в горло, в нос

Тайны межзвездных облаков

Как появилась жизнь на Земле? Этот вопрос до сих пор не имеет убедительного научного ответа. В 70-х годах прошлого века стала популярна гипотеза о том, что жизнь была занесена на Землю кометами. Все началось в 1910 году, когда Земля должна была пройти через хвост кометы Галлея, в которой спектроскопические наблюдения выявили присутствие ряда молекул — моноксида углерода, циана и водорода. Газеты немедленно подняли панику, объявив, что атмосфера будет отравлена ядовитыми угарным газом и синильной кислотой. Это было первое околонаучное упоминание о кометной органике, хотя до ее реального открытия оставалось еще более 20 лет.

Только в 1931 году американский астроном Николас Бобровников (Nicholas Bobrovnikoff) идентифицировал в старых спектрах кометы Галлея линии простейшей органической молекулы — CH. Еще через 10 лет бельгийский астроном Поль Свингс (Pol Swings) нашел линии ион-радикалов CH+ и OH+, а также ионизированных молекул углекислого газа CO sub 2 /sub +. Казалось, еще немного, и будут обнаружены более сложные молекулы. Появилась надежда, что кометы могут оказаться источником земного органического вещества, если не самой жизни. Она продержалась вплоть до следующего возвращения кометы Галлея в 1986 году. На этот раз ее с близкого расстояния изучали сразу несколько космических аппаратов — советские «Вега-1 и -2», японские «Суисеи» (Suisei) и «Сакигаке» (Sakigake) и европейский «Джотто» (Giotto), который позднее, в 1992 году, сблизился с другой кометой — Григга—Шьеллерупа. Был обнаружен еще целый ряд молекул, в том числе формальдегид (CH sub 2 /sub O), метан (CH sub 4 /sub ), аммиак (NH sub 3 /sub ), но ничего хотя бы отдаленно похожего на следы жизни или сложной органики. Аналогичные результаты были получены в 2001 году, когда американский аппарат «Дип Спэйс-1» (Deep Space 1) изучил ядро кометы Борелли.

Самым впечатляющим проектом по изучению комет стал полет американского зонда «Дип Импакт» (Deep Impact), который впервые достиг поверхности ядра кометы Темпеля-1. Он был запущен 12 января 2005 года и нес на борту импактор — медную болванку массой 372 килограмма, которую сбросил на ядро кометы с пролетной траектории 4 июля того же года — в День независимости США , что, конечно, не случайно. В результате удара на скорости 10 км/с образовалось облако газа и пыли, которое затем исследовалось дистанционными методами как с самого аппарата, так и с Земли. Уже через несколько минут оно распространилось более чем на 300 километров от ядра. Специалистов удивила полная непрозрачность облака, говорившая о том, что поверхность ядра кометы покрыта мельчайшими частицами наподобие талька, в то время как ученые ожидали разлета частиц размером с крупинки мелкозернистого песка. В момент удара на поверхности ядра кометы появился кратер, но из-за непрозрачности облака не удалось даже определить его размер (по оценкам, он должен составлять 50—250 метров), не то что заглянуть в него.

Однако все эти кометы — старые, они не раз уже сближались с Солнцем , прожаривались в его лучах и потеряли значительное количество изначального запаса летучих веществ. По ним трудно судить о том, каким было первичное вещество, которое кометы приносили на Землю в эпоху молодости Солнечной системы. Поэтому ценным дополнением ко всем кометам, ранее исследованным космическими аппаратами, стала комета Вильда-2, которая за всю свою жизнь сближалась с Солнцем только 5 раз. До 1974 года орбита этой кометы вокруг Солнца была долгопериодической. Ее перигелий, то есть ближайшая к Солнцу точка орбиты, находился в районе Юпитера , в 5 астрономических единицах от Солнца (1 а. е. = 150 миллионам километров — расстояние от Земли до Солнца). В афелии комета уходила еще в пять раз дальше. Значительное удаление от Солнца обеспечивало сохранность материала ее ядра. Так было до 10 сентября 1974 года, когда комета прошла менее чем в миллионе километров от Юпитера. Мощное поле тяготения планеты-гиганта резко изменило орбиту кометы. Прежний перигелий стал афелием, а новый перигелий расположился всего в полутора астрономических единицах от Солнца. С приближением к Солнцу летучие вещества ядра стали испаряться, блеск кометы вырос, и при первом же прохождении перигелия в 1978 году она была открыта Паулем Вильдом (Paul Wild) из астрономического института Бернского университета . Таким образом, это дальняя и «свежая» комета, совсем недавно оказавшаяся во внутренней части Солнечной системы. К тому же по счастливой случайности ее нынешняя орбита имеет небольшое (3 градуса) наклонение к плоскости эклиптики, то есть к земной орбите. Это сделало ее удобной целью для изучения с помощью космических аппаратов. Ведь большинство комет имеют значительное наклонение, а изменение плоскости орбиты — один из самых затратных маневров в космонавтике. Грех было упускать такой шанс изучить хорошо сохранившуюся с древних времен комету с близкого расстояния, и NASA поставило перед собой амбициозную цель — доставить на Землю образцы кометного вещества.

Пейзажи ядра

7 февраля 1999 года с мыса Канаверал к комете Вильда-2 стартовал космический аппарат «Стардаст» (Stardust — «Звездная пыль»). Его основной целью был сбор кометной пыли с последующей доставкой образцов на Землю. На некоторых участках траектории собирались также образцы межпланетной и межзвездной пыли. План доставки образцов был беспрецедентным: еще никогда в истории космонавтики ни один аппарат не возвращался на Землю с такого расстояния.

Аэрогелевая ловушка аппарата «Стардаст» готовилась к запуску в условиях исключительной чистоты, чтобы земные материалы не повлияли на итоги эксперимента

В назначенный день, 2 января 2004 года, преодолев с момента старта 3,2 миллиарда километров, космический аппарат «Стардаст» вошел в газопылевое облако — кому, окружающую ядро кометы Вильда-2. До максимального сближения оставалось еще 5 часов полета, когда на аппарат обрушился настоящий шквал кометных частиц. Они летели навстречу с весьма внушительной скоростью — 6 км/с и по крайней мере в десяти местах пробили верхний слой противометеоритной защиты, так называемых щитов Уиппла. Специалисты ожидали, что концентрация частиц будет равномерно возрастать с приближением к ядру, но данные монитора пыли свидетельствуют, что в течение получаса во время наибольшего сближения «Стардаст» в течение получаса четырежды проходил сквозь настоящие рои частиц, между которыми концентрация пыли была очень низкой. Заранее создатели станции могли теоретически оценить средний поток частиц, но никак нельзя было гарантировать, что не предусмотренный моделью тяжелый камень не врежется в станцию и не нарушит ее работу. Поэтому легко понять ликование операторов и ученых в центре управления, когда ведущий «кометолог» Дон Йоманс объявил: «Хорошие новости! Мы прошли наибольшее сближение без каких-либо повреждений».