Постигая мудрость - Светлана Сервилина

Так кому понадобилось ее убивать? Тем более в Советске – небольшом военном городке, где каждый на виду?

Сложив диван и сделав легкую уборку в квартире, Юля набрала номер мамы. После череды длинных гудков телефон отключился.

«Опять сотовый забыла в столе или в сумке», – подумала девушка про, не привыкшую к чудесам мобильной связи, вечно занятую родительницу. Мама всегда ставила работу превыше всего, и сколько бы не обижалась на нее дочь, она убежденно отвечала, что школа – это ее жизнь. Вот и пятьдесят пять минуло в прошлом году, но мама не собиралась на пенсию. А теперь и отговорка нашлась – надо выучить внучку, а потом на покой. Юля усмехнулась:

«Покой нам только снится…» – это про маму и, пожалуй, про нее саму. Она очень любила свою мать, но иногда, совсем некстати, вылезали откуда-то ненужные воспоминания и детские обиды, от них становилось грустно и тяжело на сердце. Вот бывшая одноклассница Оля Шарова часто говорит ей:

«Симонова, у тебя заниженная самооценка!»

А откуда взяться другой, если в детстве тебе никогда не говорили, что ты – красивая, да, ладно, красивая, хотя бы симпатичная! Или талантливая, трудолюбивая… Нет, маленьких девочек не интересует есть ли у них таланты, в этом возрасте всем хочется быть красивыми! Юля вздохнула и тут же вспомнила, как собиралась в восьмом классе на школьный новогодний вечер и, стоя перед зеркалом, спросила у мамы:

«Я – красивая?», на что та ответила: «У тебя правильные черты лица. Пожалуй, тебя можно назвать „миленькой“, а вот моя ученица Ирочка Самошина, действительно, красивая. И фигурка, и лицо! Не девочка – куколка!» После этого, она долго не задавала вопросы своей занятой родительнице по поводу внешности. В следующий раз, это случилось, когда семнадцатилетняя Юля сделала модную стрижку перед выпускным вечером:

«Мне так хорошо?» Однако, критичная мама сразу заметила:

«Правильно, что свой „хвост“ отстригла! Отпускать надо только густые волосы! Вот у меня в девятом „В“ у Лены Пикуновой коса в мой кулак!»

Юля вздохнула: «Ну, вот, зачем всплывают в памяти эти давние мелкие обиды?» Она же знает, что мама любит ее! Журналистка тряхнула головой, будто отгоняя навязчивые мысли.

Через несколько минут раздался звонок:

– Юляша, ты мне сейчас звонила? – послышался родной голос с хронической хрипотцой.

– Да, мама, здравствуй!

– Здравствуй! Ну, говори быстрее, что там у тебя? – нетерпеливо спросила мать, – А то у меня сейчас педсовет начинается!

– Мне надо срочно съездить в Советск по важному делу, пусть Мартуся останется у тебя до пятницы.

– Господи, что тебя туда несет? Лучше бы с ребенком позанималась, если время есть свободное.

– Мама, мне надо. Если ты очень занята, то я возьму дочку с собой, – на всякий случай пригрозила Юля, зная, что она, конечно, согласится оставить у себя любимое девятилетнее чадо. К внучке у директора школы было особое отношение, она для нее была самая красивая и самая умная!

– Марта останется у нас. Езжай куда хочешь! Все, пока!

Как обычно, загруженная работой, мама побежала в очередной раз бросаться на амбразуру безграмотности и несправедливости. Ладно, пусть воюет. Главное, вопрос с дочкой решен. Теперь необходимо договориться с руководством телекомпании. Здесь проще. Съемок для авторской передачи у нее на ближайшие дни нет, а новости можно перекинуть на любого свободного корреспондента. И это уже не ее головная боль, она все-таки внештатный сотрудник:

– Алё, Карина Давидовна? Здравствуйте! Это Симонова.

Голос главного редактора, как всегда, был недовольный, как будто несет она тяжелый мешок с мокрым песком:

– Привет! Слушаю тебя, Симонова!

Юля вкратце объяснила ситуацию и получила в ответ недовольное:

– А кто у меня будет новости снимать? Ты знаешь, сколько перед праздниками событий? – Карина сделала паузу и напоследок лукаво пригрозила. – Вот наберу новых внештатниц, будешь знать!

– Карина Давидовна, подруга может умереть, понимаете? – девушка в отчаянии всхлипнула.

– Ну, ладно, езжай. Как вернешься, звони.

