Озма из страны Оз - Лаймен Баум

Итак, она оказалась среди необъятных океанских просторов. На плаву её удерживала лишь убогая деревянная куриная клетка с дном, обшитым досками, и боками из прутьев. Сквозь них постоянно просачивалась вода, которая вымочила девочку с головы до ног. Постепенно Дороти почувствовала голод. Есть было нечего, и она понимала, что такое положение может продлиться долго. Не было также пресной воды для питья и сухого платья, чтобы переодеться.

— Ну, должна я вам сказать! — воскликнула девочка со смехом. — Вы оказались в довольно затруднительном положении, Дороти Гейл! И не имеете ни малейшего представления, как из него выбраться!

Словно желая добавить девочке хлопот, на океан опустилась ночь. Серые облака на небе сменились чернильно-непроницаемой темнотой. Однако ветер, казалось удовлетворившись своими злыми проделками, перестал волновать океан и поспешил умчаться прочь в другую часть планеты, чтобы наделать вреда и там. Волны, которые перестали подгоняться потоками воздуха, стали постепенно спадать и успокаиваться.

Думаю, что Дороти повезло, поскольку шторм переместился в другое место. В противном случае несмотря на всю свою храбрость она могла погибнуть. Многие дети на её месте уже бы заплакали и потеряли всякую надежду. Но Дороти пережила так много приключений, что и не подумала особенно пугаться. Да, ей было мокро и неудобно. Но, повздыхав о случившемся, она смогла частично восстановить присущую ей бодрость духа и стала терпеливо ожидать, что ей уготовила судьба.

Мало-помалу чёрные облака умчались прочь, и показалось голубое небо с серебристой луной. Маленькие звёздочки дружески подмигивали Дороти. Клетка больше не болталась, а довольно плавно плыла по волнам. Это мерное покачивание убаюкивало девочку. К тому же вода перестала просачиваться через боковые прутья, и деревянный настил, на котором стояла Дороти, немного подсох. Обнаружив это и будучи совершенно утомлённой волнениями последних часов, девочка решила, что сон станет лучшим средством для восстановления сил и самым легким способом скоротать время. Дно клетки было влажным. Это доставляло определённые неудобства.

Но, по счастью, климат в этой части земного шара был тёплым, и девочка совсем не чувствовала холода.

Поэтому Дороти присела в угол клетки, прислонившись спиной к прутьям. Прежде чем закрыть глаза, она кивнула по-приятельски подмигивающим звёздочкам. Через полминуты Дороти крепко заснула.

2. Жёлтая курица

Странный шум разбудил Дороти. Она открыла глаза и обнаружила, что день уже занялся и в чистом небе ярко светит солнце. Ей почудилось, что она снова в Канзасе и играет в старом амбаре с телятами, поросятами и курочками, которые окружают её. Поначалу, пока она не согнала сон с глаз, Дороти действительно вообразила, что она находится в родной канзасской степи.

— Ко-ко-ко, куд-куда! Ко-ко-ко, куд-куда!

Снова послышался странный звук, который разбудил её. Но так кудахтать может только курица! Однако сквозь прутья клетки широко раскрытые девочкины глаза видели только голубые океанские волны, спокойные и умиротворённые сейчас. И мысли Дороти вернулись к событиям прошлой ночи, полным опасностей и невзгод. Девочка начала вспоминать, что из-за шторма она стала одиноким беспризорным ребёнком, по воле случая очутившимся среди коварного и незнакомого моря.

— Ко-ко-ко, куд-куда!

— Что это? — вскричала Дороти, вскочив на ноги.

— Да ничего, просто я только что снесла яичко, вот и всё! — ответил слабый, но резкий и отчётливый голос. Оглядевшись вокруг, девочка заметила жёлтую курицу, примостившуюся в противоположном углу клетки.

— Боже мой! — удивлённо воскликнула она. — Вы тоже пробыли здесь всю ночь?

— Конечно, — ответила курица, взмахивая крыльями и зевая. — Когда клетку выбросило с корабля, живёхонько ухватилась за её угол своими когтями и клювом. Я знала, что если упаду в воду, то уж утону точно. Я и вправду почти утонула, когда эта противная вода обрушилась на меня. За всю свою жизнь я никогда не была такой мокрой!

— Да, — согласилась Дороти, — действительно, какое-то время было сыровато. Но сейчас-то вам удобно?

— Не очень. Солнце помогло высушить мои пёрышки, впрочем, как и твоё платье. И я чувствую себя лучше с того момента, как снесла своё утреннее яичко. Но хотела бы я знать, что станется с нами посреди этого огромного пруда?

