Эльфийский бык 2 - Карина Демина

Сделаем прикладную реконструкцию. Скажем, в рамках локальной культурной программы… я отчет напишу.

Глаза его заблестели.

— Марусь? — Аленка чуть склонила голову.

— Что? Я ж не против… только там… моль и все такое. И не факт, что подберется чего… и… и вообще… там и пуговицы спороли, которые золотые. И… ветхое оно будет.

— Ветхое — ерунда. Кстати, ткани, поскольку находятся в постоянном контакте с телом, довольно неплохо поглощают силу, — Бер явно оживился. И Ивана это несколько даже пугало. В прежние времена подобный Беровский энтузиазм плохо заканчивался. — Предки ваши были одаренными?

Девушки кивнули.

— Вот… значит, немного доработаем. А пуговицы…

— Есть медные. Целая банка…

— Позолотим, если будет с чего. Покрыть тонким слоем я смогу. От золотых не отличишь… ну на взгляд точно. Вам надо будет в тему как-то… для равновесия.

— Будет, — Таська кивнула. — Сарафан или нет, но найдем… в общем, так понимаю, к нам?

За окном громыхнуло, и грохот этот заставил весь дом содрогнуться.

— Завтра, — сказала Маруся. — А то ж дождь…

— Дождь — это хорошо, — Иван дотянулся до картошки. — Землю прольет… сила в ней немалая дремлет. Там над ней кто-то хорошо ворожил.

Стало тихо.

И слышно было в этой тишине, как тарабанят по стеклам капли дождя, и шелестит, шубуршится ветер, норовя проникнуть внутрь.

— Ань, а батя твой где? — поинтересовалась Таська, разрушая момент.

— Так, в лесу…

— Дождь же, — Маруся повернулась к окну. — И остальные…

— И остальные в лесу. Только Стасик огонь держит. Ну и Семка с ним, помогает. А те два оглоеда… — Аленка прищурилась. — Пускай помокнут. Им оно на пользу будет, охолонуть. Я вам там постелю, над кузней. Там и тепло будет, и сухо. Крыша хорошая… в доме, извините, оставить не оставлю. Не по правилам это, чтоб у незамужней девицы ночевать…

Иван не возражал.

Сытость разливалась по телу истомой. И в сон клонило, как оно бывает после резкого опустошения резервов. Собственное тело показалось одновременно и тяжелым — не шелохнуться — и легким до готовности воспарить в неведомые выси. Но кулак Бера воспарить не позволил.

— Идем, — сказал Бер. — А то прямо тут и заснешь…

— Молочка принести? — Маруся тоже встала.

— Я коров обещал посмотреть, — сказал Иван, осознавая, что на коров сил точно не осталось. Но Маруся отмахнулась только.

— Завтра посмотришь. Или потом. Как-то они до этого жили, недосмотренные. Так молоко будете?

— Дождь же.

— И что? Я, пусть и не ученая, но щита выставить могу… да и идти недалече. Тась?

— Проводим и пойдем, — Таська тоже поднялась.

— Это как-то мы вас провожать должны, — проворчал Бер.

Иван ничего не сказал.

Говорить было лень, как и шевелиться.

— Другим разом, — отмахнулась Таська. — Вон, сейчас пусть Семка свою монстру заводит. Мигом домчит…

И это было выходом.

Сеновал над кузницей к великому удивлению Ивана мало чем от сеновала над бычарником отличался. То же сено, пахнущее сладко и терпко, покрывала.

Одеяла.

И огромная миска с пирожками, которую Аленка всучила напоследок. Императору, само собой… но если так-то — поделится.

Снизу что-то гудело. Теплый воздух, пробиваясь сквозь крышу, нагревал и доски, и само сено.

— Интересно, с точки зрения пожароопасности — это как? — Бер поерзал и прежде чем Император успел возмутиться запустил руку в миску с пирожками.

— Надеюсь, что как-нибудь… ну, амулеты там, заклятья, — Император подвинул миску поближе к себе. — Кстати, ты и вправду сможешь?

— Что? — Бер пирожок разломал. — С капустой… и грибами.

— Не нравится — не ешь.

— Нравится!

— Тогда жуй и молчи. А так я про костюмы. Восстановишь?

— Попытаюсь… мы как-то в музее работали. Ну, то есть практика была… у меня неплохо получалось. Да и… всяко лучше будет, чем это, прости Господи… слушай, а может, указ какой издашь? Такой вот…

— Премудрый? — Император протянул пирожок Ивану.

— Ага…

— С премудрыми сложно. Да и в целом… теоретически я-то могу чего указать. И даже исполнят. Но весь вопрос в том, как исполнят. Как бы оно хуже не вышло. Еще решат, что если запрещаю, то значит, ущемляю.

— И все ринутся отстаивать свободу самовыражения, — произнес Иван, забрав сразу два пирожка. Чтоб лишний раз не тянуться.

— Вот-вот… у нас же как… если что-то запрещают, то это что-то сразу всем становится нужно. Так что пускай лучше так творят… думаешь, вырастет чего?

— Думаю, что всенепременно… вопрос — чего, — Ивану попался пирожок с творогом, что было тоже неплохо. — Но завтра увидим… вот с утра встанем и пойдем смотреть…

— Слушай, — Бер даже приподнялся. — Если семена голубые, то и эта… штука… тоже будет голубой?

— Не факт…

— Хорошо бы…

— Почему?

— Красиво… представь, приходим мы, а там во всю ширь и даль голубое поле…

…поле и вправду было голубым.

Ярким-ярким. Местами голубизна его казалась светлою, почти до прозрачности, местами — темной, в знакомый уже Ивану ультрамарин. Насыщенность окраса, как он понял, зависела от стадии роста. По самому краю растения были маленькими, с ладошку, и цвет имели бледный. А вот чем ближе к центру, тем выше поднимались травянистые стебли, раскидывая весьма характерные пальчатые листья.

— Вань… а Вань… — очень тихо произнес Бер. — Вань, скажи, что мне это мерещится?

— И мне, — добавил Император. — Что я просто сплю, а не это вот все…

Он махнул рукой по-над полем. И поднятый движением ветерок прошелся по вершинам, заставив тонкие пока стебелёчки задрожать, склониться перед государем.

Следовало признать, что ритуал удался на славу.

Взошли если не все семена, то большая их часть точно. И главное, ровненько так, едва ли не под линеечку.

— Вань… это выходит, что мы… вырастили… целое поле конопли? — Бер шепотом озвучил общую мысль.

Иван заторможенно кивнул.

Посмотрел и еще раз кивнул.

— Вот госнаркоконтроль-то порадуется… — протянул император.

— За нас? — с надеждой поинтересовался Иван.

— За себя. Это не случайные посадки, где только штраф и грозит. Это явное незаконное культивирование наркосодержащих растений в особо крупных размерах… тут точно больше трехсот кустов. А еще и совершенное группой лиц по предварительному сговору. До