Хранители звезд - Эдмонд Гамильтон

Через несколько минут Витхерс остановил седан около небольшого самолета с длинными треугольными крыльями. Файрли слабо разбирался в авиации, но эта машина была похожа на реактивный истребитель. Черный сигарообразный фюзеляж, освещенный светом двух прожекторов, выглядел мрачно и угрожающе.

Навстречу им из темноты вышел механик в теплом комбинезоне, приветливо махнув рукой, – Вот мы и на месте, – весело сказал Витхерс и подмигнул ошеломленному ученому. – Как вам нравится эта лошадка, а?

Небось на такой и во сне не приходилось летать? Выходите, я сам понесу ваш саквояж.

– Погодите, погодите… – пробормотал Файрли, не двигаясь с места. – Вы же говорили, что я полечу рейсовым самолетом, а это…, это же боевой истребитель!

– Ничего подобного, всего лишь «Р-404», сверхзвуковой разведывательный самолет, – успокоил его Витхерс. – Штучка крутая, зато вам не придется трястись несколько часов в каком-нибудь винтокрылом корыте… А вот и капитан Кволек. Познакомьтесь, капитан, это ваш пассажир мистер Файрли.

Делать было нечего, и Файрли, тихо ругаясь, вылез из салона и пожал руку пилоту – широкоплечему молодому человеку с обветренными щеками и крупным приплюснутым носом. Кволек добродушно улыбался, но глаза его оценивающе пробежались по пассажиру с ног до головы, так что Файрли пожалел о своей щуплой, отнюдь не атлетической фигуре. Только мужское самолюбие не позволило ему устроить скандал; было ясно, что полет этот – отнюдь не увеселительная прогулка.

– Надеюсь, я не доставлю вам особых хлопот, – извиняющимся тоном сказал он.

– Не беспокойтесь, все будет нормально. Поднимайтесь в кабину, мы устроим вас по высшему классу. Пока, мистер Витхерс.

Файрли попрощался с ухмыляющимся «представителем Смитсона» и стал осторожно взбираться по узкому трапу, стараясь не наступать на фалды длинного плаща. Чувствовал он себя по-дурацки, но что оставалось делать?

Он едва втиснулся в тесную кабину, закашлявшись от терпкого запаха металла и авиационного масла. Вслед за ним в салон самолета ловко влез второй пилот – темноволосый крепыш с округлым лицом и добродушными голубыми глазами – и помог Файрли усесться в высоком мягком кресле, расположенном сразу же за пилотским.

– Лейтенант Вифорд, – представился крепыш. – Застегните-ка этот ремень, мистер Файрли… Это место нашего кинооператора, но сегодня мы полетим без Чарли. Нет, аппаратуру трогать нельзя, штука хрупкая…

Кволек тем временем уселся в кресло первого пилота и защелкал многочисленными тумблерами на панелях управления, занимающих все стены кабины. Зажглись десятки разноцветных лампочек, шкалы приборов осветились бледно-желтым светом.

Внезапно раздался рев реактивных двигателей. Файрли едва не подскочил от ужаса, но его удержал ремень безопасности.

Через минуту рев стих.

Кволек обернулся.

– Я просто продул двигатель, мистер Файрли. Не беспокойтесь. Вы будете чувствовать себя почти так же, как в салоне пассажирского самолета – ну разве что шума побольше да перегрузка повыше.

Файрли кивнул.

«Черт побери, – со злостью подумал он, – да они обращаются со мной, как с нервной дамочкой!»

Двигатель вновь взревел, и самолет, задрожав, плавно сдвинулся с места. Вырулив на взлетную полосу, машина на несколько секунд замерла на месте, а потом рывком помчалась, стремительно набирая скорость. Огоньки стали уходить вниз, и Файрли понял, что они взлетели.

Кволек вновь обернулся, но Файрли не дал ему в очередной раз проявить заботу о перетрусившем пассажире.

– И где же мы приземлимся в Нью-Мехико? – довольно бодро спросил филолог, чувствуя, как мощная перегрузка мягкой подушкой наваливается на его грудь.

– На базе Морроу… Слыхали о такой?

Файрли облизнул пересохшие губы.

– Где, где? Это, наверное, какая-то ошибка, мистер Кволек.

Пилот только покачал своим серебристым шлемом.

– Мне приказано вас доставить именно на Морроу, мистер Файрли. Через час мы будем там.

«Да нет же, это наверняка ошибка», – ошеломленно подумал Файрли.

Он слышал о базе Морроу – так же, как и весь мир. В пустынной области штата Нью-Мехико, вдалеке от населенных пунктов, находился знаменитый космодром, откуда стартовали пилотируемые и грузовые корабли к Луне. Территория эта тщательно охранялась; поговаривали, что проще устроить пикник с друзьями в форте Нокс, чем хоть одним глазком взглянуть на ангары с ракетами и стартовые площадки. Особенно сейчас, когда начался международный скандал с этой базой в кратере Гассенди.

