Болтливый мертвец - Макс Фрай

— Могу их понять! — фыркнул я. — Не любит нас народ, как я погляжу!

— Хороши бы мы были, если бы он нас любил! — усмехнулся шеф. — Пусть вон Гурига любят: он у нас король, ему народная любовь по статусу положена…

— А остальные клубы? — Теперь мне стало по-настоящему интересно. — Тоже остатки древних Орденов? А почему мы за ними не присматриваем?

— Во-первых, кто тебе сказал, что мы за ними не присматриваем? Просто до сих пор у тебя не было случая сунуть свой любопытный нос в некоторые ящики моего стола. Но, в общем-то, там и присматривать особенно не за кем, откровенно говоря. Большинство клубов объединяют бывших и нынешних студентов. Ну, есть еще парочка совсем уж элитарных объединений: например, все тот же Клуб Дубовых Листьев — почетное собрание остепенившихся благоразумных старых Магистров, настоящий бальзам на мое очерствевшее сердце! Или Королевский Клуб, куда входят все отставные придворные, вроде моего соседа Маклука — ты ведь его помнишь? Можешь себе представить, как они развлекаются… А что касается клубов, созданных из остатков разогнанных Орденов, там и следить особо не за кем: в Ехо же осталась одна мелочь! Ну и миролюбивые мудрецы, которым и без Запретной магии есть чем заняться. А наши настоящие клиенты разбежались кто куда еще в конце войны, поскольку здесь, сам понимаешь, их не ждало ничего хорошего кроме почетных мест на Зеленом Кладбище Петтов да уютных камер в Холоми.

Я кивнул. Еще бы я не понимал, после стольких-то лет работы в Тайном Сыске! Если уж в Ехо и объявляется кто-нибудь из мятежных Магистров, то явно не для того, чтобы организовать здесь какой-нибудь клуб по интересам…

— Если тебя интересуют нынешние клубы, можешь расспросить ребят, — с набитым ртом заметил Джуффин. — Не нас с Кофой и не сэра Шурфа, а тех, кто помоложе. Насколько я знаю, в студенческие годы они все состояли в каких-то дурацких организациях и до сих пор время от времени заглядывают на ежегодные сборища: повидать старых приятелей, тряхнуть стариной…

— Ну да, поскольку собственная жизнь кажется им настолько длинной, что ее можно тратить на всякие пустяки! — ехидно вставил я. Потом все взвесил, вздохнул и честно признался: — А знаете, я им немножко завидую!

— Могу тебя понять, — серьезно согласился шеф. — Мне самому иногда немного не хватает таких милых сентиментальных пустяков, вроде бессмысленной встречи старых приятелей, сопровождаемой невнятной, но захватывающей болтовней ни о чем…

— Таблетка от собственного могущества, с которым трудно смириться, да?

— Вот-вот, — кивнул Джуффин. — Но я, знаешь ли, всегда был противником всяких там снадобий: организм должен справляться сам.

— Должен, — согласился я. — Это его работа, ничего не попишешь. Впрочем, Тайный Сыск — тоже вполне «клуб по интересам», так что я зря ною…

— Разве ты ноешь? — удивился Джуффин. — А я и не заметил!

Потом мы умолкли, поскольку мадам Жижинда поставила перед нами очередной горшочек со снедью, столь изумительной, что я понял: переманить шефа в какое-нибудь другое место мне еще долго не удастся.

Вечером того же дня я явился в Дом у Моста, не слишком старательно изобразил на своем лице скорбную сосредоточенность, плюхнулся в кресло Джуффина, аккуратно уложил ноги на его священный письменный стол и торжественно провозгласил, что все могут идти на фиг, поскольку я уже на месте. Одним словом, приступил к ночному дежурству. Ничего удивительного: это событие случается со мной чуть ли не каждый вечер. Как бы там ни было, а в свое время меня брали на работу специально для того, чтобы кабинет сэра Джуффина Халли не пустовал по ночам, а его личный буривух Куруш, твердо придерживающийся мнения, что люди — весьма забавные создания, не скучал в одиночестве…

Мое предложение «идти на фиг» было обращено почти в пустоту. Сэр Джуффин распрощался со мною еще на пороге и отбыл смотреть мультики на улицу Старых Монеток. Видеотека, которую я приволок в Ехо со своей «исторической родины», все еще способна нейтрализовать деловую активность нашего великолепного шефа. Мелифаро и Нумминорих куда-то благополучно подевались задолго до моего прихода, если не с самого утра. Я бы не удивился, если бы в один прекрасный день выяснилось, что эти двое покинули Дом у Моста ненадолго, по служебным делам, и вдруг «совершенно случайно» отправились в экспедицию на Арварох или, на худой конец, на Уандук: ребята друг друга стоят… Луукфи рванул домой, роняя на пол все предметы обстановки, находившиеся в радиусе сокрушительного действия его лоохи, еще час назад, как только румяная лысина солнца скрылась за горизонтом: на закате его подопечные буривухи из Большого Архива предпочитают отдыхать от утомительного человеческого общества.

Так что привилегия торжественно отбыть на фиг досталась сэру Шурфу Лонли-Локли, который счел своим гражданским долгом увести мою девушку. Взял за руку и увел, безапелляционно заявив, что ее рабочий день тоже закончился. Мои робкие возражения во внимание не принимались. Сэр Шурф смерил меня ледяным взглядом и снисходительно заметил: «Ты же пришел сюда работать, сэр Макс, разве не так?» Девушка, в свою очередь, совершенно не сопротивлялась — вот что обидно! С тех пор как Меламори вернулась из Арвароха, Шурф чуть ли не каждый вечер таскает ее по забегаловкам Старого города и со свойственной ему педантичностью запихивает в даму моего сердца все сорта столичного мороженого. Но его жена может быть спокойна: Меламори интересует Шурфа исключительно в качестве источника информации об Арварохе, каковой по-прежнему остается самым таинственным и загадочным континентом этого Мира. Бескорыстная любовь к знаниям всегда была свойственна нашему Мастеру Пресекающему ненужные жизни! Меламори по секрету сообщила мне, что сэр Лонли-Локли даже конспектирует некоторые фрагменты ее выступлений. Меня это, признаться, совершенно не удивило.

Я остался один, если не считать Куруша. Впрочем, мудрая птица тут же нахохлилась и уснула, не перекинувшись со мной даже дюжиной словечек, так что у меня появилась возможность как следует поскучать — редкая роскошь!

Впрочем, поскучать мне толком не дали. Дверь кабинета почти незаметно дрогнула — не от стука, скорее уж от робкого прикосновения. Сначала я подумал, что это просто сквозняк. Но у «сквозняка» оказалось интеллигентное лицо, темно-синее лоохи и усталые глаза лейтенанта Городской полиции Апурры Блакки.

— Заходите, сосед! — приветливо сказал я. — У вас небось новости…

— Новости, — покорно согласился он. — Сэр Макс, я заранее прошу прощения. Давненько мне не приходилось донимать вас такими пустяками, но…