Ученица Лесника. Книга Авеля - Игорь Ривер

Рыжая. Огромная власть! Именно поэтому я, спустя семьсот лет, выгляжу так, как ты видишь. Именно поэтому Норманн перед уходом не выглядел старым. Мы не стареем, потому что мир вокруг нас не стареет и тебе это еще предстоит понять.

– Сложно все…

– Да. Чтобы понять, насколько все сложно, мне понадобилось три сотни лет. Будь готова к тому, что тебе понадобится не меньше и глупо думать, что ты справишься сама. Ты с Перекрестка. Самой тебе этот путь не пройти. Более того: только дурак может решить, что сможет пройти его от начала до конца без помощи учителя и поэтому вокруг нас так много недоучек и шарлатанов. А ты своим первым, неумелым оберегом, спасла Ворона. Помни об этом.

– Ага… Ай!

Ирина порезалась и не долго думая сунула палец с выступившей на нем капелькой крови в рот.

…

– Лесник, сюда!!!

Лесь вбежал и застыл в дверях, держа в руке топорик. Между ним и дверным косяком просунул голову Серко. Потом волк-оборотень жалобно заскулил.

Ирина одновременно осознала, что она стоит, опираясь на четыре конечности, что она видит одновременно и дверь, и окно, находившиеся по разные стороны от нее и что вместо ладоней у нее копыта. Сами руки покрыты короткой, черной шерстью. На шее что-то мешалось, но что – видно не было.

– Му-у-у! – жалобно сказала стоящая посреди кухни корова.

Лесь внимательно смотрел на нее.

– Рыжая!?

– Му-у-у…

– Стой, не шевелись.

– Му-у-у?

– Княжна, это ты ее обернула?

– Нет. Но неплохая телка получилась!

– Как тогда?.. Да ладно, сейчас не важно. А ну, вернись обратно!

Через мгновение Ирина стояла перед Лесем на четвереньках в своем обычном облике, разве что платье у нее было собрано на шее, а от белья остались только тряпочки. Серко довольно взвизгнул и выскочил во двор. Она попыталась выпрямиться, но неуклюже села на задницу. Пол под ней качался, а глаза по-прежнему старались смотреть в разные стороны.

Какое-то время все трое молчали. Потом Княжна протянула руку, взяла с полки стоявшую там почти опорожненную бутылку “Столичной” и протянула Ирине. Та отхлебнула из горла и закашлялась. Поняла, что почти голая и машинально прикрылась руками. Лесь смотрел на это, не выпуская из рук топорика.

– Что это было? – спросил он.

– Не знаю, – Ирина снова закашлялась. – Я мясо резала… И вдруг…

– Княжна, ты что видела?

– Да ничего, – помотала та головой. – Стояла, плела, сзади удар. Обернулась – корова стоит. Вот и все.

– Постой-постой… Дай-ка руку!

На указательном пальце левой руки все еще сочилась кровью свежая царапина. Лесь посмотрел на сидящую на полу Ирину и тоже сел, на лавку.

– А я-то тогда еще удивился… Помнишь, Норманн сказал, что у нее талант, но не сказал, к чему? То-ли думал, что я сам знаю, то-ли пошутить решил напоследок.

– Кровь? – спросила Княжна.

– А что еще? Резала мясо, порезалась сама, да и сунула, наверное, палец в рот. Так и было, Рыжая?

– Да.

Ирина все еще разглядывала свои руки, не веря, что на них больше нет ни шерсти, ни копыт.

– Я не хотела!

– Верю, – ответил Лесь. – Какой дурак захочет в корову оборачиваться, да ещё и через собственную кровь? Ни зубов, ни клыков. Уж лучше в волка, или собаку. В ворону, на худой конец. Ладно… Доделывай мясо, Рыжая и неси к коптильне. Мне нужно обдумать все это.

Глава вторая

Коптильня Лесю служил небольшой сейф, лежавший на боку, подставленных снизу кирпичах. Под ним разводился костер, внутрь насыпались стружки и щепки и ставилась решетка с мясом. Потом дверца сейфа закрывалась и мясо коптилось, пропитываясь ольховым дымом.

Серко валялся на траве рядом с костром, увлеченно обрабатывая зубами говяжью кость. Лесь уютно расположился рядом, под навесом, на автомобильном сидении, с книгой в руках.

– Ну что, Рыжая, – спросил он подошедшую Ирину, – сено на зиму запасать, или как?

– Вам смешно… А я так испугалась!

– И платье испортила. Придется в село идти, в магазин. Хотя на самом деле ничего особенного не произошло. С новичками такое частенько бывает. Знала бы ты, сколько людей вот так вот пропало… Да вот хотя бы он!

Лесь кивнул на Серко. Тот на секунду отвлекся от кости, насторожив уши.

– …и ведь в том, что с ним случилось, никого не обвинишь. Сам хотел обернуться, а вышло так, что назад-то и не получилось. Дело даже не в том, что это опасно само по себе, а в том, что обернувшись, ты и разум получаешь звериный. Редко кому удается, чтобы зверь как человек думать начал. Очень редко. Для этого нужно слиться со своим оборотнем, ощутить его, как себя, а значит и самого зверя нужно знать досконально. Раньше, говорят, были такие люди, которые и разницы не понимали между собой-человеком и собой-зверем. Про князей Вольгу Всеслава и Олега Вещего каких только сказок не рассказывали.

– А сейчас?

– Сейчас – не знаю. Может быть и есть кто-то такой, но я о нем никогда не слышал. Видимо дело в том, что это на самом деле людям не особо нужно. Так подумать, зачем становиться волком? Ответь мне: зачем?

– Отомстить кому-то. Или поохотиться.

– Отомстить можно и проще. Взял ружье, подошел, да выстрелил, или ножом ударил. А с охотой совсем сложно будет. Волк ведь с детства волком быть учится. Его мать-волчица убивать учит, показывает тропы лесные, он в своей стае живет и вместе с другими волками охотится. Человек, если и станет зверем, то где он будет зайца искать? Точно так же с птицами: летать кто тебя учил? Никто. Ну и как ты полетишь, если сейчас филином станешь? Как камень. Серко тоже рядом с человеком держится. Он конечно и в лесу проживет, но у домов ему проще.

– У Норманна ученик летать умеет, – сказала Ирина.

– Так он ведь сколько учился? И лет ему немножко побольше, чем тебе. Раза в три примерно. Поверь: пока тебе себя с ним сравнивать рановато.

Лесь захлопнул книгу, бросил ее рядом с собой и откинулся на спинку сидения.

– Здесь другое интересно: насколько легко у тебя это получилось с помощью крови.

– Я сама не знаю, как. Стою, режу мясо, потом раз! И у меня на руках копыта. То есть на ногах. То есть… вы понимаете, да?

Лесь кивнул.

– Кстати! Принеси-ка тот нож. И накинь все-таки мою энцефалитку, или Княжну попроси иллюзию на тебя набросить. Она тебя уже приучила без одежды ходить, но ко мне должны люди приехать. Ты пока