Просыпайся, любимый (СИ) - Политова Екатерина

Перед глазами темнеет, синее пламя сходит на нет. Чувствую под ладонями ледяную кожу. Руки меня уже не держат и я медленно оседаю. Падаю на тело на дне могилы.

На границе сознания чувствую, как под щекой его грудь вздрагивает и он делает первый настоящий вдох. Слышу, первый сильный удар его сердца.

От него пахнет сырой землей и, почему-то, озоном. Мне нравится.Внезапно над кладбищем разносится гортанный рык привратника...

Глава 1.2

Прихожу в себя резко. От того, что он вскакивает, хватает меня за горло одной рукой и отрывает от земли.

Проводит большим пальцем по моим губам, размазывая бордовую помаду. Его глаза рыжие словно в них играет пламя и безумно красивые, с узким демоническим зрачком. Но он точно человек, я тянула из колодца человеческую душу. Он красив словно бог. Длинные белые волосы спадают с широких мускулистых плеч, сухие мышцы словно стальные канаты перекатывается под белой кожей - он будто пытается избавиться от скованности движений. Острый подбородок, этот убийственный режущий взгляд, он словно акула, разглядывает меня. Он голый по пояс на бедрах остатки истлевших штанов, и богиня Геррия, вот это тело…

Возможно, я бы сейчас плотоядно облизнулась, если бы его сильные пальцы, словно тиски не сжимались на моей шее. Я не в том положении и он явно агрессивен.

— Эльдора… — выдохнул он зло. Его верхняя губа агрессивно вздергивается, и я вижу острозубый оскал.

— Я не… — хрипло пытаюсь я поправить, но кашляю, потому что он сжимает сильнее.

Эльдора - моя пра-пра-бабка. Мы похожи.

Едва сдавливаю слабыми руками его жилистое крепкое запястье. Пытаюсь сглотнуть, но не могу. Из глаз текут слезы и я их не сдерживаю, вообще стараюсь выглядеть как можно более жалкой, лишь бы отпустил, разжал тиски на горле. Я не люблю умирать…

— Без разницы. По глазам вижу, что ты - фон Стредос. Какие же вы все, суки, красивые, — низко рассмеялся он и сжал руку сильнее.

Да, ты тоже очень красивый, но я совершила ошибку воскресив тебя. Это мои последние мысли. Одной рукой словно зубочистку он переламывает мне шею.

Из синего облака богини Геррии я падаю на дне его могилы. Лежу какое-то время ожидая, как схлынет боль в гортани. Синее Древо не всегда меня бережет, иногда возвращаться очень больно. Но я тут же вскакиваю. Минута, максимум две, далеко ещё не ушел.

— Эй ты! Не убил! Вернись! — мне нельзя его отпускать, я должна понять, кого я воскресила. Подпрыгиваю и вылезаю по мокрой земле обратно, упираюсь ботинками в отвес, но тут же получаю пинок и падаю на спину опять на дно могилы. Мгновенно встаю, уставившись на него снизу вверх. — Я тебя воскресила, ты мне должен!

— В тебе кость древа Геррии, да? Вы всё ещё с этим балуетесь? — оскаливается он. И правда, акула! Большая белая акула!

Мелкая морось оседает на его теле, и мышцы блестят в лунном свете. Хорош, стервец! Стоит босиком в черной земле и пялится на меня.

Мотаю головой, Фаола, сосредоточься… Он тебя убил, очнись!

— Давай спускайся сюда и продолжим разговор, — мягко прошу я.

— Эй, смертница, у тебя помада размазалась, вот тут, — и он указывает на собственную нижнюю губу. А потом он исчезает из моего поля зрения, уходит.

— Да кто ты такой?! — ору я возмущенно.

— Ты даже не понимаешь, кого воскресила? Я - Рафаэль Асэрра, — звучит где-то недалеко его смех.

Рафаэль? Асэрра? Это имя встало поперек горла. Захотелось сесть в эту могилу и остаться в ней. Сердце начинает биться так быстро. А лицо горит от шока.

Это имя… я что, воскресила кровного врага всего моего рода? Я невероятная дура! Вот почему было так сложно! Это же… я тащила всю Стихию, которой он когда-то владел, на своем хребте, чтобы воскресить его.

Нет, я всё исправлю. Глупая, глупая Фаола!

Я отталкиваюсь и выпрыгиваю из могилы, призывая остатки сил. Я всё ещё слаба, он вытянул из меня всё.