– Послушайте, Кволек, – закричал Файрли, наклонившись к пилоту, – вы что-то перепутали! Я ученый-лингвист, направляюсь на работу в Смитсоновский институт… При чем тут космодром?

Кволек пожал плечами.

– Я только выполняю приказ, мистер Файрли. Не беспокойтесь, на Луну я с вами не полечу.

Глава 2

«P– 404» несся через ночь вслед за вчерашней зарей. Небо, переливавшееся всеми оттенками синевы, было проколото россыпями крупных звезд, среди которых на подушке серебристого света нежилась полная Луна. Луна…

Файрли сидел, скорчившись в своем кресле. Его спину ломило, ремень безопасности болезненно сжимал грудь, руки зябли от холода, но заботило филолога совсем другое. «На кой черт я им понадобился? – с тоской думал он. – Ума не приложу…»

Файрли никогда не считал себя человеком разносторонних интересов. Со школьных лет им владела лишь «одна, но пламенная страсть» – наука о живых и мертвых языках, и этого ему было вполне достаточно. На кой черт на космодроме Морроу подобная узкая специализация?

Он попытался вспомнить все, что знал о лунной программе НАСА. Увы, его представления на этот счет были довольно смутными. Известно, что его соотечественники-американцы первыми достигли спутника Земли и основали в кратере Гассенди крупную научно-исследовательскую базу. Русские долгое время предпочитали заниматься околоземными орбитальными станциями, но в конце концов также обосновались на Луне, где построили две базы в кратерах Кеплера и Энке. Первые годы весь мир не сводил с них восхищенных взглядов, а затем интерес постепенно притупился. У человечества хватало своих обыденных забот и неприятностей. Про Луну вспомнили лишь недавно, когда в ООН было подписано международное соглашение о запрещении использования Луны для военных целей. Затем вновь настало затишье, но в последние месяцы Россия вдруг выступила с сенсационным заявлением: будто бы США превратили свою базу в Гассенди в военный объект. Американский представитель в ООН ответил гневным опровержением, но международные наблюдатели тем не менее в Гассенди допущены не были. Скандал разгорелся потрясающий…

Впрочем, Файрли все это мало интересовало. Подобно герою одной из новелл Скотта Фитцджеральда, он верил, что жизнь интереснее всего наблюдать из окна своего кабинета. Так он и заявил во время одной из факультетских вечеринок и был поражен, когда старик Хокинс с кафедры психологии неожиданно возразил ему: «Знаете что, молодой человек? Вы не интересуетесь ничем, кроме филологии, потому, что, если говорить мягко, вы далеко не храбрец. Вы, словно страус, спрятали свою высокоученую голову в пыль архивов, поскольку попросту боитесь реальной жизни. Вы даже ни разу не были женаты, Файрли, а ведь вам уже за тридцать…»

Он тогда очень обиделся на слова Хокинса. Тоже, нашли ученого сухаря!… Просто он очень любит свою работу и полностью поглощен ею. У него нет времени вникать во все эти газетные сенсации, которые на девяносто девять процентов и яйца выеденного не стоят. Хотя жаль, что ему так мало известно о лунном проекте. Может быть, это прояснило бы ситуацию… Ладно, через час-два он все равно все узнает.

Через некоторое время Кволек обернулся и, кивнув в сторону иллюминатора, произнес всего одно слово:

– Морроу.

Файрли с любопытством прильнул к холодному стеклу. Где-то внизу, во тьме ночи, находились ворота в космос…

Самолет накренился и сделал широкий разворот, заходя на посадку. На секунду стали видны огоньки приземистых ангаров и башня неподалеку, залитая светом мощных прожекторов.

Затем вновь наступила тьма, но вскоре впереди появилась огромная решетчатая конструкция, установленная на квадратном помосте. В центре ее покоилось белесое вытянутое сооружение – Файрли не сразу сообразил, что это космолет. Самолет начал резко снижаться, но поодаль успели мелькнуть еще две пусковые площадки, освещенные лучами мощных прожекторов.

Файрли почувствовал нарастающее возбуждение. Одно дело – читать о лунном проекте в газетах, наблюдать за чашкой чая на экране людей в скафандрах, медленно идущих по пыльной лунной поверхности; и совсем другое – оказаться рядом с титаническими башнями ракет, носившими, быть может, следы иного мира.

Самолет вздрогнул, коснувшись выпущенными шасси бетонной полосы аэродрома. Рев двигателей усилился, кабину резко встряхнуло – сработал тормозной парашют. К разочарованию Файрли, стартовые площадки остались в нескольких милях в стороне и лишь смутно вырисовывались на горизонте белесыми призраками. Впереди же были видны несколько приземистых, тускло освещенных зданий, напоминающих солдатские казармы.