Татьянин день - Юрий Хас

Иногородние студенты естественных факультетов МГУ первые три года учёбы, живут в ФДС (Филиал Дома студента на Мичуринском проспекте). До Главного здания университета, или, как принято называть у студентов, гзушника, пешим ходом отсюда можно добраться минут за десять-пятнадцать. Студентам курса, на котором учился Тимур, несказанно повезло. На год раньше положенного срока их переселили в Главное здание. Произошло это случайно. Когда в третьем корпусе ФДС, где жили физики, неожиданно затеяли капитальный ремонт, выяснилось, что в четвёртом корпусе, куда физиков планировали переселить, ремонт не завершили. В срочном порядке, пока руководство решало, что делать, курс в полном составе на две недели отправили в колхоз «на картошку». По возвращении с осенних полевых работ студентов ждало радостное известие – их поселили в Главное здание. Настоящий подарок судьбы! Корпуса ФДС – пятиэтажки с коридорной системой и удобствами на этаже. Иное дело общежитие в Главном здании, где блок – почти отдельная квартира, состоящая из двух комнат, туалета и душа! Но сталинская высотка притягательна не только своими бытовыми удобствами. Для любого студента университета это место сакральное, со своей особой аурой, историей и даже легендами. Пожив здесь, можно по-настоящему ощутить себя частью столь притягательного университетского мира.

Тимур жил в Главном здании четвёртый год и давно считался старожилом. Однако волнение от мысли, что посчастливилось стать здешним обитателем, оставалось до сих пор. Поздними вечерами, когда в секторе «А» работали лишь лампы дежурной подсветки, он любил подняться по беломраморной лестнице на второй этаж к актовому залу, чтобы побыть в тишине и уединении. Сидя на широких мраморных перилах рядом с памятником Менделееву, хорошо думалось. К размышлениям располагала таинственная обстановка погружённого в полумрак большого фойе с высокой колоннадой ионического ордера.

Главное здание – город в миниатюре, где соседствуют учебные корпуса, студенческие общежития и даже квартиры профессуры. Здесь своя поликлиника, профилакторий, комбинат питания, кинотеатр, дом культуры, дом быта, спортивный комплекс с бассейном, множество магазинов и даже собственный отдел милиции. При желании можно годами оставаться на территории этого громадного комплекса и не испытывать при этом дискомфорта. Человеку свойственно привыкать ко всему, поэтому со временем на смену первоначальному восторгу приходит глубокая привязанность к этому месту, которая остается на всю жизнь.

Впервые Тимур увидел университетскую высотку, когда дошколёнком приехал в Москву с родителями по туристической путевке. Мальчишку покорило исполинское сооружение, сочетавшее невероятную мощь, красоту и гармонию. Много позже, закончив с отличием среднюю общеобразовательную школу, в сопровождении отца, абсолютно уверенный в своих силах, Тимур приехал поступать в МГУ – лучший, на его взгляд, вуз не только страны, но и всего мира. Причиной огромного желания поступить именно сюда, была детская мечта жить в ошеломившем воображение здании. В памяти навсегда отпечатался волнующий миг, когда он, уже абитуриент, подойдя к входным дверям Главного здания, похожим на громадные ворота храма, прикоснулся к блестящей, словно надраенной, массивной латунной ручке.

Однако путь в храм науки оказался тернистым. Первая попытка поступления окончилась неудачей. Подвела излишняя самоуверенность. Идти в любой другой вуз Тимур не захотел, несмотря на уговоры родителей. Юношу не сильно пугала, в отличие от многих сверстников, перспектива оказаться в армии. Отслужив положенные два года в рядах вооружённых сил, посвятив всё свободное время подготовке, он поступил-таки на физический факультет МГУ.

Столовая

Комната, где жил Тимур, находилась на седьмом этаже, поэтому спуститься пешком в столовую не составляло особого труда, но лень победила. Тимур остановился в холле и стал дожидаться лифта.

«Топать по лестнице неохота, а в столовку и так успею», – решил он, глядя в окно, за которым всё ещё кружил снегопад.

– Привет! Давно ждёшь? – донесся из-за спины знакомый голос.

Тимур повернулся. Навстречу, широко улыбаясь, шёл Рудольфо.

– Привет! – Тимур протянул руку, чтобы поздороваться.– Нет, только подошёл. Что, в столовую собрался?

– Куда ещё в такую рань можно идти? Ты тоже туда? – поинтересовался Рудольфо и сразу предложил: – Давай вместе, вдвоём веселее.

