Вокалистка - Сергей Павлович Бакшеев

Все смеялись, хвалили ее, а Тимур подливал портвейн в ее стакан. Выпила Сана впервые, ее голос стал невнятным, девушку разморило, и она задремала на его плече. Пламя погасло, компания разошлась, но в костре еще мерцали пышущие жаром головешки. Тогда Тимур и толкнул ее в спину — резко, целенаправленно. Она упала лицом на тлеющее полено, а когда вскочила от жуткой боли, на лице пузырился страшный вертикальный ожог.

Две недели страданий в районной больнице — и Сана вернулась в школу с жутким шрамом на правой половине лица, тянущимся ото лба до губы. Говорят, что шрамы украшают мужчин — весьма спорное утверждение, но то, что они уродуют женщин — бесспорно.

Никто не поверил школьнице, что ее толкнули в костер, ведь дуреха была пьяна, значит, сама виновата. Припомнить убедительные звуки и внятно возразить Сана не сумела, она убедилась, что в пьяном виде утрачивает свои уникальные способности. Тимур лишь ухмылялся при встрече с ней и цедил сквозь зубы: жердь жженная.

Сейчас он выскочил из-за дерева наперерез Сане, двое его дружков замкнули окружение. На их лицах блуждали пьяные ухмылки, а в глазах туманилась похоть. Сана испугалась. Парни явно без тормозов и действительно хотят осуществить задуманное. А как же иначе, школа в прошлом, они теперь взрослые мужики и горят желанием утвердиться в новом качестве.

— Выпей с нами, — развязно предложил Тимур. — У нас местечко подготовлено. И подстилка имеется, чтобы муравьи в трусы не лезли.

Его подхалимы одобрительно заржали.

— Муравьи ночью спят, да и вам пора, — возразила Сана.

— Там и поспать можно.

— Переспать! — заржал Акай и схватил Сану за левую руку. — Пошли по-хорошему, будет что вспомнить, дуреха.

— Отстань! — Сана попыталась вырваться, но Акай вцепился крепко.

— Хорош ломаться, недотрога. Ты себя в зеркало видела? — усмехнулся Тимур. — Радоваться должна, что такие парни как мы любовь предлагают.

За ее правое предплечье ухватился Коля, пока не твердо, его пальцы соскользнули и вцепились в укороченный рукав выпускного платья.

— Опусти!

Сана дернула плечом, тонкая ткань треснула, и оторванный рукав повис тряпкой в кулаке Коли. Ребята перемигнулись и теснее обступили девушку, порванное платье их раззадорило. Сана поняла, еще мгновение — и она окажется во власти пьяных парней, желающих покуражиться.

Надо что-то делать!

В отчаянии она ударила Акая ногой под коленку. Тот скорчился от боли и отпустил ее. Теперь бежать, но куда? Дорогу к дому перегораживает высокий Тимур — этого не собьешь. Направо к реке бежать бесполезно, там глухомань — парни догонят и завалят ее. Слева школа, там еще могут быть взрослые — они образумят хулиганов.

Девочка рванула к школе и бежала так, как не удавалось даже при сдаче норм ГТО. За ней по команде Тимура устремились три пары мужских ног.

Сана достигла школы первой, дернула главную дверь — заперто! И в окнах нет света, все ушли, а преследователи сейчас выскочат из-за угла. Сана устремилась бегом вокруг здания. Вот вход в спортзал, дверь тоже заперта, но она слышала, где физрук прячет запасной ключ. Отогнула жестяной подоконник, нащупала ключ, выдернула, вставила в замок. Давай же, открывайся! Скрипучий поворот и — слава добрым духам! Она успела проникнуть внутрь и запереть дверь перед носом пьяных подонков.

Ух, можно отдышаться.

Сана включила свет и увидела пианино. Инструмент принесли в спортзал для выпускного вечера. Первой мыслью было отбросить лакированную крышку, ударить по клавишам и заиграть что-то громкое, чтобы в селе услышали. Она никогда не училась музыке, но на слух могла воспроизвести любую мелодию, например, что-нибудь яростное. «Вставай страна огромная» полностью отвечало ее настроению.

В детстве Сана думала, что унаследовала способности от деда — признанного алтайского шамана. Но однажды мама призналась, что Сана и ее брат-двойняшка Санат — копии отца. Их отец ушел из села, когда они были маленькими, и не вернулся. Его имя Марк, но мама называла его Композитором. Он мог голосом повторить любую мелодию или изобразить музыкальный инструмент. Да что там мелодию, ему были подвластны любые шумы, стоны, вопли, писки, скрежет, крики животных, а слышал он на километры вокруг. Возможности Саны не столь безграничны, однако папин дар во многом передался и ей.

Она села за пианино и обрушила пальцы на клавиши. За миг до того, как войлочные молоточки в лакированном корпусе ударили по натянутым струнам, ее слух уловил характерный скрип. Сознание сразу нарисовало картину — в мужском туалете первого этажа открылось окно, двое парней перелезли через подоконник.

Боже, ее насильники продолжают охоту за ней, они уже рядом! Теперь понятно, почему они не стали долбиться в запертую дверь. Перед выпускным вечером одноклассники сломали шпингалеты на рамах в туалете, чтобы протаскивать в школу бутылки.

Руки Саны опустились, она вдруг осознала тщетность своего плана. В эту ночь никто не обратит внимания на громкую музыку, все знают, что в школе выпускной, ребята веселятся и будут шуметь до утра.

Надо бежать! Но путь обратно отрезан, в окно пролезли Акай и Коля, а хитрый Тимур караулит ее за дверью, она слышит его сопение.

Сана поспешила хоть куда-нибудь спрятаться, сунулась в подсобку со спортинвентарем и убедилась, что попала в ловушку. Комната без окон, ее крик никто не услышит, на полу свалены спортивные маты — лучшего места для насильников не придумать.

Шаги приближались. Акай и Коля ступали тихо по их понятиям, но в сердце Саны их топот отдавался гулкими ударами. Она выключила свет в спортзале, приоткрыла дверь в школьный коридор и побежала по лестнице на второй этаж. Там в учительской есть телефон, она вызовет помощь.

Ее каблучки услышали, и парни уже не таились. Коля ринулся открывать дверь Тимуру, а Акай крикнул ей в спину:

— Никуда не денешься, жердь жженая!

Обидная кличка обожгла слезами. На счастье, учительская оказалась незапертой, во время выпускного здесь педсостав прикладывался к рюмочке и на столе сохранились остатки трапезы. Сана схватила телефонную трубку — куда звонить? У ее знакомых телефонов нет, в правление колхоза ночью звонить бесполезно, отдел милиции в райцентре, когда еще оттуда приедут, а распоясавшиеся парни уже поднимаются по лестнице.

Сана вспомнила, что на выпускном вечере в школе дежурил усатый милиционер, которого по-свойски звали Петровичем. Он засматривался на их классную Дарью Макаровну, та не прочь была пококетничать. Петрович уже уехал из села, классная спит дома, но пьяные подростки об этом не могут знать наверняка. А что, если…

— Она в учительской, — доложил Акай подоспевшему Тимуру. — Я телефонный провод оборвал, чтобы не чудила.