Измена. Ты меня никогда не любил (СИ) - Черничная Даша

— Дамы и господа! — начинаю. — Можете поздравить нас с Делей! В ближайшее время мы планируем пожениться.

Аделия каменеет в моих руках, смотрит на меня квадратными глазами.

— З-зачем? — шепчет.

— Тебе нужен этот брак, чтобы вырваться из-под опеки жестокого отца. Мне — чтобы получить свободу в семейном бизнесе. Годик поживем и разбежимся.

Широко улыбаюсь ей и подмигиваю.

Привычный звук будильника вырывает из сна без сновидений. Поднимаюсь на локтях и осматриваюсь, хмурюсь. Распахиваю занавески, окидываю взглядом квартиру.

Понимаю: что-то не так. Вчера, когда я ложился спать, это ощущение тоже присутствовало, но я полагал, что наутро вернусь в строй и все будет привычно.

С дрянным осадком на душе отправляюсь в ванную. Стандартные ритуалы — холодный душ, чашка эспрессо. Нет, стандартными они быть никак не могут. Каждое утро меня встречал стол, накрытый к завтраку, и Аделия, которая рассказывала мне о своих планах на день.

Я делал вид, что слушаю, но все проходило мимо ушей. Что там? Спортзал, СПА, встреча с подругами? Неинтересно.

Только сейчас задумываюсь о том, во сколько же она просыпалась. Уже в семь утра Деля была при полном параде: с легким макияжем, укладкой и приготовленным вкусным завтраком. Поразительно.

До меня запоздало доходит, что я ни разу не видел жену несобранной. Пожалуй, такой она была только вчера. Без всех этих масок и натянутых улыбок.

Беру чашку с кофе и выхожу в гостиную. Снова осматриваю пространство. Черт, будто не у себя дома, все какое-то серое, безжизненное, только перекати-поля не хватает. Не могу понять, что поменялось? Деля забрала свои вещи, но ощущение, будто унесла с собой нечто большее.

Трясу головой.

Бред все это. Так будет лучше. И мне, и ей. Изначально наш брак планировался как обычный фиктивный союз на год, но вышло иначе. В какой-то момент мы настолько тесно притерлись к друг другу, что перешли грань фиктивности. Но это все равно не было браком в классическом его понимании.

Я так и не смог полюбить Делю. Пытался? Черт, нет. Полагаю, она точно так же не смогла полюбить меня, так что наш развод будет к лучшему. Найдет себе другого мужика, выйдет за него замуж.

Сердце пропускает удар, и я тру грудину. Хрень какая-то, надо бы к врачу наведаться — тридцать пять, возраст, все дела.

Заезжает водитель, везет меня в офис.

— Роман Артурович, — как черт из табакерки выскакивает Евгения.

— Женя, ты меня в могилу сведешь, — не, ну точно, надо сердечко проверить.

Моя идеальная секретарша спешит за мной с горячим кофе. Я падаю в кресло.

— Ваш кофе. — И начинает тараторить: — Артур Борисович ждет вас через полчаса. Далее встреча с фондом «Добро в руки», после двенадцати они пришлют отчет, который вы просили.

Трещит, трещит, и я киваю, слушаю.

— Жень, а закажи мне завтрак, — я голодный, просто жесть. И это для меня непривычно.

Женя растерянно моргает и поправляет очки.

— Д-да, конечно. Что бы вы хотели?

Так как теперь завтраки мне не светят, надо бы попросить Женю заказывать его на работу. После завтрака отправляюсь к отцу.

— Привет, бать, — жму ему руку.

— Доброе утро, сынок.

Обсуждаем дела и планы. Решаем проблемы.

— На сегодня, пожалуй, все.

Киваю.

— Пап, я еще сказать хотел: мы с Делей решили развестись, — говорю как бы между прочим.

Повисает гробовая тишина. Отец буравит меня взглядом:

— Кто решил? — тон ледяной.

— Деля. Я. Мы вместе. Давно надо было это сделать.

Неожиданно отец отшвыривает бумаги и словно испепеляет меня взглядом. Я впервые вижу его таким злым.

— Ты чего творишь, Рома?! Тебя никто не тянул в этот брак! Нахрена ты так с девочкой?! На качелях вверх-вниз катаешь ее, а она же любит тебя!

Завожусь.

— Не любит никто никого, — отвечаю уверенно. — Еще кто кого втянул! И вообще, это был взаимовыгодный союз!

