Мечты художников о будущем в эпоху «мирового расцвета» - Виктор Меркушев

Ассоциация обладала хорошей полиграфической базой, выпускавшей свой журнал – «Искусство в массы», разнообразные художественные альбомы, каталоги, плакаты, репродукции и открытки. В каком-то смысле Ассоциация художников революционной России являлась аналогом булгаковского МАССОЛИТа, во всяком случае, по своим возможностям и своему влиянию.

Другим крупнейшим художественным объединением советской страны являлось Общество станковистов (ОСТ), во главе с Давидом Петровичем Штеренбергом. Идейная платформа ОСТа мало чем отличалась от идейных установок АХРР, те же задачи «оформления нового быта и создания новой социалистической культуры», но в эстетическом плане расхождения имелись. ОСТовцы не принимали отвлечённости и натурализма, эскизности и бессюжетности. Художники Общества декларативно отрицали передвижничество, упрекая его за простоту, полагая правильным для себя глубже трактовать сюжеты произведений и стремиться эмоционально воздействовать на зрителя через техническую и композиционную организацию произведений. Оттого неудивительно, что самым близким художественным течением для ОСТовцев был европейский экспрессионизм.

Общество станковистов было сравнительно малочисленным, в него входило немногим более тридцати художников. Но в его рядах были выдающиеся мастера: Юрий Иванович Пименов, Георгий Григорьевич Нисский, Александр Аркадьевич Лабас, Александр Григорьевич Тышлер, Александр Александрович Дейнека, Юрий Павлович Анненков и другие, не менее интересные художники.

Художникам ОСТа советское искусство во многом обязано появлением замечательных полиграфических изданий, книжному дизайну, да и всей советской книжной графики в целом, а также возникновением монументальной живописи и театрального искусства, лучшими своими образцами пополнив бесценный фонд мировой классики.

Не все художники смогли органично вписаться в новую для себя обстановку Советской страны. Кто-то из них оказался художником русского зарубежья, кто-то продолжал тихо работать, показывая свои картины на выставках, но не участвуя в жизни никакой структуры. Но большинство тех, кто входил в дореволюционные объединения, каких было несчётное множество, вливались с формальным членством в новые союзы и художественные группы, идейные и творческие установки которых отвечали требованиям трудящихся масс.

«Способствовать поднятию и развитию художественной культуры РСФСР, а также приближению её к массам», стремилось и другое художественное объединение, образованное в 1927 году в результате слияния более мелких: группы «Московские живописцы», «Маковец» и «Бытие». Объединение было названо «Обществом московских художников» по месту своего основания. Задача художников состояла в «художественном отображении жизни и идей советской современности в живописных пластических формах нового реализма». Учредителями «Общества» стали такие известные живописцы как Игорь Эммануилович Грабарь, Сергей Васильевич Герасимов, Аристарх Васильевич Лентулов, Александр Александрович Осмёркин, Роберт Рафаилович Фальк и другие. Членство в объединениях не было строгим: один и тот же художник мог последовательно состоять в разных художественных союзах, и такое явление не воспринималось как нечто особенное. Кроме того, сами объединения сливались и распадались, не долгий срок выпал таким группам как «Изограф», «Метод», «Новое общество живописцев»… Художники во многом ориентировались на выставочную деятельность тех или иных художественных образований, вписываясь со своими произведениями в определённый формат экспозиций, переходили из одной организации в другую.

Образование «Круг художников», подобное московскому «Обществу», сложилось в 1926 году и в Ленинграде. Его председателем был избран Вячеслав Владимирович Пакулин. Образование вело свою выставочную и просветительскую работу вплоть до создания единого Союза советских художников.

Существовали объединения, где на первый план выходили не столько идеологические проблемы, сколько узкоспециальные темы профессионального характера.

