Чем полней - тем добрей - Светлана Алексеевна Кузнецова

чтобы Кощей вдруг испытал нехарактерную для себя стеснительность, но прямо отвечать не пожелал. Да и оригинальным показалось придуманное объяснение: вкусности удались на славу — просто золотые.

— Кар, — усмехнулся Ворон, кажется сообразив, что к чему, и аллегорией восхитившись. — Ну, спокойной ночи, раз так.

— Утра, — улыбнулся ему Кощей.

— У нас когда проснулся — тогда и утро, а я выспаться наконец хочу, потому — ночь.

— Спокойной, — умиротворенно пожелал Кощей и с наслаждением растянулся на постели, повернулся на бок, ладошку под щеку положил да и уснул.

Следующей ночью он снова встал в глухой час. И потом — тоже. Домочадцы подхватили игру под названием «чахнуть над златом» с удовольствием и постоянно напрашивались на посиделки, а Кощей почему-то совершенно не чувствовал раздражения по этому поводу.

Вскоре по всей земле сказ пошел о том, как чах над златом Кощей Бессмертный. В былинах и песнях воспевалось. Да что какие-то там сказания! Волхвы и те утверждали.

Когда в царстве-государстве человеческом вдруг денежный кризис настал, Иван-царевич сразу понял, как его решать требуется. Пошел он тогда к царю-батюшке и стал упрашивать отпустить его в царство Кощея. Царь-батюшка на него грозно посмотрел, брови насупивши, но вместе с тем и приветливо — только он так мог. В общем, поглядел… как на дурака. Старший брат, не скрываясь, у виска покрутил, а средний сделал вид, будто на потолке побелка осыпалась и обнаружилась особенно ветвистая и красивая трещина.

В конце концов уговорил их Иван. На радостях даже коня не взял: как был, так в путь и отправился. Шел полями широкими, лез горами высокими… и прочим, чем полагается. Посохом служила ему палка, башмаков и вовсе не имелось (кризис же). Наверное, если бы не Сова Большая Голова, не дошел бы вовсе. Присмотревшись внимательнее, Иван таки понял, что не только голова у Совы большая, но и все остальное тело довольно упитанное. Она-то и проводила его к замку Кощея.

Вошел он в ворота, железом обитые, пробежал по стальному мосту над огненной рекой, едва пяток не опалив, остановился перед решеткой из булатных лезвий. Стоило подумать, как же дальше быть, — она возьми и поднимись. Прошествовал Иван по большой круглой площади, состоявшей из окружностей, вырезанных из черного и белого мрамора, поднялся по широкой лестнице из горного хрусталя. Дубовые двери, инкрустированные самоцветами, сами перед ним отворились, пропустив в зеркальный зал с круглыми колоннами, высокими сводами, огромными окнами с витражами и золотым троном у дальней стены. По всему выходило, кому уж не грозил кризис — так Кощею.

Страшно стало Ивану посреди красоты такой. Подумалось ему: раз Кощей сумел подобное чарами сотворить, то и силой обладает безмерной. Сказывали, немало он народу сгубил, да делать все равно нечего.

Иван поднял голову повыше — пусть не думают, будто испугался, — челюсть выпятил и вперед направился.

— Стоять! — донеслось вдруг громогласное.

Иван аж на месте застыл, ногу подняв и опустить забыв.

— Смотри, куда прешь! — тотчас пискнуло снизу.

Иван глянул и отшатнулся. Не то чтобы он боялся крыс — скорее, не любил просто, однако точно не знал, как относиться к представительнице хвостатых паразитов с ведерком и щеткой.

— Из... извини… — промямлил он и добавил: — те.

Крыса фыркнула, сверкнула алыми зенками. Из оскаленной пасти высунулся длинный розовый язычок и затрепетал, то сворачиваясь спиралью, то распрямляясь. Голый крысиный хвост странного кислотно-желтого окраса в фиолетовую крапинку и зеленый горошек при этом вилял из стороны в сторону. И вообще крыса вдруг показалась Ивану неожиданно милой.

— Бе-бе-бе… прф… — подразнила она и принялась с усилием надраивать зеркальный пол. — По мокрому ходи осторожней.

Иван отправился дальше, временами оскальзываясь. По мере приближения к трону он все чаще ловил себя на неуместном удивлении. Во-первых, он слышал, что Кощей, будто ворон какой, в черных тряпках расхаживает. Во-вторых, описывали того как скелет ходячий, едва кожей прикрытый, и вообще злыднем редкостным. На троне же сидел вразвалочку в алой рубахе, золотой нитью вышитой и кушаком подпоясанной, в штанах широких пышущий силой и здоровьем мужик в лучшем зрелом возрасте: румяный, улыбчивый, с горящим весельем взглядом. Если и имелось у него что от Кощея Бессмертного, то лишь волосы: длинные, шелковистые, крупными волнами спускавшиеся до самого пояса, непривычного сине-серо-черного цвета.

— Бу! — сказал Кощей и усмехнулся.

Вздрогнул Иван, оступился, пятка на мокром так и уехала, а сам он рухнул на пол и копчиком пребольно ударился. Ну и смеялся же Кощей! Если до того и собирался отрубить гостю незваному буйную голову, то теперь передумал. Встал он с трона, потянулся, прогнулся в спине, фыркнул и ушел, а Иван все сидел и смотрел ему вслед. Никогда он даже не предполагал, что Кощей окажется полным, пузатым и весьма обаятельным. Ворон потом прилетел и показал дорогу в гостевые покои. Так и остался Иван в замке.

Много ли, мало ли времени прошло — Иван в хоромах освоился, даже с наличием привидений и пауков примирился. Временами казалось, Кощей о нем совершенно забыл, но кормить не переставал. Порой чувствовал Иван себя какой-нибудь очередной Еленой Прекрасной и тогда начинал злиться. Он вообще-то сюда не гостить пришел, а сражаться и добывать для родного царства злато легендарное. При воспоминании о родном доме сердце кровью обливалось, и если кто и спасал его от тоски, то только крыса со странным разноцветным хвостом. Почему-то именно с ней нашел Иван общий язык в замке.

Подслушал он однажды, когда в очередной раз заспорили Ворон и Сова, что по ночам Кощей над златом чахнет, да и решил отыскать путь в сокровищницу. Как солнце закатилось, распугал Иван пауков да мелких призраков и устроился в одной из ниш, потеснив пустые рыцарские латы. Неприкаянный дух фиалковоглазый от такой наглости высунулся, забрало приподнял, но Иван на него сам зубами щелкнул, чтоб приставать и не думал.

В глухой час отворилась дверь в покои Кощея, из них выскользнул хозяин и, сотворив над головой волшебный шар-светильник, пошел по коридору к главной лестнице. Выждав на всякий случай с минуту, Иван хотел за ним отправиться, да дверь снова отворилась, из комнаты высунулся ворон, повертел головой туда-сюда, крякнул по-утиному, просвистел соловьем и полетел вслед Кощею, крыльями хлопая.

Дождался