»Когда нас в бой пошлёт товарищ Сталин…» (СИ) - Владимир Чунихин

«…1) Создалось совершенно недопустимое положение с огневой подготовкой.

В истекшем году войска не только не выполнили требования приказа N 110 о повышении индивидуальной стрелковой подготовки бойцов и командиров из всех образцов стрелкового оружия не менее чем на 15–20 % против 1937 г., но снизили результаты по огню, и особенно в стрельбе из ручных и станковых пулеметов.

Этому наиважнейшему делу точно так же, как и владению» карманной артиллерией» — гранатометанию, не было уделено должного и повседневного внимания со стороны военных советов округов, армий, групп и командования корпусов, дивизий, бригад и полков.

В то же время и сами высшие, старшие и средние командиры, комиссары и работники штабов не являются еще примером для войск в умении владеть оружием. Младшие командиры тоже не научены этому делу и не могут поэтому как следует учить бойцов.

В войсках до сих пор еще есть, правда, отдельные бойцы, прослужившие год, но ни разу не стрелявшие боевым патроном.

Необходимо твердо усвоить, что, не научившись по — настоящему стрелять, нельзя ожидать успеха в ближнем бою с противником.

Поэтому все, кто противодействует или пытается» не замечать» этого зияющего прорыва в боевой готовности войск, не могут претендовать на звание настоящих командиров РККА, способных учить и воспитывать войска. Прорывы в огневой подготовке рассматривать как главный недостаток в работе всех командных звеньев.

Умение командира, комиссара части и подразделения руководить огневой подготовкой и учить часть (подразделение) метко стрелять и хорошо владеть личным оружием отмечать при инспектировании частей, а также особо отмечать в аттестациях…»

В порошок, говорите. А это как?

Пехота в РККА образца 1938 года, оказывается, не умела стрелять. Ведь Ворошилов не зря, вместо привычных слов об» отдельных недостатках», сказал, ни много ни мало, но о» зияющем прорыве в боевой готовности войск». Неграмотно, конечно, потому что впору здесь говорить не о прорыве, а о провале. Но зато предельно откровенно. А откровенными наши вожди бывали только тогда, когда положение дел становилось попросту угрожающим для самого существования государства.

Итак, речь идёт о самых простых элементах боевой подготовки.

Понятно, что кто‑то там в армейских подразделениях регулярно показывает» для проверяющих» чудеса меткости на стрельбище. Но самое‑то главное для подлинной боевой готовности армии, общая масса бойцов и командиров — стрельбе не обучена. И не просто не обучена. Обратим внимание на то, что показатели по стрельбе не только не улучшились, пусть и на скромные несколько процентов, они, наоборот, за 1938 год ухудшились. Причём, ухудшились в первую очередь при стрельбе из всех видов автоматического оружия того времени. То есть из оружия, наиболее эффективного при поддержке в бою пехоты — из пулемётов.

Кроме того, в советской пехоте, оказывается, не очень знают, что это за зверь такой — ручная граната. Та самая граната, которой пользовались вовсю ещё в старой русской армии во время Первой Мировой войны.

И всё обстоит вовсе не так просто, как это кажется на первый взгляд. Подумаешь, не умеют. Так научить их — и всё будет в порядке.»Не можешь — научим…»

Но обратите внимание на такую чудовищную, в общем‑то, фразу.

«…Младшие командиры тоже не научены этому делу и не могут поэтому как следует учить бойцов…»

И ещё обратите внимание на красноречивое» тоже». Сказанное после» не ставших ещё примером» высших, старших и средних командиров.

Ворошилов прямым текстом говорит здесь о том, что не умеют стрелять, в первую очередь, командиры отделений, взводов и рот. Те, кто должен учить стрельбе рядовых солдат.

Это значит, что учить рядового солдата правильно стрелять и бросать гранату НЕКОМУ.

И это, заметим, признание высшего командира этой самой армии. Признание, имеющее соответствующий гриф секретности. Иными словами, то, что мы с вами только что прочитали — это как раз совершенно точно не пропаганда. Это — действительность. Действительность, смею предположить, ещё и ПРИУКРАШЕННАЯ к тому же.

Почему я так считаю? Да очень просто. Потому что хорошо знаю, что и как докладывали обычно советским руководителям их подчинённые.

Это в приукрашенном свете ни разу не стрельнули за год из винтовки» отдельные бойцы». В действительности таких» отдельных» было намного больше, насколько об этом можно догадаться.

