Дьявол влюбился в Ангела (СИ) - Паризьена Евгения Сергеевна

От лица Алика(брата Льва)

— Малышка, какое платье. Ты понимаешь, что я могу не сдержаться, — покрываю её шею поцелуями, и она возбуждается, мои руки произвольно залезают к ней под платье, и она выгибается, сучка готова к жаркой групповухе. Мы едем в сторону парка Дальверо, который находился в тёмной лесу.

— Здесь живут твои родственники?

— Да любовь моя. Пошли моя принцесса, — беру её на руки и мы идём по лесу. Я впиваюсь в неё губами, знаю, что она растает, так меня обучал братишка. Она готова сейчас же прыгнуть на мой член.

— Я сейчас вернусь, а ты пока подожди меня здесь, хорошо? — целую её в щёку, а сам удаляюсь, ведь сейчас начнётся жаркое представление.

— Возвращайся, мне страшно. — её голос дрожит, всё как и должно быть в наших играх. Обожаю такой расклад вещей.

От лица Льва.

Допиваю свой бокал виски и вижу, что в парке, стоит прекрасная блондинка, возбуждение поиметь её, не покидает меня. Надеваю своё длинное чёрное пальто с балахоном, в этом образе, я точно как дьявол. Выхожу из дому, под ногами слышится шорох листьев, и мне нравится, что её сердечко порывается выпрыгнуть из груди.

— Алик, ты где? Мне страшно, — поворачивается она и видит мои глаза. — О боже!

И тут я приближаюсь к ней и касаюсь её нижней губы:

— Здравствуй ангел, почему ты боишься? — мой шёпот над её ухом, доводит её до безумия.

— Кто вы?

— Я Лев, а тебя как зовут? — мои губы касаются её щеки, знаю, как я действую на девушек.

— Аня-я.

— Иди ко мне Аня, сейчас мы пойдём в дом, и я успокою твоё сердце! — беру её на руки, и прижимаю к груди, она мне полностью доверилась.

— Но меня ждёт Алик, — она взволнованна, а я просто касаюсь губами её губ, мой язык наказывает её.

— Тише, разве он может тебя приласкать так же, как я? — раздеваю её до гола, и она мне полностью подчиняется, обычно так всегда бывает. Заношу её в дом, и кладу на стол, а потом выливаю на её тело виски.

— Что вы делаете? — она смотрит на меня с непередаваемым обожанием, мои глаза пронзают её насквозь:

— Я ласкаю тебя малышка, ты так испугалась в лесу, надо успокоить твоё сердечко, — раздвигаю ей ноги и впиваюсь в её клитор. Она выгибается и тут на лестнице я слышу шаги.

— О да! — она стонет, и от этого возбуждаются мои браться. Они подходят к столу и смотрят с вожделением, как я доставляю ей удовольствие

— Алик? Ты здесь?

— Да любовь моя. Познакомься с моим братиком, он у нас в семье самый старший, как тебе его язычок? — брат хватает её за подбородок и пробивает своим взглядом. А я входил в неё своими пальцами, и она уже потерялась в стонах. Кончает, я ставлю её раком, царапаю спину, и вхожу так сильно, что она не может больше сдерживаться.

— Это божественно. О да.

— Ты ещё не попробовала моих братьев. — кончаю ей на спину, а потом передаю эстафету им. — Затрахайте её как следует, хочу, чтобы она была выжитым лимоном.

Алик входит в неё, и она едва сдерживается, чтобы не потерять сознание.

— Я чувствую себя шлюхой. — из её губ доносится стон, и нас это всех веселит.

— Ты и есть шлюха. Скажи, чей член тебе нравится больше? — хватает брат её за волосы, и я не могу не выразить своего восхищения, он отлично справился со своей работой. Точная копия братишки. Потом пришла очередь нашего младшенького Власа. Мы драли её, как кошку два часа, а потом, когда она была полностью измучена, уложили в кровать. А завтра, она устроит представление нашим гостям.

От лица Ксюши.

— И не забудьте написать сочинение, — говорит нам профессор по-русскому языку, а у меня в мыслях, вчерашние рыдания мамы. С тех пор как пропала наша Аня, мы места себе не находим.

— Ксюш, что с тобой? — спрашивает у меня Оля, мы с ней дружим с первого взгляда.

— Сестра у меня пропала, мама стоит на ушах. Я так боюсь, — сама вспоминаю машину, в которую она садилась.

