Сны бегемота - Виктор Ляпин

ОТЕЦ. Вот-вот, и я говорю -- мода.

Разрешите представиться. Антон Иванович Кулебякин. Собственной персоной. Волею судеб. Премилый человек. Смею вас заверить. Прохвост, каких мало, но кристальная душа. Слегка нечист на руку. Что есть, то есть. Много раз попадался, много раз бит, но по-прежнему мил и общителен. Одним словом, душа компании. Вот увидите, мы с вами сойдемся. Еще будем не разлей вода, пока один другому горло не перегрызет.

Уж как я рад нашей встрече, как я рад.

ГОСТЬ. Галина Ивановна о вас очень высокого мнения.

ОТЕЦ. Откровенно говоря, мнение Галины Ивановны меня не интересует. Так же, впрочем, как и ваше.

ГОСТЬ. Какому вопросу посвящена ваша работа?

ОТЕЦ. Вам это действительно нужно?

ГОСТЬ. Несомненно. В детстве я тоже мечтал стать ученым.

ОТЕЦ. Бегемоту.

ГОСТЬ. Извините?

ОТЕЦ. Животному, скоту, представителю класса млекопитающих.

ГОСТЬ. Вы зоолог?

ОТЕЦ. Наверно. В какой-то мере. Впрочем, я вижу, вас это не интересует, вы утомлены.

ГОСТЬ. Нет-нет. Это крайне интересно.

ДОЧЬ. Папа большой оригинал.

ГОСТЬ. Не сомневаюсь.

ОТЕЦ. Разрешите в таком случае и мне задать вам один вопрос.

ГОСТЬ. Буду счастлив удовлетворить ваше любопытство.

ОТЕЦ. Вы нынешнюю ночь провели в спальне моей жены?

МАТЬ. Антон!..

ГОСТЬ. Я... был слишком пьян. Я вчера выпил лишнего.

ОТЕЦ. Жаль. Значит, вы вряд ли заметили.

ГОСТЬ. Что?

ОТЕЦ. Окно в спальне жены. Оно выходит во двор школы. Двор засажен тополями. За тополями дорога. Она всегда пустынна.

А дальше... Дальше местный зоопарк. Его железная ограда обычно ярко блестит в лучах вечернего солнца.

Если желаете, сегодня вечером я могу одолжить вам свой бинокль!.. Или мы можем смотреть на это вместе.

ГОСТЬ. Смотреть на что?

ОТЕЦ. Как он выбирается из своего грязного бассейна и греется на солнце. К сожалению, это происходит крайне редко и только перед заходом солнца. Последний раз это случилось... постойте, дайте сосредоточиться... около месяца тому назад. Да, ровно месяц назад, -- когда у тебя, дорогая, гостил архитектор из Петербурга.

У меня все записано. Если хотите, я принесу свой журнал.

ГОСТЬ. Нет, не надо. Не сейчас. У меня после вчерашнего немного болит голова.

ОТЕЦ. Как вам будет угодно. Я могу идти?

ГОСТЬ. Куда?

ОТЕЦ. Я думал, я вам мешаю пить утренний кофе.

ГОСТЬ. Нет, вы мне нисколько не мешаете.

ДОЧЬ. Папа очень серьезно относится к своему научному труду. У него уже несколько томов исследований.

ГОСТЬ. Наверное, это очень забавно. Вы собираетесь их опубликовать?

ОТЕЦ. Нет. Только через двадцать пять лет после моей смерти.

ГОСТЬ. Почему бегемот?

ОТЕЦ. Я сам себя спрашиваю об этом... Ежедневно, ежечасно, ежесекундно... Почему именно бегемот? Почему? Почему? Почему?

Не может же быть, чтобы лишь только для моего унижения? Разве мало и без того я унижен?

По какому праву он так выделен из числа остальных? Чем он отличился?