— Стой, где стоишь! — кричу я, приземлившись на обе ноги. Развожу руки в стороны - могилы затряслись вокруг меня, земля вздыбилась, я принялась будить мертвецов. Копье приятно легло в мою руку. — Я верну тебя туда, где ты должен быть.

Он так кровожадно расхохотался, что я поняла, сегодня я умру ни один раз, пока уложу его обратно. Черт… я ведь даже не знаю, как его убили. Но точно помню, что обычные методы его не брали. Мне страшно. Мне давно не было так страшно, но я только крепче сжимаю рукоять копья.

Вижу вдруг как за его спиной возникает фигура привратника, глаза демона хаоса светятся ядовитым пурпуром. Но… Рафаэль взмахивает рукой, глядя через плечо и привратник распадается кусками лавы на землю. Я открываю от удивления рот и понимаю… что мне с ним не справиться.

— Ну, давай, — рычит он, глядя на меня пламенными глазами, и дождевая морось замерзает в воздухе надо мной. Молния раздирает небо, вместе с громом ливень начинает идти ещё сильнее. И вдруг вода в воздухе леденеет, собирается вокруг него острыми ледяными кристаллами и устремляется на меня.

Я пытаюсь призвать щит, но меня отвлекает буквально на доли секунды - мои ноги вместе начинают проваливаться в землю, словно я стою в болоте. Этого хватает, чтобы он опять меня убил. Ледяные острые иглы пробили в голову в двух местах, и я отключилась.

Синее облако выпустило меня, но черная земля уже почти полностью меня поглотила. Из-за смерти копье исчезло. Я даже не успела его использовать. Бессильная глупая девчонка… Позор фон Стредос… Я дергаюсь, направляю на него всех мертвецов, которые успели покинуть могилы. Скелеты, полуразложившиеся зомби. Мои руки сжимает земля. Колдовать без рук мне тяжело.

Чертов Рафаэль Асэрра продолжает хохотать под звуки грома. Дождь испаряется с его белой кожи. Он набирает в легкие воздуха и выдыхает. Кладбище поглощает испепеляющее пламя, но обходя меня. Не убивает ещё раз. Играет со мной... развлекается, ощутив жизнь.

— Чтоб тебя! — бессильно вою я, моя голова единственное, что осталось не погребено. Рядом валяются едва шевелящиеся истлевшие мертвецы, они всё ещё ползли к нему. Он идет на меня, и я дергаюсь сильнее, в попытке вырваться из ловушки. Рафаэль Асэрра шагает ко мне и все зомби, оказавшиеся рядом покрывались глянцевой коркой льда. Он наклоняется ко мне, встает на четвереньки и подается вперед. — Убью тебя! — кричу я ему в лицо из последних сил. Он щелкает зубами возле моей щеки и я беспомощно зажмуриваюсь.

— Какой сейчас год, смертница? — от его голоса меня пробирает до костей. От него веет ледяным холодом. Я дергаюсь, но земля вокруг будто живая, будто змея окутывает моё тело. Я ещё слаба после воскрешения, а вот он…

— Год твоей гибели в мучениях, — шиплю я. Он протягивает ко мне белую руку, под ногтями чернеет земля, проводит костяшкой пальца по моей щеке, виску, волосам. Дергаю головой, в попытке сбросить его руку. Я пропускаю свою силу через землю, поднимая новых мертвецов с края кладбища. Не могу призвать копье, силюсь, но не получается.

— Ладно, сам выясню, — низким до дрожи голосом бормочет он и произносит: — фон Стредос меня убили, они же и вернули… Ваш мир сошел с ума?

Он медленно отталкивается сильными руками от земли, разворачивается и идет прочь легкой небрежной походкой.

Мать меня убьет. И скоро все узнают, что Фаола фон Стредос подняла… кровавого убийцу и пожирателя стихий.

Я в ярости ору ему вслед и черная земля поглощает меня полностью. Попадает в лицо, глаза, я зажмуриваюсь и не дышу, но меня тянет всё ниже. Я грязно ругаюсь в мыслях. Сделал это чтобы я умерла не сразу, чтобы успел свалить. Погружаюсь в себя в ожидании, когда могилы, утопленные со временем ниже, выпустили тех, кто вытащит меня отсюда.

Найду тебя Рафаэль Асэрра, проклятый Стихийный кто ты там. Найду и сожру живьем!

Тебе земля в рот лезет, Фаола. Ты бесполезна. Ты проиграла…

Но… его блестящая мускулистая спина… задница в этих истлевших штанах…

Мертвые, худые руки истлевших скелетов неаккуратно тянут меня вверх. Но какого черта я, отплевываясь от земли, думаю о заднице Рафаэля Асэрры?