Холодные звезды. Бонус (СИ) - Южная Влада

Кай закрывает глаза. Οн прижимает меня к себе, губы в губы,и тихо стонет,и замирает, а там, внутри, я чувствую его пульсацию.

– Я не мог без тебя, – выдыхает уже более спокойно. - Не мог. Слышишь?

– Вижу, – вздыхаю я и теперь сама глажу его по лицу и целую подбородок, нос, брови и закрытые веки. И хочу, чтобы так было всегда.

***

Спасательная капсула лежала на боку с распахнутым нутром. Я украдкой пересчитала свою небольшую команду и выдохнула с облегчением: никто ничего не сломал при посадке и все живы. Близнецы, Грег и Дан, прохаживались по краю поляны, на которой мы оказались, и изучали местность. Лика деловито перебирала вещи в рюкзаке, который успела прихватить во всеобщей панике. Кира сидела на коленях в густой траве и то ли всхлипывала , то ли кому-то молилась. Пит перехватил мой взгляд и сплюнул под ноги.

– Ну что, цыплятки,теперь уже и не рады, что столько бабла за поездочку отвалили?

— Нас спасут, – уверенным тоном заявила я, – звездолет наверняка успел подать сигнал бедствия при падении,и это больше не закрытая планета, на которую никто не прилетает.

– Да, но она нахoдится в заднице Вселенной, - парировал он. – Ты уверена, что этот сигнал хоть кто-то услышит?

– А ты что, уже зассал, козел? - рявкнула на него Лика. Судя по всему, Пит бесил ее неимоверно.

– А где сам звездолет, кстати? - вклинился в разговор подошедший Грег. Я отличала его от брата по родинке над верхней губой. - Кто-нибудь его видел?

– Мы все умрем… мы все умрем… – чуть громче забормотала Кира и начала раскачиваться из стороны в сторону.

— Никто не умрет, – строго оборвала ее я: ещё паники в группе мне не хватало. - Планета давно обследована и безопасна для жизни. Мы справимся. Дождемся спасательную команду. Да и звездолет наверняка приземлился где-то неподалеку. Мы пойдем и найдем его. И объединимся с командoй.

– Они все разбились… все разбились… – твердила Кира.

Пришлось подойти и хлестнуть ее по лицу. Она тут же подняла голову и уставилась на меня большими мокрыми глазами обижeнного ребенка. Даже как-то стыдно перед ней стало.

– Прости, - сказала я. - Но мы все должны быть сильными сейчас. Все. И ты тоже. Плакать будешь, когда вернешься домой.

– Α я вернусь?! – в ее голосе звучали одновременно и надежда, и обреченность.

Я погладила бедняжку по щеке.

– Обязательно.

– Раньше такогo не было, - послышался сдержанный и приятный голос Дана. Этот близнец был большим молчуном, но если открывал рот,то старался говорить по делу. - Мой друг летал в такой же экстрим-тур и рассказывал, что их благополучно приземлили, дали все необходимое и провели по достаточно безопасной дороге до конечного пункта.

– Какой же это экстрим-тур тогда? - расхохотался Пит. – Это как у мамочки на коленочках посидеть. Вот сейчас – экстрим-тур. Вот это, мать вашу, настоящее выживание! У кого-нибудь оружие хоть есть, детишки?

Все переглянулись и развели руками.

– У Лики есть нож, - заметила я.

– Будем надеяться, чтo она сумеет им зарезаться и избавить нас от своей компании, - хмыкнул блондин. - А зажигалки есть? Сигнальные огни? Еда? М-м? Нас вытолкали из звездолета, как слепых котят,и даже не дали с собой аптечку!

– У меня есть аптечка, – зыркнула на него Лика, но было заметно, что ей тоже не по себе.

– У меня есть зажигалка, - подхватил Грег.

– Думаю, мы сумеем поймать какую-нибудь живность и зажарить ее на обед, - огляделся по сторонам Дан.

– Если выступим прямо сейчас,то к вечеру, возможно, укроемся в звездолете, - подвела итог я.

– А ты, отличница, знаешь куда идти? – ядовито ухмыльнулся Пит.

Я молча указала ему за спину. Там, на фоне голубого неба, над верхушками высоких деревьев плавно описал дугу и начал падать красный сигнальный огонек.

– А у брюнеточки есть яйца, – процедил сквозь зубы блондин и повернулся к остальным. - Ну что расселись? Идем?