Часть «мирискусников» и кружковцев из «Голубой розы» оказались в объединении «Четыре искусства», ставившего своей первоочередной задачей совершенство формы и содержания. Художники объединения воспринимали своё служение исключительно через мастерское самовыражение и сохранение прежних культурных традиций в своих произведениях. «Четыре искусства» жёстко критиковали оппоненты и не поддерживали руководящие круги. Хотя нельзя говорить об аполитичности этой группы художников, упрекнуть целый коллектив, насчитывающий более семидесяти членов, было бы более чем странно. К «Четырём искусствам» причастны такие художники как Павел Варфоломеевич Кузнецов, Николай Андреевич Тырса, Вера Игнатьевна Мухина, Мартирос Сергеевич Сарьян, Владимир Андреевич Фаворский, Кузьма Сергеевич Петров-Водкин, Анна Петровна Остроумова-Лебедева и другие мастера скульптуры, графики, архитектуры и живописи. В 1931 году объединение распалось, часть художников оказалось в АХРР, а чуть позже, 23 апреля 1932 года, вышло постановление ЦК ВКП(б) «О перестройке литературно-художественных организаций», и тогда пёстрая палитра творческих групп и объединений оформилась в единую, монолитную структуру.

Из других творческих объединений 20-х, начала 30-х необходимо упомянуть тех, кто не следовал традициям классической школы, а предпочитал практику эксперимента. Это «Цех живописцев», созданный в 1926 году Александром Васильевичем Шевченко, творческое объединение «Октябрь», занятое поиском промышленных форм в изобразительном искусстве и архитектуре, группа «Тринадцать», организованная в конце двадцатых и названная так по количеству участников.

Творческим экспериментом, безусловно, отличалась самая первая футуристическая группировка в России – «Гилея», основанная братьями Бурлюками. Несмотря на то, что группа распалась в канун Первой мировой войны, название её никуда не исчезло и продолжало использоваться в кругу футуристов и «лефовцев».

ЛЕФ (левый фронт искусств) был создан в Москве в конце 1922 года представителями многих авангардистских течений, преимущественно из числа теоретиков и литераторов. В ЛЕФ ВХОДИЛИ и художники: Александр Михайлович Родченко, Владимир Евграфович Татлин, Варвара Фёдоровна Степанова и другие. Теоретиками АЕФа была выдвинута идея «социального заказа», «производственного искусства» и «революции формы».

Многие виды традиционного искусства «лефовцы» не принимали, обвиняя в «буржуазности» всё, что не отвечало их этическим и эстетическим нормам.

Близкими к ЛЕФу были члены группы «Общества молодых художников», образованного братьями Стенбергами, Ассоциация пролетарских художников и союзная с ней массовая просветительская организация «Пролеткульт», в задачу которой входило формирование пролетарской культуры и раскрытие творческого потенциала трудящихся.

Несколько особняком от ЛЕФа стояла организация «Утвердители нового искусства» (УНОВИС) под началом Казимира Севериновича Малевича. В своей деятельности художники УНОВИСа опирались на принципы супрематизма. Группой художников этого направления в Петрограде, в здании бывшего особняка Мятлевых (Исаакиевская ил., 9), был организован Государственный институт художественной культуры (Гинхук).

К преподаванию в институте Малевич привлёк талантливых художников и историков искусств. Слово «художник» в институте было под строгим запретом: вместо него предлагалось использовать словосочетание «учёный-художник», то есть тот, кто «развивает свою деятельность в полном сознании и направляет своё воздействие по определённому плану».

Идеи «Утвердителей» оказали большое влияние как на советскую живопись, так и на архитектуру. Что-то из наследия УНОВИСа остаётся востребованным до сих пор, не говоря уже о том, что основы отечественного дизайна возникли в результате теоретических разработок «учёных художников» из «Утвердителей нового искусства».

В 1932 году постановлением ЦК ВКП(б) все творческие союзы и группировки были ликвидированы. Всем художникам было рекомендовано объединиться в единый творческий союз, имеющий во всех республиках свои региональные отделения с единообразной структурой. Так возник Союз художников СССР.

Портрет художника на фоне перемен

Павел Филонов

Такой художник, как Павел Филонов, был невозможен ни в какое другое время, кроме как в начале XX века в России. Само время призывало таланты, и они откликались. Их было немало – в любом из видов искусств. Родственными Филонову в поэзии можно было бы назвать Хлебникова, в прозе – Платонова… Близкие Филонову по духу, устремлённости и силе природного дара были и в музыке, и в театре, и а архитектуре, и в хореографии.