Джон Китс и его поэзия - Зинаида Венгерова

Среди ожесточенной борьбы, которую либеральная печать ведет с правительством Георга III, начинается раскол в самой литературе, благодаря принадлежности многих выдающихся писателей к партии ториев. По инициативе Вальтера-Скотта, в Эдинбурге основывается реакционный журнал «Quarterly Review» для противодействия распространенному и весьма популярному либеральному органу Джеффри – «Edinboargh Review», и этим открывается антагонизм двух литературных течений, вышедший вскоре из рамок чисто-политических и распространившийся в сфере поэзии, изящной литературы и критики. Шотландия в конце XVIII-то в. была умственным центром Англии, вдали от беспокойной жизни Лондона, от непосредственного влияния событий дня, от зорких глаз цензоров, собираются там выдающиеся по таланту литературные силы, преданные идеям свободы, готовые жертвовать всем для их осуществления. Молодой адвокат Джеффри, после разных неудач на юридическом поприще, основывает здесь, с помощью нескольких друзей, ежемесячный журнал первоначально с чисто литературными целями. Молодая, талантливая редакция объявляет войну дурному вкусу, условности в литературе и искусстве. Между сотрудниками являются имена Сиднея Смита, Юма, Мэкинтоша, Маколэя, Мура, Кольриджа. «Edinbourgh Review» имеет громадный успех. «Мы уже продаем 2.500 экземпляров, – пишет Джеффри брату в самом начале, – и надеемся продавать вдвое больше чрез шесть месяцев, если нас будут поддерживать в печати». Вскоре голос его делается решающим для каждой вновь появляющейся книги, и вместе с разростанием критического отдела, Джеффри уделяет значительное место политике. Либеральные тенденции редакции производят большее впечатление на общество; свободные взгляды шотландских вигов прививаются во всей Англии. Впервые обратил внимание на громадное распространение «Edinbourgh Review» и связанный с этим вред для ториев – Вальтер-Скотт; он сам был сотрудником журнала в первое время его существования, но разошелся с ним, когда либерализм Джеффри и его сотрудников сделался слишком резким, по его мнению; окончательная ссора между ними произошла после того, как одно произведение Скотта было строго раскритиковано в журнале.

Чтобы противодействовать влиянию Органа вигов, Вальтер-Скотт, с помощью друзей ториев и под покровительством министра Баннинга, основывает «Quarterly Review»; почтенный романист хотел доставить мирным, преданным правительству гражданам возможность узнавать политические и литературные новости, не всасывая яда статей Джеффри и его друзей. Новый журнал обставлен прекрасно; В.-Скотт, Соути, Джиффорд поддерживают торизм, преследуя всякое проявление свободной мысли в литературе. До каких крайностей Джиффорд доходил в своих нападках на писателей враждебного направления, мы увидим далее, по его знаменитой статьи об «Эндимионе» Китса. Антагонизм двух лучших журналов сопровождается ожесточенной борьбой во всей периодической печати, разделившейся на два враждебные лагеря: вигов и ториев. В это время обращают на себя внимание братья Гент, Ли и Джон, издающие «Examiner», распространенную газету либерального направления. Популярность Ли Гента начинается главным образом в 1815 г., когда он был приговорен к тюремному заключению на два года за брошюру, направленную против принца-регента. Самый процесс сильно волновал общество, и вся интеллигенция Лондона навещала Гента в тюрьме, выражая ему всячески свои симпатии. День освобождения Гента, 3-го февраля 1815 г., был настоящим торжеством в либеральных кружках; ему устраивались овации, и положение его, как вдохновителя новой школы в литературе и политике, установилось, признанное как друзьями, так и противниками.

В этот знаменательный день один из ближайших друзей Гента, Кларк, беседовал о занимавшем всех событии с своим товарищем по школе, молодым студентом -медиком. Юноша казался очень взволнованным судьбой Гента и набросал пред уходом несколько строк на клочке бумаги, который и вручил Кларку. Последний, не подозревая в Джоне Китсе – это было имя студента – поэтического таланта, с удивлением прочел экспромт в стихах: «В день освобождения Л. Гента из тюрьмы». С этих пор Китс часто делится своими поэтическими опытами с Кларком, который, видя несомненные признаки таланта в своем молодом друге, показал несколько его стихотворений Генту. По желанию заинтересованного оригинальным поэтом критика, Кларк знакомит их весной 1816 г.; в Генте Китс нашел друга и покровителя и, оставив все остальные занятия, всецело предался поэзии. Он делается членом его кружка и работает с каким-то почти лихорадочным жаром, как бы предчувствуя, что немного времени выпало на его долю для исполнения его широких замыслов. В самом деле, в промежуток пяти-шести лет ему удается написать целый ряд произведений, обеспечивающих ему высокое место в английской литературе.