— С хера ли?!

Воу! Распахиваю глаза.

— Вы с матерью настаивали на моей женитьбе, забыл? Вам даже было насрать, на ком, вот я и выбрал, считаю, неплохой вариант!

— Ты че, сын, офонарел? Выбрал он! Деля тебе что, племенная кобыла или ель новогодняя, чтобы выбирать? И не надо на нас перекладывать ничего, Рома! Мы тебя не принуждали. Тебе было тридцать два, а ты херней маялся!

— Какая теперь разница, отец? — выдыхаю. Сука, в грудине снова щемит. — Вчера Деля забрала вещи и ушла. Все. Разговаривать не о чем. Делить нам тоже нечего — брачный контракт все расставляет по местам.

Отец качает головой и опускает ее, произносит тихо:

— Иди, Ром. Разочаровал ты меня.

Пф-ф. Распсиховавшись, поднимаюсь и ухожу к себе.

Глава 3. Все пройдет

Аделия

— Дель! Делька!

— А?

— Ты где витаешь? Решай задачу, — Димка кивает подбородком на открытую тетрадь и сам возвращается к урокам.

Опускаю глаза на формулы, но удержать внимание не получается. Взгляд то и дело тянется к бассейну.

Там старший брат Димки — Рома. Плавает с какой-то вульгарной девицей. Неужели ему такие нравятся, на ней же все написано… Купальник такой, что у меня даже уши краснеют — одни ниточки. Но Роме, в отличие от меня, все в кайф. Он следит за плавными движениями девушки, а после ловит ее в воде.

Они кружатся, целуются. А у меня внутри будто кислоту разлили. Больно-то как. Разница со старшим братом Димы у нас не сильно большая — пять лет. Для меня этой разницы вообще словно и нет, но парень меня не замечает.

Я пустое место для него. Бесполый друг его брата. Каждый раз, приезжая сюда, я дотошно выбирала наряд, чтобы быть самой красивой, самой привлекательной, но все впустую. Он просто не видит меня, и каждый раз я будто гасну, как спичка.

— Хватит, — обрывает Дима. — Не мучай себя. И меня тоже.

— О чем ты? — оборачиваюсь на Диму и тут же заливаюсь краской.

— Ты пялишься. А он даже не видит этого, — поджимает губы.

— Да я просто так… — лепечу.

Димка сжимает мою руку, и я вмиг замолкаю. Не могу я врать другу.

— Это обязательно пройдет, — говорит тихо.

А мне хочется спросить: что пройдет — его безразличие или моя любовь?

— Не смей ничего подписывать, слышишь?! — отец кричит в трубку.

— Папа, уже все. Поздно. И я, и Рома подписали документы на развод.

— Дура! — бросает он.

Я прямо представляю, как у него вздуваются вены на лбу.

— Ни копейки от меня не получишь, поняла? Сама оплачивай свои салоны и шмотье!

Ложусь на кровать и кладу телефон на грудь. Крик отца слышно и так, нечего мучать барабанные перепонки.

— И чтобы духу твоего в нашем доме не было! Пока с Волковым не помиришься — не вздумай соваться сюда. За движением финансов твоей матери я теперь сам следить буду, так что не надейся у нее ничего просить!

Бросает трубку, а я ложусь на бок и закрываю глаза.

Этот выпад был ожидаем. Для отца мой развод — позор. И никому не интересны причины. Хотя, начни я рассказывать ему о причинах, не удивлюсь, если мне прилетит затрещина и проклятия. Снова.

Самое интересное, что такое отношение только ко мне. К моей сестре совсем другое…

Засыпаю. Уплываю в новый мир, который собираю из капель слез, что стали моими спутницами.

Просыпаюсь, когда за окном уже стемнело. Плетусь на кухню, без аппетита доедаю остатки еды из ресторана. Делаю ревизию своих финансов. Прикидываю в уме.

Жить мне есть где — эта квартира в элитной сталинке хоть и однокомнатная, но моя. Бабуля Талия много лет назад завещала мне ее, поэтому отсюда меня никто не выгонит. Рома оставил мне карточку, даже закинул на нее приличную сумму. Этого условия не было в брачном контракте, это его личное решение. Я пока не знаю, как относиться к подаренным средствам, поэтому просто прячу карточку подальше. Моих личных денег хватит на месяц, может, два — если растянуть. Есть еще украшения, но это на случай форс-мажора.