Тимур кивнул в ответ. Совсем скоро шумно открылись двери подъехавшего лифта, в который успело набиться столько народу, что Тимур и Рудольфо едва смогли втиснуться. Лифт замер, словно решая, есть перегруз или нет, потом с грохотом закрыл свои тяжёлые двери и тронулся.

Интерьерам студенческих столовых, которые располагаются в цокольном этаже здания секторов «Б» и «В», могут позавидовать многие столичные рестораны. Просторные залы, паркет, до блеска натертый мастикой, внушительные прямоугольные колонны, с мраморной отделкой внизу и нарядными капителями вверху, кессонные потолки, стены, украшенные пилястрами, великолепные люстры, светильники и бра с латунным декором создают впечатление дворцового интерьера. Благодаря огромным окнам днём здесь всегда светло и много воздуха. И только небогатая меблировка и казённая сервировка напоминают, что находишься не на приёме в царской резиденции, а всего лишь в студенческой столовой.

Кроме студенческих, в Главном здании есть и две профессорские столовые, в просторечье «профессура», которые находятся на втором этаже сектора «А» рядом с фойе актового зала. Сюда можно подняться по парадным лестницам, отделанным белоснежным каррарским мрамором. Назвать «профессуру» столовой можно, но с большой натяжкой. По сути это настоящие рестораны с обходительными официантами и богатым меню. Пообедать здесь могут и студенты, но обед обходится в среднем раза в два дороже, а места предоставляются только после преподавателей. Тимур и Рудольфо при случае, когда позволяли средства, любили побаловать себя роскошным обедом в «профессуре», но поскольку она открывалась только в одиннадцать часов, путь их лежал сейчас в студенческую столовую.

Рудольфо

Тимур познакомился с Рудольфо на первом курсе. Волей случая их поселили в одной комнате общежития. Помимо Тимура и Рудольфо, в комнате за номером 204 оказались горячий сын гор Володя из Дагестана и флегматичный русоволосый помор Андрей. На третьем курсе пути-дорожки, обитателей комнаты 204 разошлись. Андрей по непонятным причинам бросил университет и уехал на родину, в Архангельск, а Володю отчислили за неуспеваемость. Тимур, по счастливому стечению обстоятельств, вместе со всем остальным курсом перебрался в Главное здание. Ну, а Рудольфо, к этому времени успевший жениться, поселился в общежитии для семейных пар – ДСК (Дом студента на улице Кравченко).

Переступив порог комнаты 204, первое, что увидел Тимур – стоящего посреди номера, раздетого по пояс высокого худощавого парня, с большим медицинским пластырем на боку. У ног незнакомца валялся пустой импортный чемодан синего цвета, а сам он с тоской смотрел на кровать, где кучей громоздились вещи.

«Похоже, что иностранец и не сильно дружит со спортом», – отметил Тимур, смерив взглядом нового знакомого и будущего соседа по комнате.

То, что перед ним иностранец, Тимур понял сразу, и дело тут даже не в разбросанных на кровати вещах явно не отечественного производства. Больше всего зарубежных гостей выдаёт не внешний вид и даже не речь. Иностранца легко вычислить, ещё до того, как тот откроет рот. Главная отличительная черта иноземца – взгляд. Нашим соотечественникам хорошо знакомо это выражение лица, кажущееся чуть придурковатым то ли от того, что без всякого повода с него не сходит фальшивая улыбка, то ли от постоянного удивления, которое без труда читается в глазах.

Распознав в молодом человеке иностранца, Тимур ошибся в другом предположении. Рудольфо, хоть и не походил внешне на античного героя, позже зарекомендовал себя отличным спортсменом, выступая на многочисленных соревнованиях в составе баскетбольной команды университета. Тимура удивляло, что при таком росте, худобе и нескладности можно обладать столь великолепной пластикой и отличной координацией. Рудольфо, как истинный аргентинец, не просто любил, но и фантастически играл в футбол! Недаром летом в стройотряде, изнывая от зноя и отсутствия нормальной питьевой воды в сухих казахских степях, бойцы студенческого отряда присвоили Рудольфо почётное звание Наш Марадона – за феноменальную технику и результативность в игре.

Дружеские отношения Тимура и Рудольфо сложились сразу. На первых порах Тимур по своей инициативе взялся помогать аргентинцу. Приятели учились в параллельных группах, но, поскольку программа на первом курсе одна, и различие лишь в том, кто ведёт семинары или читает лекции, то подсобить товарищу не составило особого труда. Рудо (так его стали величать сокурсники) благодаря своим способностям, настойчивости и прилежности, уже к третьему курсу стал одним из самых успевающих студентов.