Разве больше в нем сострадания, совестливости, почитания? Разве у него особый философский склад ума? Или его любовь к своей самке более изысканна? Или, может быть, он отмечен какими-то неведомыми мне подвигами?

Бесформенная груда костей, кожи и мяса с безумными, бессмысленными глазами. Я не прав?

ГОСТЬ. Извините, я не совсем понимаю, отчего вы так волнуетесь.

МАТЬ. Успокойся, дорогой. Выпей капли.

ОТЕЦ. Извините. Архитектор мне нравился больше. По крайней мере, он был понятливей.

Чем вы будете заниматься в нашем городе?

ГОСТЬ. Строить новые водопроводные сети.

ДОЧЬ. Сергей Петрович, вы не поможете мне прибраться в моей комнате?

ГОСТЬ. С превеликим удовольствием. (Уходят)

МАТЬ. Какой галантный кавалер.

ОТЕЦ. Наконец-то мы остались одни.

МАТЬ. Что с тобой сегодня? Ты грустен.

ОТЕЦ. Не знаю. Комок к горлу подкатил. Мой организм все больше подвержен природным катаклизмам. На дворе буря -- и во мне буря. Как в сообщающихся сосудах. Наверно, готовлюсь стать частью природы.

МАТЬ. Он сильно тебя раздражает?

ОТЕЦ. ...Нет. Не больше, чем предыдущие.

МАТЬ. Ты сам предоставил мне свободу.

ОТЕЦ. Ты этого хотела.

МАТЬ. Женщина никогда не знает, чего хочет.

ОТЕЦ. Тебя что-то не устраивает?

МАТЬ. Отсутствие тепла.

ОТЕЦ. (После паузы) Сегодня я снова проснулся с твоим именем на устах. Окно в сад было раскрыто. В ветвях липы, которую посадил еще мой дед, прятался соловей. Его радостное пенье заставляло трепетать мое сердце.

Мне хотелось бежать на реку босиком, броситься в лодку и плыть, плыть, плыть, шепча небесам твое имя: -- Милая, любимая, единственная! Как чисты твои глаза! Как легка твоя улыбка! Каким клокочущим светом наполнена жизнь, когда ты рядом со мной!

МАТЬ. А я всю ночь не могла уснуть. После того, как мы расстались, я все время повторяла твои слова. Они как музыка звучали в моем сердце: -- Я люблю тебя, я люблю тебя, я отдам за тебя жизнь...

ОТЕЦ. Так и случилось.

МАТЬ. Что?

ОТЕЦ. Ты отняла у меня мою жизнь. Бывшее стало не бывшим, а не бывшее бывшим.

МАТЬ. Это преувеличение. Метафора. Нельзя отнять то, чего не было.

ОТЕЦ. Можно. Ты согрелась?

МАТЬ. Немного. Но сегодня ты не в духе. Нет вдохновения. Стертые слова, фальшивая интонация. Огня было мало.

ОТЕЦ. Возможно, все потому, что твой Сергей Петрович скушал мои сливки.

МАТЬ. Фу, какая проза! Как ты мелок.

ОТЕЦ. Желудок требует своего.

Не подпустить ли немного ревности?

МАТЬ. Пожалуй. Только не перебарщивай, как в прошлый раз. Это беганье с топором раздражает наших соседей.

ОТЕЦ. По-моему, совсем напротив, для них это хоть какое-то развлечение. Они же просто подыхают от скуки -- бюргеры, свиньи, насекомые.

МАТЬ. Нет, я не хочу этой беготни. Лучше дуэль. Поймай его в моей спальне и предложи драку на ножах. Мы с дочерью купим шампанское и конфеты, она позовет подруг, и мы будем махать белыми и красными платками -- добивать вам друг друга или оставить побежденному жизнь.

ОТЕЦ. Это глупо.

МАТЬ. Но все-таки интеллигентнее, чем топор.

ОТЕЦ. Тебе хорошо с ним?