Удивительное изобретение телефон! Не вставая с дивана за пятнадцать минут можно решить все проблемы, или почти все… Юля подумала, что надо бы и Андрею сообщить об отъезде в Советск, и на нее вдруг накатили воспоминания недалекого прошлого. Неожиданно познакомившись с майором Осиповым во время расследовании убийства главного режиссера телестудии всего четыре месяца назад, она и не подозревала, что обоюдная симпатия двух взрослых людей перейдет в нечто большее. Их отношения стали стремительно развиваться. Новый год они отметили с друзьями Андрея, в гостеприимном доме Колесниковых. В январе, во время школьных каникул, Юля познакомила Андрея с дочкой, и он стал частым гостем в их квартире. Они вместе водили Марту на каток и в кукольный театр. На день Святого Валентина любимый мужчина подарил ей косметический набор в красной бархатистой коробочке в виде сердца и намекнул на серьезность своих намерений. А потом его послали на какие-то курсы в Москву и, вернувшись через три недели, Андрей стал более сдержан в словах и поступках по отношению к Юле. Предположения, что мужчина «загулял» в столице и поэтому охладел к ней, девушка избегала. Нет, тут было что-то другое. Возможно страх старого холостяка перед серьезным решением. Да, у Андрея был негативный опыт неудачного первого брака. Но что оставалось ей? Убеждать его, что с ней ему будет хорошо? Ну, нет. От этой мысли Юля решительно тряхнула головой. Не будет она никому навязываться! Осипов – взрослый тридцатипятилетний мужчина и сам знает, как надо поступать, и кто ему нужен. Юля считала себя фаталистом и поэтому решила довериться судьбе. Она отвечала на его звонки, по-прежнему устраивала «семейные» ужины, однако сама звонить перестала, решив, что инициатива должна исходить от мужчины. Но о поездке в Советск, подумала журналистка, надо все-таки сообщить Андрею, но не сейчас, а позже, когда Кирилл освободится и заедет за ней. Как говорится, поставить перед фактом.

Достав из шкафа дорожную сумку, Юля сложила необходимые вещи и документы, навела порядок в квартире и приготовила «дежурные» бутерброды. Мало ли что в дороге может случиться, вдруг захочется перекусить? Время еще было достаточно, и она зашла в комнату дочери. От предстоящей разлуки с ребенком ей стало грустно. На столе у девочки лежал фотоальбом, Юлия взяла его и уселась на диван, разглядывая фотографии. Вот Марте пять месяцев, она хитро смотрит в объектив фотоаппарата, зажав в руке резиновую игрушку. А Юля с любовью смотрит на ребенка, посадив ее на колени. Женщина вздохнула. Какое счастье, что у нее такая дочка – умница, рассудительная не по годам и в свои девять лет такой маленький и надежный друг. От воспоминаний ее отвлек звонок телефона. Она рывком схватила трубку и услышала голос Андрея:

– Привет! Как дела?

– Привет! – Юля мгновенно вернулась к действительности и стала соображать, как сообщить мужчине о своем отъезде, – Андрей, у меня тут проблемы… – начала она, но Осипов ее прервал:

– Знаю, Володя Никаноров звонил только что из Советска, – и мягко добавил, – мне приехать к тебе?

– Нет, – резко отказала Юля, но внутренне порадовалась порыву любимого мужчины, – я очень тороплюсь. Мне скоро уже выезжать. До свиданья, – и решительно нажала «отбой». Ей хотелось дольше разговаривать с Осиповым, но она вдруг испугалась, что он что-то скажет не так, и останется неприятный осадок от разговора, как часто бывало в последние недели. А сейчас осталось милое «послевкусие» от его заботливого беспокойства. Телефон опять зазвонил, на это раз был Кирилл:

– Юля, я уже освободился! Ты готова? Все дела порешала?

– Да, я готова. Через сколько подъедешь?

– Через полчаса. До встречи!

Юля зашла на кухню и открыла холодильник.

«Надо бы его покормить», – подумала она о своем бывшем любовнике, доставая салат «Селедка под шубой», черный хлеб с тмином и квашеную капусту «собственного производства». На газовую плиту поставила кастрюлю с водой:

«Хорошо, что в морозилке есть пельмени, будет сытный и быстрый обед».

Однако Кирилл отказался пройти на кухню, когда бывшая возлюбленная предложила перекусить перед дорогой:

– Спасибо, я уже пообедал в кафе.

– Сейчас около четырех, а ехать нам часа два или три, – мягко сказала она.

– Пожалуй ты права, – сказал Кирилл и, помыв руки, сел за стол. Наскоро поев вместе с гостем и убрав со стола, Юля спустилась вниз к машине.

Сначала ехали молча, каждый думал о своем. Проделав половину пути, Кирилл стал расспрашивать сначала о Марте, потом о работе в новом коллективе. Мало-помалу, они разговорились, и беседа стала непринужденной, как прежде.

Не доезжая километров десять до Советска, Кирилл повернул к бензоколонке: