Взаправдашние истории про Клуну и ее обитателей - Валерий Владимирович Туркин

не нужно запрягать, а еще, благодаря этому мурчанию, мы можем путешествовать к далеким звездам. Ведь и котобусы могут так быстро перемещаться именно благодаря тому, что они мурлычат. Ты. Верно, этого не знал?

– Нет, не знал. А какие они, Ваши коты?

– О-о-о… Они у нас огромные! Вот как этот дом, – отец указал на дом, который они проходили. Дом состоял из двух этажей и в высоту был около семи метром и столько же, или чуть больше в ширину…

– Ничего себе! А какого они цвета? Они добрые?

– Коты у нас в основном красные, но, бывает, что встречаются и оранжевые. Они очень добрые. Любой житель Клуны может их гладить, обниматься с ними. А некоторые, представляешь, даже любят забраться на такого кота и спать там целую ночь, а то и две, но это зависит от того, рабочие эти дни, или выходные …

–Здорово! А какие у Вас там дни недели?

–Да, собственно, такие же, как и у Вас, только у нас вот по два воскресенья на неделе. Сначала, за субботой, идет первое, а за ним и второе. На Клуне, неделя начинается, как раз с этого второго воскресенья.

– А что еще интересного у Вас на Клуне, папа?

Отец не успел придумать ответ, поскольку, незаметно для себя они добрались до калитки забора, окружавшего их дом. Правда, обнаружили это, оба, лишь уткнувшись в нее. Фантазия увлекла их, заставив, без остатка, растворится в этом придуманном мире.

– Вот мы и приехали на остановку котобусов, которая была тебе нужна, – сказал отец.

– Ура! Папа, а ты мне еще расскажешь про Клуну, в другой раз?

– Конечно, сынок.

– Здорово. Тогда я побежал. А еще, в другой раз, я расскажу тебе, куда я сейчас поеду!

Степан отрыл калитку и, не дождавшись ответа, быстро пробежал, по расчищенной от пушистых сугробов дороге, освещаемой теплым светом фонарей, казавшимся в это мгновение немного сказочным. Уже через мгновение он скрылся за домом.

«Наверное, поспешил на свой котобус…», – подумал отец.

И, знаете, эта мысль пришла к нему абсолютно серьезно, без толики иронии или сомнения. Когда же он осознал это, то громко рассмеялся, но, право, громко ровно на столько, чтобы не разбудить гигантских красных и, иногда, оранжевых, котов… ведь он помнил, что на Клуне, теперь, уже почти что два часа ночи.

История про околозвездности

Вечер опустился незаметно, и так же незаметно пришло время сна. Несмотря на то, что Степан вволю нагулялся по морозцу и затем активно строил лабораторию из конструктора, которую почти совсем, по его, словам закончил, но сна в его глазах не было и на грош.

В окно детской заглядывала Луна, а в густом, словно смоль, февральском небе, уже вовсю, сияли большие и маленькие, яркие и еле видные звезды. Их было, наверное, чуть больше, чем цифр в человеческой фантазии, однако манили они совсем иным…

– Папа, а на Клуне тоже видно звезды и они там такие же маленькие, как и у нас?

– Да, конечно, звезды видны и с Клуны, только они с нее чуть крупнее этих, что ты видишь. А знаешь, Степан, если тебе хочешь, то устраивайся поудобнее и я расскажу тебе о том, что такое на самом деле звезды и почему они горят только ночью.… Хочешь?

– Да, папа, конечно, хочу…

– Тогда начнем… Ты, конечно, заметил, что когда опускается ночь, то на небе появляется множество самых разных звездочек. Они не только разного размера, но и каждая из них светит по-особенному. Знаешь, почему так?

– Нет. Но, надеюсь, что сейчас ты мне расскажешь…

– Когда опускается ночь, то приходит время работать ночным пастухам. Прежде, чем уйти из своего дома, каждый из них зажигает у окошка дома свечу. Особенную свечу, которая не просто горит всю ночь, но и горит она очень особенным светом. У каждого пастуха такой свет свой.… Если у кого-то он ярче, то значит это совсем молодой пастух. Если же свет виден еле-еле, то это взрослый пастух, а может и даже пастух-дедушка.

– Папа, а почему так,

– Видишь ли, сын, чем дольше живет такой пастух, тем лучше он ориентируется в небе и тем ему проще найти дорогу к своему дому, когда его работа окончена. Это называется опыт. Благодаря ему взрослые пастухи не теряются никогда, даже если их свет слабый-слабый, а дом от небесных пастбищ далеко-далеко. Так вот, когда пастухи уходят на работу, то в окнах их домов горит свет, который погаснет лишь по их возвращении, поутру.

– Ясно…

– А еще этот свет греет их сердца, когда холодными ночами, когда они, без устали водят свои огромные стада по небу

– Греет сердца… А это как?

– Греет сердце им, конечно же, этот свет не в буквальном смысле, что греет.… Это скорее приятные эмоции, что дома их возвращения ждут и именно от этой мысли становится хорошо и, будто бы, тепло разливается по телу.…Вот поэтому и говорят, что согревает сердце. Ведь здорово же знать, что когда ты вернешься домой, например, из садика, то тебя там, дома, уже встречают…мама, бабушка.

– Да, это здорово!

– Вот и пастухам приятно. Это очень важно, чтобы тебя ждали.

– А ночью в небе холодно, да?

– Да, ночи всегда холодные. Например, космонавты, которые летают с Земли на космических кораблях в путешествия, носят специальные скафандры, которые защищают их от холода, если вдруг им придется выходить на небо. Но, пастухи, живут не на Земле, и они привыкли к суровым условиям своего быта. Конечно, они не хотят на работу ни в шортах, ни в футболках. Они одеваются подобающе, как одевались их отцы и деды и деды их дедов, когда пасли по бескрайним просторам небес свои стада…

– А что они носят?

– Они носят большие теплые шубы, а на ноги надевают варежки.

– Варежки?

– Именно так! Ведь они не совсем похожи на нас, поэтому ступни их ног напоминают наши руки, а вот на руках у них только по три пальца. Но, поверь, им этих пальцев совершенно достаточно, чтобы справляться и с рожком, в который они дудят, собирая стадо, чтобы идти домой и для того, чтобы управляться с кнутом, которым они загоняют непослушные облака, которые не хотят уходить с прогулки.

–Облака?

–Конечно! А кого, ты думал, он пасут в небе?

– Не знаю…

– Да, именно облака. Ведь облака, которые плавают на Клуне днем, к вечеру поднимаются высоко-высоко в небо. Пока они поднимаются высоко в небо, они становятся совершенно прозрачными. Каждое облако знает,