Армия» от тайги до британских морей» не умеющая стрелять…

В порошок, говорите…

Между прочим, когда пинают красную пехоту за 1941 год, за массовые штыковые атаки. Вот вам самое простое объяснение этому.

«Дурость командиров». Да не дурость, а безысходность. Только штыковой атакой чаще всего можно было тогда хоть как‑то попытаться уравнять силы с немцами. Любой огневой контакт с ними советская пехота проигрывала начисто. Даже без учёта артиллерии, танков и авиации. Я понимаю, что не учитывать их конечно же нельзя, поскольку немцы как раз без передышки и давили наши войска всеми этими разнообразными средствами.

Но даже обычная перестрелка всегда давала преимущество немцам. Потому что при стрельбе наши солдаты в цель не попадали. Немцы же попадали. Соответственно, наши несли потери, а немцы нет. Единственное средство против этого тогда было одно — рукопашная.

Вот вам и простая разгадка советской» глупости» тех горьких времён.

И главная беда была, повторю, не в том, что пехота не умела стрелять. Самое главное содержалось в том, что не умели учить этому командиры. И не только этому.

Читаем пункт два того же самого приказа.

«…2) Нетвердое знание начальствующим составом приказов, уставов, наставлений и неумение практически применять их в обучении войск…»

Заметим. Здесь тоже не прозвучало приглаженного оборота о» некоторых» из этого самого начальствующего состава. Спокойно и буднично сказано обо всех командирах Красной Армии. Об их основной массе, во всяком случае.

Что же получается?

Стрелять командиры всех уровней не умеют. Учить этому бойцов, естественно, не могут. Уставы и наставления не знают. Но служат.

Так чем же они занимаются?

Об этом в приказе сказано тоже вполне откровенно.

«…8) Пьянство, принявшее за последнее время чрезвычайно широкие размеры и ставшее бичом армии*…»

Между прочим, вопрос о пьянстве принял в то время такой острый характер, что уже вскоре Ворошилов был вынужден посвятить ему отдельный приказ по армии.

В силу того, что он исчерпывающе точно отражает положение в ней, приведу этот удивительный приказ полностью.

«ПРИКАЗ О БОРЬБЕ С ПЬЯНСТВОМ В РККА

N 0219 28 декабря 1938 г.

За последнее время пьянство в армии приняло поистине угрожающие размеры. Особенно это зло вкоренилось в среде начальствующего состава.

По далеко неполным данным, в одном только Белорусском особом военном округе за 9 месяцев 1938 г. было отмечено свыше 1300 безобразных случаев пьянства, в частях Уральского военного округа за тот же период — свыше 1000 случаев и примерно та же неприглядная картина в ряде других военных округов.

Вот несколько примеров тягчайших преступлений, совершенных в пьяном виде людьми, по недоразумению одетыми в военную форму.

15 октября во Владивостоке четыре лейтенанта, напившиеся до потери человеческого облика, устроили в ресторане дебош, открыли стрельбу и ранили двух граждан.

18 сентября два лейтенанта железнодорожного полка при тех же примерно обстоятельствах в ресторане, передравшись между собой, застрелились.

Политрук одной из частей 3 сд, пьяница и буян, обманным путем собрал у младших командиров 425 руб., украл часы и револьвер и дезертировал из части, а спустя несколько дней изнасиловал и убил 13–летнюю девочку.

8 ноября в г. Речице пять пьяных красноармейцев устроили на улице поножовщину и ранили трех рабочих, а возвращаясь в часть, изнасиловали прохожую гражданку, после чего пытались ее убить.

27 мая в Ашхабаде капитан Балакирев в пьяном виде познакомился в парке с неизвестной ему женщиной, в ресторане он выболтал ряд не подлежащих оглашению сведений, а наутро был обнаружен спящим на крыльце чужого дома без револьвера, снаряжения и партбилета.

Пьянство стало настоящим бичом армии. Отъявленные негодяи и пьяницы на глазах у своих не в меру спокойных начальников, на виду партийных и комсомольских организаций подрывают основы воинской дисциплины и разлагают войсковые части.

Значительная часть всех аварий, катастроф и всех других чрезвычайных происшествий — прямое следствие пьянства и недопустимого отношения к этому злу со стороны ответственных начальников и комиссаров.

Немало случаев переноса и отмены занятий и невыполнения плана боевой подготовки — это также результат разлагающего действия пьянства.