Трудная наука побеждать - Николай Бирюков

Только месяц спустя после прибытия в 4-ю гвардейскую армию я встретился с командармом. Дивизия совершала марш из-под Лебедяни в район Тулы. Подъезжая к переправе, я еще издали увидел на высоком берегу легковую машину и возле нее, в группе военных, крупного человека в генеральской форме. Это был генерал Кулик. Оказалось, он ждал меня. Разговор наш занял не более пяти минут.

— Познакомься, — сказал он мне, — вот новый командир 80-й дивизии полковник Яковлев. Передашь ему командование, а сам поедешь принимать 20-й гвардейский стрелковый корпус. Уже есть приказ Наркома обороны.

Прямо на марше я сдал дивизию и поехал разыскивать корпус. Как обычно в таких случаях, одолевали беспокойные мысли. В общем-то они сводились к одному: как побыстрее войти в жизнь нового воинского коллектива?

В этом деле нет всеобъемлющего рецепта — многое зависит от того, где будешь служить и с кем. Однако есть правила, которые, как мне кажется, нужно, вступая в должность, соблюдать неукоснительно. В свое время, задолго до войны, когда я получил в командование полк, старшие товарищи дали мне ряд советов. Возможно, они будут полезны и для нынешней армейской молодежи. Вот некоторые из них:

— не ломай с ходу заведенных порядков; сперва присмотрись хорошенько;

— советуйся с подчиненными; толковый старшина, старожил полка, откроет тебе глаза на вещи, которых не найдешь в самых лучших отчетных документах;

— война — это потери; взводы, а иногда и роты зачастую будут возглавлять младшие командиры, готовь их к этой роли заранее;

— если подразделение успешно справилось с задачей, обязательно объяви благодарность всему личному составу; если же не справилось, есть тому конкретные виновники; никогда не порицай, особенно перед строем, всю массу бойцов и командиров.

Этими пунктами, конечно, далеко не исчерпывается тема, как быстро и верно установить тесный контакт с людьми, которыми командуешь. Любой человек с командным опытом добавит к этому еще многое, не менее важное. Не говорю уже об обязательных требованиях, которые предъявляют к офицеру наши уставы, наставления и приказы.

Все это занимало мои мысли по пути к новому месту службы.

— Впереди Теплое! — объявил Саша Плетнев — шофер, с которым мы вот уже около двух лет неразлучно мотались по фронтовым дорогам.

При въезде в большое селение, где должен был располагаться штаб 20-го гвардейского корпуса, нас встретил заместитель по политчасти полковник Ф. Г. Филинов. Он сказал, что дивизии находятся на марше и что наш командный пункт перемещается и будет развернут в селе Спешнево. От него же я получил первую информацию о 20-м гвардейском. Корпус состоял из трех гвардейских воздушнодесантных дивизий — 5, 7 и 8-й, которые до этого действовали на Северо-Западном фронте. Соединения полностью укомплектованы — до девяти тысяч человек в каждом.

Как известно, месяца через три после начала Великой Отечественной войны стрелковые корпуса были расформированы. Общевойсковая армия состояла в тот период из четырех — шести дивизий. К концу 1942 года стало ясно, что такая система уже не обеспечивает достаточную гибкость и оперативность в управлении войсками. С другой стороны, наши Вооруженные Силы накопили резерв опытных кадров, необходимый для воссоздания корпусного звена. Поэтому после Сталинградской битвы стрелковые корпуса были вновь сформированы, в их числе и 20-й гвардейский.

Приняв корпус, я уже на следующий день выехал в дивизии. Десантники произвели на меня очень хорошее впечатление. Физически сильные, сноровистые, они великолепно владели приемами ближнего боя, всеми видами стрелкового и холодного оружия. В ротах было много снайперов.

Командир 25-го гвардейского воздушнодесантного полка майор Д. В. Белорусов рассказал мне, что помимо боев в трудных условиях Северо-Западного фронта многие десантники воевали и в тылу у гитлеровцев. 25-й и 27-й полки шесть месяцев подряд вели такие бои. А первый опыт они приобрели еще в сорок первом, в горькое лето отступлений.

Я спросил Белорусова, какие же качества особенно отличают десантников.

— Десантник никогда не уйдет и не отступит, не выполнив задачи. Никогда не оставит на поле боя раненого товарища. Ни при каких условиях не бросит оружия, — ответил он не задумываясь.

И все же, несмотря на отличную подготовку и солидный боевой опыт, моим гвардейцам нужно было еще многому научиться. На северо-западе им, например, не случалось отражать массированные танковые атаки.

Так как необходимых для обучения трофейных танков у нас не было, мы обратились за помощью в Москву, в Управление трофейного оружия. И вскоре нам доставили танки. Практическое обучение началось. В ходе его я постарался использовать методы ускоренного обучения, практиковавшиеся в 214-й стрелковой дивизии.

4-я гвардейская армия пока что лишь издалека наблюдала за грандиозным сражением, развернувшимся на Курском выступе. Прошел июль, первая половина августа. Ни идеальная для действий крупных танковых соединений равнинная местность, ни спланированные по всем классическим канонам клещи — ничто не помогло гитлеровским генералам. Клещи не сомкнулись. «Сила силе доказала, сила силе — не ровня», как сказал поэт.

Советские войска перешли в контрнаступление. Уже освобождены Орел и Белгород, бои идут за Ахтыркой и на подступах к Харькову. Битва вступает в свой последний этап.

Наш 20-й гвардейский снова на марше. Наконец-то мы идем к линии фронта, а не параллельно ей, по рокадным дорогам, как бывало не раз до этого.

Солнце поднялось уже высоко, когда, закончив проверку дивизий, отдыхавших после ночного марша, я ехал с полковником Филиновым вдоль южного берега Ворсклы. Несколько дней назад здесь прошла 27-я армия генерал-лейтенанта С. Г. Трофименко. Изрытые снарядами поля, десятки подбитых танков и самоходных орудий. А по обочинам дороги — кучами и в одиночку — немецкие автомашины и тягачи, обгорелые, раздавленные, сброшенные в кюветы наступающими советскими войсками.

Полковник Филинов с живейшим интересом осматривается вокруг. Это ведь его первые фронтовые впечатления. Он прибыл в корпус незадолго до меня из Москвы.

Поле и дорога замусорены бумажной макулатурой. Тут найдешь все — от оперативных донесений до порнографических фотоснимков и аккуратно пронумерованной личной переписки. Не ищи только классиков мировой литературы — они у фашистов не в моде.

Впереди над зелеными кронами показались черепичные крыши — город Грайворон. На главной его площади мы увидели толпу, в ней были и военные.

— Товарищ генерал, осматриваем новые немецкие танки! — доложил старший из офицеров.