Барьер - Григорий Темкин

5

...Они долго стояли друг против друга со взведенными арбалетами. Затем сообразили, что до бесконечности так продолжаться не может. - Ну, что дальше будем делать? - спросил Филипп. - Не знаю.- Марко облизнул пересохшие губы. - Уничтожь свой арбалет. - Чтобы ты меня тут же пристрелил? - Я свой тоже уничтожу. - А потом дождешься, когда я засну, и сделаешь такой же. - Но ведь и мне надо спать... Да, пожалуй, и я не рискнул бы заснуть без этой штуки под боком. - То-то и оно. Мы не можем доверять друг другу. Придется все время быть начеку. Только давай договоримся: от Барьера держаться на одинаковом расстоянии. Для начала. - Для начала давай присядем. Марко, я устал стоять. Они осторожно сели, арбалеты устроили на коленях. - Зачем ты хочешь меня убить. Марко? - Я - тебя?! Это ты давно задумал со мной разделаться. К счастью, я придумал арбалет прежде, чем ты сделал свое ружье. - Какое ружье? - Такое, такое. Думаешь, не знаю? Но теперь ты ко мне не сунешься. - И ты ко мне не сунешься, черт тебя побери. - Ну и отлично. - Вот и хорошо. Они помолчали. Обоим было ясно, что ничего хорошего в ситуации нет. Кончиться все это могло лишь одним: когда нервы от постоянного хождения "начеку" сдадут, кто-то сделает первый выстрел - и тот, кто стреляет точнее, останется один. А через неделю сойдет с ума. - Может, заделать дыры? - предложил Марко. - Как ты себе это представляешь? - Ну, получим из круга деревянные клинья, забьем...- Марко осекся. До него дошло, что забивающий, вколачивая пробку в одну дыру, непременно окажется перед другой и будет практически незащищеной мишенью. - И все-таки, Марко,- произнес Филипп.- Давай хоть пока избавимся от наших игрушек. Марко угрюмо кивнул. Не сводя друг с друга глаз, они попятились к дальней стене, медленно сложили под нее арбалеты, сделали по шагу в сторону. Арбалеты растворились в воздухе. - Стой, не подходи к кругу! - выкрикнул Марко, заметив, что Филипп отходит от стены. - Ты что, спятил? Я пить хочу. - А если вместо стакана воды ты закажешь что-нибудь поинтереснее? Не подходи! - Что же, мы теперь не будем ни есть, ни пить? - Раз ты такой смелый, может, дашь мне подойти к кругу первым? - Марко шагнул к центру зала. - Стой на месте! Я тоже не верю тебе. Марко...

6

Они едва вздремнули в эту ночь, почти не сомкнули глаз и в следующую. Только днем рискнули немного поспать- полусидя, вжавшись каждый в свою мертвую зону. Ели одновременно, каждое движение друг друга сопровождали подозрительными взглядами. - Марко, все это плохо кончится,- сказал Филипп.- Надо искать выход. - Откуда: из ситуации или из Сферы? - Это одно и то же. Марко. Я уверен, из нашего плена должен быть выход. - Это точно,- согласился Марко и заговорщицки подмигнул.- Слушай, Филипп, похоже, у меня есть идейка. Тебе не кажется, что мы сами выстроили этот Барьер - испугавшись самих себя? Мы ведь оба тогда как следует струхнули. Желание у нас было общее, и Сфера его выполнила. - Даже если и так, что с того? - А то, что мы должны вместе изо всех сил захотеть что-нибудь такое, от чего и Барьер, и Сфера развалятся на куски! - Марко, я уже давно хочу этого изо всех сил! Не сговариваясь, Филипп и Марко подошли к Барьеру, приложили ладони к прозрачной перегородке в символическом рукопожатии и впервые за столько дней улыбнулись.

...Над кругом уже показалось несколько зеленых ветвей, и листья на них были самые настоящие дубовые - узкие у основания, к середине расширяющиеся, с резными закругленными краями. Но само дерево никак не прорастало. Это должен был быть дуб - единственное крепкое дерево, о котором оба они имели достаточно четкое представление. Филипп продумал, как дуб должен выглядеть, а Марко нарисовал эскиз: могучие корни, глубоко уходящие в землю, кряжистый ствол, раздвоенная вершина. Именно ею, раздвоенной вершиной, дуб должен был по их замыслу упереться в нижний край Барьера и, прорастая через круг, сокрушить Барьер или расщепиться. Так случалось со всеми предметами, которые при материализации не умещались в границы одного из полукружий: они либо не появлялись вовсе, либо обрезались по кромке Барьера, причем на другой половине могла возникнуть отрезанная часть. Расчет Марко и Филиппа строился на том, что Барьер, по всей видимости предназначенный защищать биологические организмы, живое дерево не повредит. Скорее Сфера откажется прорастить дерево, но это будет зависеть от силы и единства их мысленного приказа. Люди напрягли волю, и ветки потянулись вверх, к зениту Сферы, у пола делаясь все толще и крепче. Еще немного - и вся крона oказалась в Сфере: два мощных сука с множеством побегов, ветвей, листьев, по одному на каждой половине. "Пока неплохо,- подумал Марко,- все как на рисунке: один сук по ту сторону, другой здесь". "Развилка теперь, должно быть, как раз под Барьером,- подумал Филипп.Вот он, экзамен. Ну, Марко, взяли..." Но вершина дальше не поднималась, развилкой уперевшись в невидимую преграду где-то под полом. Думать тоже становилось все труднее, словно и мысли попали в полосу препятствий и пробуксовывают, пробуксовывают в чем-то зыбком... "Ну же, еще, еще чуть-чуть",- приговаривал про себя Марко, всей мощью своей мысли проталкивая дуб через оранжевый круг. Чувствуя, что силы на исходе, он напрягся перед последним рывком. Оба, готовясь к решающему усилию, глубоко вздохнули - и в легкие, уже привыкшие к стерильному воздуху Сферы, хлынул запах дубовой листвы, травы, леса: запах Земли. Их мысли, страдания, мечты переплелись, сложились воедино, сокрушая все помехи на своем пути. По всенепроницаемому, сверхпрочному Барьеру пробежала дрожь. Он заколыхался, словно матерчатая прозрачная занавеска, и исчез. Свободный от препятствия, вверх потянулся живой древесный ствол, дошел до купола Сферы и, как паутинку, поднял ее на могучих ветвях. Еще не осознав величия содеянного, Филипп и Марко почувствовали, что стоят на Земле, у большого зеленого дерева, и что под ногами не пластик, а теплая упругая почва, и что созвездия в густом вечернем небе необычно крупны, словно спелые виноградные гроздиЯ - протяни руку и сорви... Они только начинали понимать, что все-таки прошли сквозь Барьер друг к другу. И что вся Вселенная теперь открыта перед ними.