— Да уж, тут ничего не скажешь. Ты не смогла запереть её в комнате, когда она намылилась к своим парнишкам? — шепчет она мне на ухо, чтобы нас не заметил учитель.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Она мне говорила про какой-то парк Дальверо — в моём голосе паника, я так сильно соскучилась по ней, что у меня сердце разрывается от боли.

— Не вздумай туда ходить. Ты с ума сошла? Там же так опасно, — отговаривала меня моя Оля. А я уже смотрю на часы, мне нужно помочь маме, сегодня как раз пятница.

— Не знаю, ты бы видела, как мама убивалась. Ладно, мне пора.

Как раз прозвенел звонок, и лекция закончилась. спускаюсь в раздевалку, чтобы переодеться. На улице ловлю своими ладонями первый снег. Как же я люблю такую погоду. Возвращаюсь домой, мама собирается на вечернюю смену в больницу.

— Вот Ксюш, эти пирожки. Не могу я идти торговать, в мыслях одна Аня, а вдруг её убили? — она была такая бледная, и я решила её успокоить.

— Она вернётся, мамочка, я тебя очень прошу, ты главное только не расстраивайся, итак на упоительных сидишь, — обнимаю её, как же сильно я её люблю. Складываю все пирожки в пакет, и иду на рынок, где обычно мама торгует ближе к выходным. Нам абсолютно не хватает денег, с её мизерной зарплатой медсестры. А так мы можем немного перебиваться, и откладывать себе на жизнь. Как назло народу сегодня было не так много, поэтому я решала пойти на шоссе. Там обычно в пробке, люди, довольно охотно покупают еду. Подхожу к первой машине, там как раз была одна семейная пара.

— Здравствуйте, а не желаете пирожков? С яблочным варенье, а также с мясом.

— Давай нам четыре штуки с мясом, — улыбается пара, и я быстро им заворачиваю их в пакет, отхожу назад и чуть не попадаю под машину, которая чудом остановилась. Пакет с пирожками падает на землю. Только этого не хватало. Из машины выходит высокий мужчина в длинном пальто, на его глазах тёмные очки. Почему мне так страшно? Когда он их снимает, я теряю дар речи. Он похож на дьявола.

— У тебя глаза есть? — хватает он меня за запястье, и я чувствую, страшный поток мурашек, такого со мной ещё не было.

От лица Ксюши.

— Простите, я просто не видела вашу машину. Не желаете пирожков? — надеваю на своё лицо улыбку, и поднимаю пакет. Вижу, что плохи мои дела, ой как плохи.

— Вкусные? — он опускает свой взгляд на мои губы, и у меня трясутся руки, будто я сама стала пирожком.

— Да, очень. Попробуйте, — протягиваю ему тот, который с мясом. Он его откусывает, и при этом не отрывает своего взгляда. Он же не станет меня убивать, очень на это надеюсь.

— Действительно, слишком ароматный кусочек, чтобы от него отказываться. И сколько же стоит твоё творение? — когда он говорит, я схожу с ума от тембра его голоса. Так и слушала бы часами.

— Тридцать рублей,

— Ты вся дрожишь, я пугаю тебя? Пойдем в мою машину, там у меня есть термос с чаем, — он приближает мою ладонь к своим губам, и касается своим языком.

— Знаете, мне нужно их продать. Поэтому, я лучше пойду, — хочу вырвать свою руку, но он так просто её не отпустит.

— Боишься незнакомца? А вдруг он страшный маньяк, или насильник. Как твоё имя? Я хочу знать его, — он ласкает мою щёку, и когда я смотрю в его глаза, понимаю, что имею дело с дьяволом.

— Ксюша-а, — я никогда ещё так не тряслась от страха.

— А я Лев, мне очень приятно с тобой познакомиться. Даже слишком, приятно. Пойдём ко мне в Джип. Ты вся продрогла. А эти пирожки, я у тебя покупаю.

Не успеваю возразить, как он меня ведёт к своей шикарной иномарке, и сажает на переднее сиденье. Достаёт два пирожка и наливает мне чай.

— Вы же их купили, почему вы кормите меня? — у меня в горло не лезит кусочек, когда он так на меня смотрит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ну не могу же я бросить голодного ребёнка. Ешь, ты очень бледная и худенькая, — он касается пальцами моей левой щеки, и она вмиг краснеет.

— Я не хочу есть. Пожалуйста, мне надо идти. — видимо мой ответ его слишком сильно расстроил. Вмиг он приближается, и его губы почти коснулись моих. Наверное, он затеял этот трюк, чтобы меня конкретно испугать: