Страстное желание - Дэй Леклер

Она сложила руки на коленях. Как примерная девочка. Как настоящая леди. Но все это — лишь искусственный фасад.

— Я говорю о «Страстном желании».

Гейб замер. Черт ее побери! Он потратил годы, уговаривая Матильду Четсворт продать ему бриллиантовое колье своей матери, но безуспешно. Бабушка Кэт прекрасно знала, как сильно оно ему нужно. Знала, что он готов пойти на все, лишь бы вернуть украшение. Гейб применил на ней все свои навыки первоклассного переговорщика, но тогда он был моложе и не умел держать эмоции под контролем, особенно когда речь шла о чем-то столь дорогом для него.

Ожерелье создала его мать Кара, когда только начинала работать на ювелирную компанию Данте в качестве дизайнера. В самые тяжелые годы она познакомилась с Домиником Данте, сыном владельца, и влюбилась в него. У них был страстный роман, идущий к свадьбе. Но вместо того чтобы жениться на Каре, Доминик по настоянию своих родителей взял в жены наследницу крупного состояния, как и следовало ожидать. После предательства возлюбленного Кара перевелась в офис Данте в Нью-Йорке и жила дальше, пока несколько лет спустя в ее жизнь снова не ворвался Доминик. И, не найдя сил противостоять ему, она провела с ним единственную ночь. В результате родились Гейб и его сестра-близнец Люсия, после чего Кара навсегда оставила работу на Данте.

По словам самого Доминика, он не смог забыть Кару. Он провел годы, пытаясь найти ее, удивляясь тому, как умело она замела следы. Пятнадцать лет спустя он наконец обнаружил ее и близнецов. И он сделал ей предложение, несмотря на то что был женат на Лауре. Он подарил Каре ожерелье «Страстное желание», дизайн которого она придумала когда-то, работая на компанию, и кольцо, пообещав, что сразу после развода вернется, женится на ней, признает детей и даст им фамилию Данте. Этого так и не случилось. Все, что осталось у Кары, — пустые обещания и сверкающее огнями «Страстное желание».

Гейбу было двадцать, когда их мать тяжело заболела, и срочно потребовались деньги, поэтому он продал ожерелье Матильде Четсворт. На эти же деньги он начал свой бизнес, но поклялся, что обязательно выкупит ценное украшение.

В конце концов Гейб осознал, почему это ожерелье так важно для него. Оно стало символом боли, которая каждый день ныла в его груди. Обиды на мужчину, который предал их. На семью, которая не приняла их. Символом того, что причинило столько неприятностей его матери, сестре и ему самому.

К сожалению, к тому моменту, как финансовое положение Гейба Моретти стало достаточно прочным для покупки ожерелья, Матильда категорически отказалась его продавать. Он женился на ее внучке Джессе, но ожерелье так и осталось вне досягаемости. Манящим обещанием. Фантомом. И теперь Гейб не мог понять, почему Матильда решила передать его своей непутевой внучке. Зачем она поступает так с ним, особенно после того, как отвратительно Кэт обошлась с Джессой?

Гейб внимательно посмотрел на Кэт:

— Так оно у тебя?

Всего четыре слова, но в них таилась длинная печальная история всей его жизни. Того, что сделало его тем, кто он есть сейчас.

— Недавно мне позвонила бабушка и попросила меня вернуться домой. Она пообещала отдать ожерелье после того… — Лицо Кэт на мгновение исказилось болью. — После.

— В таком случае приходи, когда получишь его. А теперь, если не возражаешь… — Гейб махнул рукой в сторону двери. — У меня много дел.

— Боюсь, я еще не все рассказала. Могу я выпить воды? Умираю от жажды.

— Собираешься играть роль преданной внучки, скорбящей по поводу тяжелой болезни бабушки? Завязывай с крокодиловыми слезами. Меня не купишь, детка.

— Слезы, которые я могла бы пролить по бабушке, были бы самые настоящие. После того как в возрасте пяти лет у меня умерли родители, Ба вырастила меня. Я никогда не смогу отблагодарить ее за все, что она для меня сделала. Но перед тобой я рыдать не собираюсь. Я никогда не плачу. Никогда.

— Итак, сколько? Сколько ты хочешь за «Страстное желание»?

Кэт даже не вздрогнула.

— Оно не продается.

— Да ты… — Его руки сжались в кулаки. — Кем ты себя возомнила? Сначала ты спишь с Бенсоном Винтерсом — женихом Джессы, а теперь ты нашла пути снова втереться в доверие Матильды, чтобы завладеть ожерельем. Почему? Что за игру ты затеяла?

— Это не игра. Я никогда не играла.

— Я заплачу тебе полную стоимость ожерелья. Даже больше. Деньги не имеют значения. — Как обычно, когда дело касалось ожерелья, Гейб утрачивал все свои деловые навыки, приобретенные за последние десять лет.

— Цена ожерелья не определяется деньгами. Кажется, ты собирался налить мне воды?

Черт, черт, черт. Он провел всего лишь пять минут с этой женщиной, а она умудрилась вызвать у него тучу эмоций, которые он долгие годы пытался запрятать поглубже в душу. Видимо, это из-за того, что он страстно желает ее. Потому что она должна принадлежать ему. Он глухо застонал. Боже, что с ним такое творится?

Не говоря ни слова, Гейб подошел к бару:

— С газом или без?

— Без.

— Лед?

— Спасибо, не помешает.

— Это точно. — Кусочек льда звонко ударился о хрусталь. — Ты пряталась в Европе пять лет.

— Я не пряталась, — моментально отозвалась Кэт.

Интересно. Похоже, он задел очередную болезненную струну. Странно, что у такой женщины, как Кэт, так много уязвимых мест.

— Чушь. Ты убежала из страны, как только в прессе было обнародовано, что у тебя роман с женихом кузины — кандидатом в сенаторы Бенсоном Винтерсом. И с тех пор ты не возвращалась. Ни когда мы с Джессой женились, ни когда она умерла. — Гейб протянул Кэт стакан, с удовлетворением отметив, как сильно дрожат ее пальцы. — Но как только ты узнала, что можно подобраться к «Страстному желанию», ты сразу же оказалась в Сиэтле.

Она сделала большой глоток, давая себе возможность взять небольшую паузу.

— Поэтому ты отказывался встречаться со мной? Из-за того, что я не прилетела на похороны Джессы?

— Основательная причина, не находишь?

— Если бы была истинной. А это не так.

Наверное, если он сосредоточится на злости, желание уйдет. Или, по крайней мере, станет менее сильным. А ему нужно именно это. Отдохнуть хотя бы минуту от сжигающего его изнутри пламени страсти.

— Так что здесь неправильно? То, что ты не потрудилась прилететь на похороны двоюродной сестры, или то, что ты вернулась ради «Страстного желания»?

— Джесса не хотела бы меня там видеть.

— Это понятно. Но как только Матильда сообщает, что больна, ты все бросаешь и моментально оказываешься здесь. Или тут я тоже ошибаюсь?

Она чуть заметно вздрогнула. Гейбу было проще верить в то, что Кэт тщательно продумала эту сцену, чем в то, что она на самом деле бывает ранимой.