Храм демонов - Уоррен Фейхи

Мы знаем, что мы – не единственные экзотические существа, расширяющие нишу своего обитания за счет громадного внутреннего пространства, лежащего под нами. Что бы ни породила земля, каковы бы ни были форма, история и стратегия живых существ, наверняка они окажутся еще более невероятными, а возможно – и более инфернальными и даже дьявольскими, нежели те предания, которые сотворило наше невежество.

На радость себе или на беду мы выпустим нечто на волю – и это наверняка окажется что-то такое, о чем мы даже не помышляли.

1957. 28 января

12:02

– Поехали! – проревел Тарас Демочев, охранник № 114 исправительно-трудового лагеря № 479. Расталкивая мужчин в туннеле, он шагал вперед рядом с комбайном, держа взрывпакет. – Какого черта мы СТОИМ?!

Уже девять дней заключенные с помощью паршиво работающих отбойных молотков пытались расширить последние пятьдесят ярдов туннеля, чтобы недавно прибывший комбайн мог одолеть упрямый слой доломита. Комбайн, установленный на широкий рельсовый путь, пыхал паром, словно локомотив. За ним тянулись толстенные кабели.

Сердито поглядывая на полуголодных заключенных, толпящихся в туннеле, Тарас распихивал их в стороны, прорываясь вперед. Несчастные заключенные – даже те, которым было едва за двадцать, уже были «доходягами». Можно сказать, здесь они сами рыли себе могилу.

– Шевелите задницами! – рявкнул Тарас. – С дороги!

К нему навстречу бросился молодой помощник охранника.

– Из-за чего простой, Евгений?

– Несколько зэков свалились из воздушной шахты.

Люди расступились, и Тарас увидел впереди, ярдах в двадцати, пятерых заключенных, лежащих на земле под отверстием в потолке. Утром он отправил людей, чтобы они продолжили бурить вентиляционную шахту. При падении с высоты заключенных поранили и искалечили рухнувшие вместе с ними тяжелые отбойные молотки. Люди лежали под грудой оборудования и кабелей и стонали. Тарас шагнул вперед и несколько раз подряд выстрелил. Молодой охранник вытаращил глаза. Многие заключенные закрыли уши руками, но большинство из них уже давно оглохли.

С тех пор, как эти люди поступили в распоряжение Тараса, они перестали официально существовать. Как только они оказались в исправительно-трудовом лагере № 479, их жизнь была стерта. Шесть тысяч призраков трудились в этой старой соляной шахте неподалеку от деревни под названием Гурск на плоскогорье Казиристана[2]. Преступники и юристы, насильники и поэты, убийцы и врачи – все они теперь для охранников были зэками. Словно муравьи, они работали, пока не подыхали.

Вверху, на склоне горы, зэки спали в грубо сработанных бараках, сколоченных из стволов деревьев, спиленных на горе Казар. В каждой из спален размером с два трейлера днем и ночью размещалось сто двадцать человек. Сотни таких обшарпанных бараков стояли на горных склонах вокруг соляных приисков, которые до этих дней уже семь столетий кормили ближайший городок. С тех пор, как четыре года назад новые власти конфисковали прииски, жители Гурска называли эти копи, некогда дававшие им пропитание, «Пастью Сталина».

За эти годы более двадцати тысяч человек были сожраны шахтами. Заключенные поступали непрерывно, но население лагеря не увеличивалось. Жители Гурска в последнее время не видели, чтобы в копях добывали соль. Бесконечный поток вагонеток и конвейеров создал небольшой горный хребет из превращенной в пыль горной породы у подножия горы.

Но гораздо более загадочным для местных жителей было то, что на их глазах уходило в шахты. По железной дороге постоянно подвозили грузы, которые затем грузовиками и вагонетками увозили в копи – цемент, потолочные вентиляторы, кирпичи, мраморные ванны, персидские ковры, алебастровые колонны, терракотовые плитки, бронзовые фонари, велосипеды, кровати и даже детские коляски. Некоторые шептались и говорили, что видели ящики с французским шампанским, белужьей икрой и даже лимузины «ЗИС-115» – новенькие, прямо с конвейера московского автозавода номер два. И все это уплывало в жерло шахты.

В следующий раз Тарас выстрелил по растерявшимся живым заключенным. Один из них упал, раненный в живот.

– Вперед! – гаркнул Тарас остальным.

Он пережил шестьдесят одного охранника из тех, кто пришел сюда на службу до него, и еще сто двадцать два из тех, кто пришел позже. Он знал, что его казнят вместе с любым из заключенных, кто попытается совершить побег во время его дежурства. Но для него такой проблемы не возникало: почти все зэки Тараса умирали всего через несколько недель. Начальство это не огорчало. На самом деле некоторых заключенных стали специально определять к нему, и Демочев считал это высокой оценкой его работы.

Тарас сдунул дымок, оставшийся после выстрела… и не поверил своим глазам: вместо того, чтобы удирать от пуль, зэки побежали к нему. Страх, не раз пережитый во сне, охватил его. Он попятился назад и был готов бежать, но, обернувшись, увидел голубые и зеленые искры, посыпавшиеся из незаконченной вентиляционной шахты. Светящийся овал выплыл из отверстия и поплыл под потолком, словно пятно от луча фонаря. А потом овал отделился от потолка и опустился на спину испуганно кричащего заключенного.

Тарас решил не уходить. Он выстрелил из пистолета, и двое зэков упали, а остальные отступили. Но один из них, словно газель, перескочил через головы товарищей, визжа и размахивая руками с нечеловеческой силой. Он приземлился на четвереньки у ног Тараса. Его спина была покрыта светящейся массой. Вдруг заключенный резко выпрямился. Когда он увидел Демочева, его взгляд вдруг стал довольным, умиротворенным.

Тарас был испуган. Еще ни разу он не вызывал у зэков такой реакции. Заключенный потянулся к надзирателю и сжал его руку. Два белых овала сползли с запястья заключенного на пистолет Тараса и проникли под край рукава.

– Черт! – взревел Тарас, чувствуя, как игольчатые языки вонзаются в его кожу и ползут вверх по руке. «Вши», – подумал он.

С невероятной силой зэк рванул к себе дуло пистолета Тараса и приставил к своему лбу. Он смотрел на охранника умоляющими глазами. Тарас исполнил его безмолвную просьбу. Он потянул спусковой крючок, и голову зэка разнесло в клочья. В следующее мгновение Демочев отступил на несколько шагов назад, а заключенный рухнул на пол, как марионетка, у которой подрезали веревочки.

По потолку туннеля к Тарасу ползло полдесятка светящихся овалов. Из вентиляционной шахты выпрыгнули и набросились на людей сотни сверкающих красно-желтых тварей, похожих на гоблинов. Тарас развернулся и побежал. Штольня наполнилась воплями.