Жизнь Китса до его дебюта в литературе представляет интересную картину развития поэтической натуры среди самой будничной обстановки, заставлявшей его искать в книгах пищу для своей природной восторженности. В противоположность большинству поэтов своего времени, аристократов по рождению, Китс был простолюдин. Отец его, Томас Китс, извозчик по ремеслу, женился на дочери Джона Дженкинса, содержавшего извозчичий двор в Финсбури, и наследовал тестю после его смерти. Как Бёрнс – представитель крестьянского элемента в английской поэзии, Китс – представитель мещанства; разница между ними та, что Бёрнс всецело посвятил свой талант среде, взрастившей его; своеобразная муза Китса унесла его далеко от жизни, его окружавшей. Обстановка первой поры молодости не оставила следов в его творчестве; напротив, сознание своего низкого происхождения доставляло ему много горьких минут в жизни и, по мнению некоторых критиков, значительно способствовало его озлоблению против знатных «озерных» поэтов.

Джон Китс был старшим сыном своих родителей, которые после него имели еще двух сыновей, Тома и Джорджа – игравших значительную роль в жизни поэта – и дочь Фанни. Еще в детстве он лишился отца, упавшего с лошади и умершего от полученного сотрясения; несколько лет спустя умерла мать от чахотки, наследственной в её семье, и дети остались на попечении мистера Аббе (Abbey), который заведовал денежными делами сирот. Смерть матери была тяжелым ударом для старшего сына, тем более, что отношения мегду ними были необыкновенно нежные. Джон любил мать с несколько рыцарским оттенком; так, сохранился анекдот, как он, шести или семи лет от роду, защищал с саблей в руках вход в её комнату, чтобы никто не потревожил её сна. Во время болезни Джон не отходил от её кровати, стараясь всячески развлечь ее чтением и разговорами; смерть её повергла его в странное для ребенка тупое отчаяние, из которого долгое время его нельзя было вывести. Первое образование Китс получил в Инфильде, в школе Джона Кларка, и здесь началась впервые дружба с сыном начальника школы, Чарльсом Ковденом Кларком, продолжавшаяся до конца его жизни. Кларк много способствовал началу литературной деятельности своего младшего друга; судьба, жестоко преследовавшая Китса во время его недолгой жизни, вообще наградила его одним преимуществом – верными, преданными друзьями. В воспоминаниях Кларка мы находим много подробностей о школьной жизни Китса; он вспоминает приветливое, светлое лицо маленького Джона, сделавшегося вскоре общим любимцем. Особенных способностей мальчик не выказывал. «Он был очень аккуратным школьником», говорит Кларк, но в этом скромном школьнике развивается вскоре необыкновенная страсть к чтению, и выбор любимых книг свидетельствует, что подготовительная работа поэта в нем началась. «Пантеон Тука, – продолжает Кларк, – классический словарь Ламприера, «Полифемис» Спенсера, – книги, над которыми Китс проводить целые дни».

«В них он почерпнул знание и любовь к греческой мифологии, ими было вскормлено благоговение пред нею, превышающее его классические познания, – последние не простирались далее чтения Энеиды, которая, правда, произвела такое сильное впечатление на Китса, что он перевел, еще будучи в школе, значительную часть поэмы». Его пристрастие в греческой мифологии – отличительная черта его творчества – обнаруживается, таким образом, уже в мальчике. Кроме школьных упражнений, Китс никогда не занимался греческим языком и постиг, однако, характер и красоту греческой жизни. Воображение поэта начинает работать уже в школьном периоде его жизни и, по словам Кларка, не было возможности оторвать Китса от чтения, и, лишь уступая настояниям учителя, он изредка соглашался пройтись по аллеям парка с книгой в руках.

Конец ознакомительного фрагмента.