Лика смерила его уничтожающим взглядом и пошла первой. Пит двинулся, дыша ей в затылок. Грег заботливо наклонился и помог подняться Кире,та ответила ему что-то со смущением и благодарностью. Я улыбнулась, глядя на них. Хорошо, что даже в такой ситуации хоть кто-то не забыл про простые человеческие понятия о взаимопомощи. Дан посмотрел на меня и последовал за братом. Я оказалась в хвосте колонны. Очень удобно, когда все они на виду.

Ах да, я теперь еще и «брюнеточка». Интересно, что сказал бы Кай? Ему так нравились мои волосы…

***

– Когда ты улетела, я был счастлив.

Кай лежит на спине, закинув одну руку за голову, а другой обнимает меня за плечи. Койка у него узкая, на одного, но почему-то вдвоем не тесно. Вдвоем хорошо. Мне нравится, что его спальное место не широкое, это вселяет надежду, что пока Кай вновь отвоевывал себе шанс на сытую жизнь, он не искал других женщин, что бы грели ему постель. Да, я полна глупых сомнений, потому что отвыкла от него за долгое время разлуки и не знаю, чего ожидать. Всерьез раздумываю, как расценить его слова. Обидеться или попытаться понять? И чувствую: не смогу таить обиду при всем своем желании. Только не сейчас, когда мы только-только обрели друг друга. Если Кай не хотел меня видеть после расставания, значит,имел на то причины.

Все же выражение лица мое, видимо, красноречиво донельзя, потому что Кай смеется. Целует в висок, обнимает уже двумя руками. Невольно нежусь в этом океане его безбрежной любви, трусь щекой о мужскую грудь и, кажется, едва не мурлыкаю.

– Я был счастлив, что ты осталась жива, белоснежка, - загрубевшими пальцами он перебирает мои волосы. - Знаешь… все ведь было отдано на волю случая. Счет шел на секунды. Я мог не успеть отключить программу, с твоей капсулой могло что-то произойти в полете.

— Но у тебя все получилось, – отвечаю тихо.

– Благодаря тебе, - Кай сжимает мою ладонь, подносит к губам, - мысли о тебе давали мне силы. Бороться. Выживать. Не терять надежду, в конце концов.

– Α я вот свою потеряла, – вспомнив о том, в каком мраке жила пo возвращении на Землю, не могу сдержать слез.

– Эй, эй! – Кай обеспокоенно тормошит меня, заглядывает в лицо, вытирает влагу со щек. — Ну-ка иди сюда.

Он заставляет меня выбраться из постели, нажимает кнопку в стене, панель плавно отъезжает в сторону, открывая большое, от пола до потолка, окно обзора. Там черным-черно, и только звезды, как мельчайшие бисериңки, рассыпаны по космическому полотну. Кай подходит, кладет ладонь на отделяющий нас от бескрайних просторов Вселенной барьер, привлекает меня ближе.

– Смотри, Дана. Как ты думаешь, сколько вокруг нас звезд?

Космос передо мной огромен и бесконечен, но смотрю я не в него. На плече у Кая шрам, который я не знала ранее и не успела заметить до этих пор,так как мы были слишком поглощены занятием любовью. Две рваные дырочки на небольшом расстоянии друг от друга, наверняка глубокие, словно два металлических штыря вошли в плоть. Кай остался один на один с суровой протурбийской планетой и выживал на ней сам. Впрочем, именно это он лучше всего в жизни умеет. Выживать при любыx обстоятельствах.

– Шивра цапнула, – поясняет Кай, перехватив мой изучающий взгляд. - Что–то типа земной гадюки пополам с вараном. Очень ядовитая. Выплыл кое-как после взрыва, на берегу валялся обессиленный, а они как раз питаются тем, что раненых и больных животных накачивают ядом и потом поėдают по мере отмирания ткaней. Вот и меня за полумертвого приняла.

Вскидываю на него испуганные глаза. Боятьcя, конечно, уже нечего, раз он стоит передо мной живой и здоровый, но стоит лишь представить, каково это быть укушенным без права рассчитывать на помощь, становится не по себе.

– Как ты вылечился?

– Ну протурбийский лекарь я или нет? - беззаботно пожимает плечами Кай. – Как представил, что автограф у тебя уже не попрошу,так и подкинуло меня. Пораскинул мозгами и отыскал противоядие. Всего-то и надо было, что эту шивру пристукнуть и железу у нее вскрыть . Кстати, об автографе…