МАТЬ. Не знаю. Когда как.

ОТЕЦ. Может быть, ты хочешь развестись?

МАТЬ. Может быть. Посмотрим. Только не сегодня.

ОТЕЦ. Жулье. Вы обложили меня со всех сторон.

МАТЬ. Один ты бы сдох со скуки.

ОТЕЦ. Мы занимаемся этим двадцать лет.

МАТЬ. И, согласись, немало в этом преуспели.

ОТЕЦ. Чушь. Сотрясание воздуха. Бег на месте.

МАТЬ. Поди, прими ванну. Это успокоит твои нервы. Поплещись, расслабься, попускай пузыри.

ОТЕЦ. Не отдавай ему больше мои сливки. Хорошо, дорогая?

МАТЬ. Хорошо, дорогой. Извини, я не знала, что это так важно для тебя.

Они торжественно расходятся в разные стороны.

Вбегают Гость и Дочь.

ГОСТЬ. Твоя мама дура. Ты пойдешь за меня замуж?

ДОЧЬ. Почему ты все время шутишь надо мной?

ГОСТЬ. Ну, не дуйся, не дуйся. У тебя и без того толстые губки.

ДОЧЬ. Я мечтаю, чтобы у нас был ребенок.

ГОСТЬ. Пожалуйста. Я не против. Это обычное дело и вряд ли помешает моей командировке.

ДОЧЬ. Неужели даже мои слезы не согреют твое сердце?

ГОСТЬ. Не будь, как твоя мать. Зачем плакать, когда у тебя такие красивые глаза?

ДОЧЬ. Все равно я сейчас заплачу. Этого больше никогда не повторится.

ГОСТЬ. Чего?

ДОЧЬ. Первой ночи любви.

ГОСТЬ. У тебя -- да, не повторится. У меня -- сколько угодно.

Мы можем продолжить наши уроки.

ДОЧЬ. Ты любишь меня?

ГОСТЬ. Люблю.

ДОЧЬ. Почему же ты не ласкаешь меня?

ГОСТЬ. Я немного устал. Ты слишком резва.

ДОЧЬ. Если ты меня бросишь, я умру.

ГОСТЬ. Я знаю. Я тоже.

ДОЧЬ. Нет, ты не любишь меня.

ГОСТЬ. Идиотка, я же сказал, что люблю.

ДОЧЬ. Я обо всем рассказала маме.

ГОСТЬ. О чем?

ДОЧЬ. О нашей любви.

ГОСТЬ. Я знаю.

ДОЧЬ. Мама мне тоже все рассказала.

ГОСТЬ. Да? И что же она рассказала?

ДОЧЬ. Ты подлец! Мерзавец и подлец!

ГОСТЬ. Ну, наконец-то я могу уйти.

ДОЧЬ. Нет, постой! Мы должны объясниться!

Со мной сейчас случится истерика.

ГОСТЬ. Подожди, я поудобнее сяду в кресле. Начнешь, когда я хлопну в ладоши. Итак! Начинай! (Хлопает в ладоши)

ДОЧЬ. Ты подшутил надо мной, как последний подонок. Сначала ты проник в наш дом, притворяясь интеллигентом и эстетом. Моя неопытная душа поддалась твоему очарованию. Но это был наглый обман! Обман, обман, мерзость и обман! Тебе просто хотелось позабавиться со мной!

О, если бы я знала, как черство твое сердце, как низки твои мысли! Дура! Зачем я верила красивым словам?!

ГОСТЬ. Неплохо. Стоило мне появиться в вашем доме, ты сразу бросилась мне на шею, уверяя, что именно меня ты ждала долгие годы. Ты рассказывала мне, как мой облик в точности повторяет твои отроческие видения. Даже голос мой казался тебе давно знакомым, он как бы уже много лет звал тебя в розовую даль.

Я не успел рта раскрыть, как оказался в твоей постели, практически изнасилованный тобой.