Меня не колышет твое мнение - Злата Савина

Каждое утро я ждала от него хотя бы этого сухого 'привет', произнесенного чудесным голосом с хрипотцой. Когда он здоровался со мной, мне казалось, что я на седьмом небе от счастья. Сергей Краснов. Мне не повезло, потому что он был чудесно красив. Потому что он был, как лакомство - я не единственная, кто хотел его заполучить. На него засматривались и девочки постарше. Он умел общаться с женским полом, умел располагать к себе так, что уже невозможно его забыть.

Я просто наблюдала за ним со стороны. Безумно ревновала, если у него появлялась новая девушка. Мне казалось, что так, как я, никто не умеет любить. Мне казалось, что если бы Сережа только узнал всю глубину и многогранность моих чувств, он бы все понял, 'прозрел'. Ведь что эти куклы, которые каждый день вокруг него вьются, воркуют, обзывая его 'лапочкой'? Разве они испытывали к Краснову хоть капельку того, что чувствовала к нему я? Разве им хоть раз было больно, когда он чувствовал боль? Разве им хотелось переступить через свою гордость, чтобы добиться его внимания? А сколько раз они видели его в своих снах, представляли себя рядом с ним? Нет, мне казалось, что я единственная, кто по-настоящему достоин его любви.

Но... он думал иначе. Молитвами Вероники, я подошла к нему только единственный раз - нет, не чтобы признаться в своих светлых чувствах, а чтобы пригласить куда-нибудь. Увы, он вежливо отказался. Из-за этого я потом даже целую ночь не спала, искусала все губы - мне теперь казалось, что он обо мне все узнал, что он разглядел эту упрямую влюбленность в него. Он будет смеяться, он меня не поймет! Я бы даже в школу в тот день не пошла, но пришлось искать в себе скрытые возможности и идти туда, куда сегодня попадать отчаянно не хотелось. Я зря волновалась - Краснов, как я думаю, забыл обо мне сразу же, как только я исчезла из его поля зрения. Было жутко обидно, но, тем не менее, я чувствовала и облегчение - он ничего не понял. Я радовалась, а Вероника, наверное, справедливо меня ругала за все грехи смертные. Я не обижалась на подругу - она действительно считала, что права. Ника ни разу в жизни так серьезно не влюблялась, она не могла понять всю безысходность моего положения. Да, даже если бы она оказалась на моем месте, она бы смогла привлечь к себе Сережу - с ее-то внешностью.

Сестру с детства отдали на вокал, в десять у нее уже был поставлен голос, в двенадцать она выступала на школьных концертах. Нику многие не понимали - почему такая шикарная девчонка водится с таким чучелом, как я. Не многие знали, что мы сводные сестры, а совпадение фамилий списывали на чистую случайность - фамилия-то не такая уж и редкая. Но Ника не обращала внимания на чужое мнение. Она совершенствовала свои вокальные данные, была веселой, не могла усидеть на месте, общалась со всеми ребятами и... дружила со мной. Мама поначалу нашу дружбу восприняла в штыки, все-таки эта девчонка - дочка женщины, которую мы все так дружно ненавидим. Но потом Елена Викторовна подумав, решила, что может это и не так плохо. Ведь у меня больше не было друзей и это было своеобразной проблемой.

Мы росли на глазах друг у друга. Мы делились всеми секретами. Я уверена, что дружбы крепче нашей, может, и не существует даже. В десятом классе Сергей Краснов перевелся в другую школу. Не знаю, как все остальные девушки, а я жутко грустила - ведь теперь мы не увидимся. А если и столкнемся случайно где-нибудь, то он меня и не узнает вовсе. А, может быть, спустя многие годы и я сама не узнаю его. Вспомню и улыбнусь, что был такой красивый мальчик, некогда так полюбившийся мне.

Это была моя первая несчастная любовь. Я долго ревела у себя в комнате, рядом сидела Вероника. Она меня не успокаивала и ничего не говорила - знала, что в такие моменты мне лучше дать возможность выпустить все эмоции наружу. Мы сильные девушки и на людях будем улыбаться, но когда никто не видит, так хочется побыть слабой и пожалеть себя. Обычно я не разрешаю себе так глупо реветь, но в этот день не сдержалась.

Я потеряла его, своего любимого. И пусть мы бы все равно не были вместе, и он бы здоровался со мной раз в месяц, считал меня пустым местом и любил других, зато у меня бы была возможность видеть Сережу. Это ни с чем несравнимое удовольствие - знать, что у твоего любимого человека все хорошо, что он жив и здоров.

Первую воспитательную беседу о подростковых проблемах, об отношениях с мальчиками, об алкоголе, наркотиках и вреде курения проводила с нами обеими моя мама. Елена Викторовна рассказывала все, что знала сама, предостерегала от опасностей, с которыми можем толкнуться в будущем. Мама сказала только одно: 'Будьте осторожны, девочки! Жизнь - это интересная штука. Но страшная'.

В десятом классе пошли вечеринки, дискотеки, плохие компании. Переходный возраст, который никак не отразился на мне, застал Нику врасплох. Она очень легко поддавалась влиянию со стороны. Она чувствовала себя красивой, когда симпатичные парни разбрасывались в ее сторону многочисленными комплиментами. Она считала, что от этой жизни нужно брать самое лучшее, и она делала так, как считала нужным: могла на ночь глядя уехать с каким-нибудь бритоголовым качком и вернуться только под утро в полусонном состоянии. И приезжала она не домой, где ее родители бы точно пристукнули, увидев дочь в таком состоянии. Она приезжала ко мне, и нам с мамой доводилось видеть девушку в самых ужасных состояниях.

Я помню, как сильно волновалась за подругу, когда в первый раз увидела ее в пьяном виде. Мама только головой на все это безобразие покачала, но не стала вправлять мозги. Все-таки, Ника для Елены Викторовны была не больше, чем подруга ее дочери. У Вероники была своя мама, которая должна уделять ей немного больше внимания. Я нет-нет, да наблюдала за Галиной. Я замечала, что к дочери она относится с неприсущим нормальной маме пофигизмом. Если Вероника получит двойку, ей за это ничего не будет. Если Ника скажет, что сегодня дома не появится - это просто проигнорируют. Я чувствовала, что подруге не хватает любви со стороны родителей, но... я тоже ничего с этим не могла поделать. Хотя, я, конечно, запросто могла поговорить с папой, просто намекнуть ему, что девочка нуждается в любви и ласке. Но я поклялась себе, что не буду лезть в их семью. У каждого бывают свои проблемы, нужно просто научиться с ними справляться.

Я помню тот день, когда Вероника стала женщиной. Она пришла ко мне домой, немного растерянная и рассказала все. Я была так шокирована, что даже открыла бутылку вина, которую мама хранила на всякий случай, и залпом выпила целый бокал - Ника проделала то же самое. Я не позволяю себе пить спиртное, употребляю его по праздникам в небольших количествах, но этот случай показался мне особым. Когда мысли немного улеглись, а первый шок отошел на второй план, Ника объяснила причину, по которой решилась на такой ужасный поступок. Она сказала, что хотела, чтобы ее первым мужчиной был кто-то опытный, тот, кому она смогла бы довериться. Потом девушка покачала головой, сказала, что она круглая дура и... разревелась. Мы еще долго сидели в моей комнате, Вероника не могла успокоиться, а я растеряла все слова, чтобы хоть как-то ее утешить.