— Я тоже хотела бы знать это, — сказала Дороти. — Но как случилось, что вы заговорили? Я думала, курицы могут только квохтать и кудахтать.

— Ну, что до этого… — задумчиво ответила жёлтая курица, — то всю жизнь я кудахтала и квохтала. И до сегодняшнего утра, насколько я могу вспомнить, не произнесла ни слова. Но когда минуту назад ты задала мне вопрос, мне показалось, что наиболее естественно будет ответить тебе. Поэтому я заговорила, и, кажется, говорю так же, как это делаешь ты и другие люди. Странно, не правда ли?

— Очень, — ответила Дороти. — Если бы мы оказались в Стране Оз, я не подумала бы так, потому что многие птицы и звери могут разговаривать в этой волшебной земле. Но Страна Оз, должно быть, очень далеко от этого океана.

— А как моя грамматика? — полюбопытствовала жёлтая курица. — Я говорю достаточно правильно, по твоему мнению?

— Да, — сказала Дороти, — для начинающего вы говорите довольно прилично.

— Рада слышать это, — продолжала жёлтая курица доверительным тоном, — потому что если кто-то хочет заговорить, то лучше уж делать это правильно. Рыжий петух часто повторял, что моё кудахтанье превосходно. И сейчас мне доставляет удовольствие сознавать, что я говорю верно.

— Но я начинаю чувствовать голод, — заметила Дороти. — Сейчас время для завтрака. А завтрака нет.

— Ты можешь съесть моё яйцо, — сказала жёлтая курица. — Я совершенно не беспокоюсь о нём.

— Разве вы не хотите его высиживать? — удивилась девочка.

— Нет, конечно. Я никогда не высиживаю яйца, пока у меня нет симпатичного уютного гнёздышка в укромном местечке, с дюжиной тёпленьких яиц подо мной. Это, кстати, тринадцатое. А курицы считают это число счастливым. Поэтому тебе доставит удовольствие съесть его.

— О, но я не могу съесть его, пока оно не сварено! — воскликнула Дороти. — Однако в то же время я очень признательна вам за вашу доброту.

— Не стоит, моя дорогая, — спокойно ответила курица и начала чистить пёрышки.

Какое-то время Дороти наблюдала за гладью океана.

Но мысли о яйце не покидали её. Наконец она спросила:

— Почему вы откладываете яйца, если не собираетесь их высиживать?

— Привычка, — ответила жёлтая курица. — Я всегда гордилась тем, что каждое утро откладываю свежее яйцо, кроме тех дней, когда линяю. Я не могу насладиться своим утренним кудахтаньем, пока не снесу яйцо. А если я не могу кудахтать, я не чувствую себя счастливой.

— Странно, — задумчиво произнесла девочка. — Но раз я не курица, трудно ожидать, что я смогу понять это.

— Естественно, моя дорогая.

Дороти снова замолчала. Жёлтая курица была каким-никаким товарищем и добавляла немного комфорта. Но, несмотря на её присутствие, в этом огромном океане было ужасно одиноко.

Через некоторое время курица взлетела и уселась на верхнюю перекладину клетки.

— Ого, мы не так уж далеко от суши! — объявила курица.

— Где? Где она? — вскричала Дороти, подпрыгнув в величайшем волнении.

— Недалеко отсюда, — ответила курица, кивнув головой в направлении суши. — Кажется, мы дрейфуем к ней. До полудня мы можем очутиться на земле.

— Я буду счастлива! — сказала Дороти, чуть вздохнув, потому что её ноги и особенно ступни всё ещё оставались мокрыми. Время от времени морская вода продолжала переливаться сквозь щели в прутьях.

— И я, — ответила её подружка. — В мире нет более унылого зрелища, чем мокрая курица.

Земля, к которой они быстро приближались, с каждой минутой становилась всё отчетливее. На взгляд девочки, плывущей в куриной клетке, она была просто прекрасна. Прямо к воде примыкал широкий пляж из белого песка и гравия. Дальше виднелись несколько скалистых холмов, а у их подножия — полоска зелёных деревьев, которая обозначала опушку леса. Но домов или иных признаков человеческой жизни не было видно, что свидетельствовало о пустынности этой неведомой земли.

— Надеюсь, мы найдём здесь что-нибудь поесть, — сказала Дороти, с интересом вглядываясь в приятный пляж, к которому они дрейфовали. — Время завтрака давно миновало.

— Я и сама слегка голодна, — объявила жёлтая курица.

— Почему бы вам не съесть яйцо? — спросила девочка. — Для вас ведь не нужно готовить пищу, как для меня.

— Ты принимаешь меня за каннибала? — негодующе вскричала курица. — Не знаю, что я такого сказала или сделала, чтобы ты оскорбляла меня!