Свора Герострата - Антон Первушин

- Разговаривает, - кивнул Мишка, а мне показалось, что, произнося это слово, он чуть расслабился, словно приотпустил пружину дьявольского напряжения, которую сдерживал в себе не первый день.

- Ну давай раздевайся, - захлопотала мама. - Сейчас кофейку сварим.

Она ушла на кухню.

- Подержи, - попросил Мишка, протягивая мне кожаную папку, которую зажимал до того под мышкой.

Когда я принял ее, он стал расстегивать пуговицы и снял плащ. Я не привык видеть его таким: сосредоточенно-задумчивым, хмурым, предельно лаконичным. Да и кто привык, кто его таким видел - всеобщего любимца Мишку Михалыча Мартынова по прозвищу "МММ - нет проблем"?

Появились, значит, проблемы. И серьезные. Даже догадываюсь, какого плана. Один из близких друзей поехал по фазе и открыл стрельбу в зале ожидания пулковского аэропорта, другой близкий друг - проходит по делу главным свидетелем. Хорошо хоть не обвиняемым. Есть от чего хмуриться и впадать в лаконизм. Есть от чего.

Мишка забрал папку и молча посмотрел на меня.

- Проходите в гостиную, мальчики, - распорядилась из кухни мама. Я сейчас.

Мы уселись в кресла в гостиной (мягкую мебель покупал еще отец году, кажется, в восемьдесят пятом), и Мишка положил папку на колени, скрестил на ней руки. Он не торопился начинать разговор, понимая, что все равно не избежать предварительного скорого допроса со стороны мамы на тему семейных новостей. Я мысленно усмехнулся, думая о том, как плохо он ее, в сущности, знает, хотя знакомы они вот уже пару лет. Мама у меня - женщина чуткая, и если я сумел разглядеть в нем скрытое напряжение, она - подавно.

Так и получилось. Мама принесла нам кофе, печенье в плетеной вафельнице и, сославшись на неотложную работу, ушла к себе в комнату. Тут же мы услышали приглушенный закрытой дверью стрекот пишущей машинки.

Я искоса наблюдал за Мишкой. Он расслабился в еще большей степени, взял свою чашку, потягивал теперь кофе маленькими глоточками. Он так и молчал, глядя в сторону, пока кофе не кончился. Тогда он поставил опустевшую чашку на поднос и повернулся ко мне.

- Я пришел к тебе по делу, - заявил он.

- Понимаю, - отвечал я.

- Ты, наверное, думаешь, это связано со следствием, - МММ сделал паузу, я кивком подтвердил его предположение. - Да, это связано. Но прежде я хотел бы сообщить тебе, что сегодня утром дело Смирнова в нашем ведомстве закрыто. Гэбисты забрали все материалы, а нам, ты понимаешь, в дружелюбных тонах было указано знать свое место.

- Во-от как? - протянул я. - И есть основания?

- С какой стороны посмотреть...

Ответ этот ничего мне не объяснил, но, воспользовавшись новой паузой, я достал сигареты, прикурил одну от спички. Мишке я сигарет предлагать не стал: он никогда куревом не увлекался, даже в армии как-то обошелся без этого, в чем я ему теперь, уже как заядлый курильщик, завидую.

- Они, - продолжил Мартынов, - полагают, будто у них есть на это основания. Мы в свою очередь полагаем, ты понимаешь, что у нас есть основания им не доверять.

- В смысле?

- По всему, Боря, на этом дело Смирнова будет прекращено. Так что можешь забыть о повестках и допросах: никто тобой больше не заинтересуется. Никому теперь ты не нужен.

- М-да... - пробормотал я, несколько ошеломленный. - А я подумал, ты пришел выяснить какие-то мелкие подробности, детали. В более располагающей, так сказать, обстановке. Значит, дело закрыто?

- Взгляни на это, - предложил Мишка.

Я аккуратно положил недокуренную сигарету на край пепельницы фильтром вверх и раскрыл поданую папку.

Внутри были вырезки из самых разных газет - целая кипа. Я быстро просмотрел их, удивился: никогда бы не подумал, что Мишка увлекается коллекционированием вырезок подобного рода. Заголовки статей устрашали; тексты, по всей видимости, устрашали в еще большей степени. В глаза мне бросилось, что абзацы некоторых статей обведены красным карандашом, а на полях имелись пометки в виде вопросительных и восклицательных знаков. Я закрыл папку.

- И какой же я должен сделать вывод из прочитанного? - я затянулся почти потухшей сигаретой, раскуривая ее.

Мишка долго, почти целую минуту, с непонятным выражением на лице молча меня разглядывал.

- Зря все это... - пробормотал он.

- Зря? - переспросил я.

Он вздохнул.

- Значит, так, - сказал он, протягивая руку к папке; я ее, не колебаясь, отдал. - Вывод ты должен был сделать, но лучше, конечно, если я все расскажу тебе сам... - он полистал вырезки. - Вот смотри. Россия. Геннадий Михасевич. 47-го года рождения. В период с 1971-го по 1984 убил 36 женщин. Комплекс сексуаль-ной неполноценности. Виктор Стороженко, Смоленск. Убил 20 женщин. Андрей Чикатило, 36-го года рождения, Новочеркасск. Известная история. С 1982-го по 1990-й годы убил свыше пятидесяти женщин и детей. Оба случая - то же самое, сексуальная неудовлетворенность. Как продолжение списка: Василий Кулик, врач "скорой помощи", Иркутск, на счету - четырнадцать изнасилованных и убитых детей; Николай Джумагалиев, Алма-Ата, семь зверских убийств, людоедство; Николай Фефилов, рабочий, Сведловск, "сезонный" убийца, за несколько лет расправился с пятью девушками. Все это, конечно, было в наших оперативных сводках, но, ты понимаешь, сюда эти документы я принести не могу. Будем довольствоваться газетами. В общем, тенденция такова: женщины, дети, старики - убийства, убийства, убийства. И страшные уже тем, что совершены они по определению ненормальными людьми.

- Ты видишь связь? - усомнился я.

- Подожди, - отмахнулся Мишка. - Это только начало. Скоро ты поймешь, что я имею в виду... Соединенные Штаты. Известный случай с моряком Ричардом Спеком. За одну ночь он убил восьмерых девушек-студенток. Причина в лишней Y-хромосоме. Следствие психопатология.

Роберт Смит, последователь дела Спека. В одно прекрасное утро застрелил из револьвера 32-го калибра несколько женщин в женском училище "Роз Мари" и спокойно сдался полиции. "Да, убийца - я, сказал он при этом. - Теперь обо мне узнает вся Америка." Дин Аллен Коррл, электрик из Хьюстона, убил на сексуальной почве сорок подростков...

Далее. Марк Дэвид Чапман застрелил Леннона, Роберт Бардо - актрису Ребекку Шеффер. Причина - инфантильно-инфернальный комплекс самоутверждения.

Теперь, извини, статистика иного рода... Цифр тут по поводу у меня предостаточно, но я приведу, ты понимаешь, наиболее характерные. Такие, к примеру, цифры. В Советском Союзе - была такая страна, если ты помнишь - в 1989-м году из 21467-ми убийств 11904 совершены людьми, находившимися в состоянии алкогольного опьянения. Это, считай, пятьдесят процентов. И поверь мне, в обновленной России удельный вес убийств "по пьянке" ничуть не меньше. Пойдем дальше. От 20ти до 25-ти процентов американских подростков-убийц при совершении преступления находятся "на взводе" под воздействием алкоголя или наркотиков типа ПСП и крэка... Здесь тоже тенденция ясна.

Обо всем об этом можно много говорить, каждый случай вполне можно было бы положить в основу для написания толстого романа, но не это суть тема нашего сегодняшнего разговора. Ты уже начинаешь понимать?

- Давай сделаю предположение, - отозвался я. - Ты утверждаешь, что Смирнов был психопат, сексуальный маньяк, да еще и в состоянии сильного алкогольного опьянения, так? Но тогда ты ошибаешься: перегаром от него не несло - точно помню, а насчет психопата... Ты что - не доверяешь собственному чутью? Да и зачем, будь он и психопат, устраивать стрельбу именно в зале ожидания пулковского аэропорта?

- Вот-вот, - Мишка поднял палец, - я хотел, чтобы ты сам пришел к данному выводу. Не укладывается Эдик в схему среднестатического сексуального маньяка, фанатика с комплексом самоутверждения и тэдэ. Не укладывается и в схему напившегося до бесчувствия и решившего пострелять развлечения ради сотрудника органов. И не может уложиться. И факты то подтверждают. За месяц до известных тебе событий он прошел самое тщательное медицинское обследование. Это было одно из условий игры, и медики поработали основательно, без халтуры. Был Эдик здоров, как бык, предрасположенности к психическим заболеваниям не имел: никаких лишних Y-хромосом и в подобном же духе. А на этой неделе, уже после известных тебе событий, была проведена экспертиза на предмет наличия у него в крови алкоголя или наркотиков. Результат отрицательный. Факты, факты - упрямая вещь.

- От чего он умер? - быстро спросил я.

- Не волнуйся, - с печалью в голосе отвечал Мишка, - твоей вины здесь нет. Когда ты свалил его, он был уже мертв. Он умер в тот самый момент, когда в пистолете кончились патроны. Просто остановилось сердце. И это та причина, если не считать самого пистолета, заставляющая по-иному взглянуть на дело Смирнова.

- А что с пистолетом?

- С виду обыкновеннейший Стечкин: 9 миллиметров, 20 патронов. Не хватает только клейм, и ствол короче на три миллиметра, ты понимаешь, - Мишка помолчал, потом снова зашуршал вырезками. - Но вернемся к нашим баранам. Видишь ли, Боря, среди случаев массовых убийств попадаются порой довольно-таки странные. Объяснения причин этих убийств более чем невнятны, и уже одно это ставит их особняком. Попросту говоря, у этих случаев вообще нет никакого объяснения, и вот о них я хочу рассказать тебе более подробно...