Теория относительности - Влад Эмир

Е = мс 2… По каким-то ему одному известным признакам, Владимир вытащил из стопки папок с одинаковым названием-формулой сверху, ту, что была нужна. Открыв её где-то посредине, он перелистнул несколько страниц, стал вчитываться. Потом, достав из тумбочки чистый лист бумаги, стал что-то чертить, высчитывать. Так продолжалось минут двадцать. Выпрямившись, наконец, с усталой улыбкой, Владимир пробежал глазами написанное и, сложив листок вдвое, засунул его в верхний ящик тумбочки. Убрав на место папку, он начал одеваться. В институт опаздывать он не хотел и не любил, чтобы не произошло! А уже что-то произошло… Оно и раньше, похоже, произошло, у Эйнштейна… Во второй части теории относительности… Григорий Перельман подтвердил гипотезу Пуанкаре. Во времена Альберта Эйнштейна не было интернета. И пять лет занятий в Университете, работа в институте за гроши, жизнь в «хрущёвке» со сплит – системой, работающей на износ, что-то должны стоить? Нобелевская премия, известность, научное признание и восторг всего мира! И – новые исследования, научные открытия, работа в научных центрах, где нет этих студентов, желающих получить зачем-то дипломы о высшем образовании…

– Владимир Александрович! Вот Вы мне вчера в курсовой написали, что логарифмы…

Девушка с претензией на внешность фотомодели явно поспешила с выбором факультета. Институт иностранных языков, может, даже, журналистики… Хотя, там тоже, должно быть, чему-то учиться надо…

Е= мс 2. И время имеет самое прямое отношение к энергии! Квинтэссенция почти последних сумасшедших лет, когда статьи, которые, возможно и читали, но весьма немногие, узкий круг узких специалистов, а о журналах, в которых эти статьи печатались, эта первокурсница с карими глазами даже догадаться не смогла бы, что он вообще с таким названием существует… И всё это вылилось в написании формул и нескольких ключевых слов, объяснивших всё! А вчера, в этой компьютерной игре, в сети, где можно было уйти от настоящего, побыть и пожить не собой, не младшим научным сотрудником, а своим персонажем, Тором, под этим самим же им и придуманным именем!.. Сильным и смелым, рубящим в куски чудищ, искусно обходящим ловушки, поставленные соперниками, также жаждущими овладеть чужими мирами и пространствами… А Временем? В игре не было сражений за время! Те, кто разрабатывал эту компьютерную игру с весьма, кстати, хорошей графикой, о Времени не знали. Вернее, знали в том же объёме, как и все! Ну, почти, как все…

Владимир закрыл глаза, представив глаза Эйнштейна. Почти, как все…

– Владимир Александрович!

Девушка отчаянно добивалась его внимания, опешив от такого к себе отношения. Пусть даже она на первом курсе, едва только поступила, но как же… Лёгкое платьице, вполне даже приличное для жаркого, побившего все рекорды климатических рамок, сентября, даже для фотомодельной фигурки, годящейся для любых перипетий студенческой жизни, даже к съёмкам на обложки журналов, даже к флирту с молодым преподавателем, даже…

– Я здесь! Здесь…

– Я же была вчера у Вас на курсовой…

Теперь девушка сбилась, главное оружие, всегда и во всём помогавшее ей до сих пор, не сработало.

– Владимир Александрович…

Трагический голос был уже издыхающим. Атака сорвалась и пропуск, по всей видимости, останется в журнале. А это… Что это значит и чем грозит, девушка ещё не знала, но боялась всё равно ужасно. Первый курс, а вдруг выгонят! И так поступать было страшно, все такие умные собрались… Математики, физики… Ну зачем ей сдалась эта математика! Пятёрка в школе… Конкурс, правда, много меньше, чем везде… Позарилась, дурочка! Вот и попробуй теперь договориться с этим… А нужно как-то…

Изменение частоты собственных колебаний тела, безусловно, меняет его массу. Всё просто, надо отойти от обычного понятия массы и перейти на атомный уровень вещества. То есть, тела. Нет, лучше будем говорить, объекта! Девушка вдруг осеклась и застыла от неожиданности – несговорчивый, почти не слушающий её преподаватель, довольно даже симпатичный, если отбросить его учёность и занимаемую какую-то должность в институте, на кафедре, заметил, наконец, её груди! Почти не дыша, студентка смиренно опустила ресницы. Пусть смотрит… Подольше бы, подольше бы смотрел… Там же есть, на что посмотреть! Это же все знают… Что уж таить-то…

Изменение массы ведёт к изменению энергии. И наоборот. И всё упирается, в конечном счёте, во время! Относительно массы и время может меняться! Относительно… Два одинаковых пространства могут существовать в разном времени, не сливаясь, не поглощая друг друга… Груди… Две разные величины…

Владимир вздрогнул, взгляд стал осмысленным. Девушка, стоящая совсем близко, глубоко вздохнула. Запах тонких духов, горячий воздух…

– Что Вы хотели?

– Нет… Да… вчера же я была у Вас на подготовительном занятии к курсовой? Баталова моя фамилия, Наташа Баталова! Я же была? А в журнале – пропуск! А я была, просто сидела сбоку… Можно… Пропуск этот убрать?

– Ладно, Наташа, я уберу!

Преподаватель быстро повернулся, уходя в свою страшную преподавательскую, оставив в коридоре довольную, но так и не понявшую причину победы Наташу. Положив руку на эффектно торчащую из разреза платьица грудь, она посмотрела вслед преподавателю и медленно побрела в противоположную сторону, упрятав белые прелести глубже под платье. Явно, это не они…

Всё взаимосвязано! Мы ощущаем себя только относительно чего-то другого. Всё, абсолютно всё в мире, в жизни, во Вселенной – относительно! Листок с формулами лежит в верхнем ящике тумбочки, в спальне. В маленькой каморке, в «хрущёвке». В четырёхкомнатной квартире пятиэтажного дома, общей площадью чуть больше сорока квадратных метров. Четыре комнаты, кухонька, коридорчик и санузел – всё вместе чуть больше сорока квадратных метров! Это даже не точка относительно Вселенной! Этого вообще нет! И не будет скоро, потому что относительно времени… Стоп, ещё не перешли ко времени! Пока – пространство! Квартира, каморка – это всё пространство! Но листик в тумбочке – там расписан процесс перехода ко времени. Не объект относительно другого объекта, не пространство относительно другого пространства, не временной интервал относительно другого временного интервала, а материальное тело относительно нематериального времени! Масса… У времени нет массы? Значит у массы нет времени?

Е = мс 2… Эйнштейн был первым… Первым ли был Эйнштейн? А если… Нобелевская премия, признание, слава… Девочка Наташа… Или как её там, Белова? Баталова! Наташа Баталова! Первый курс, ну да, всего боится. Кому там нужно проверять, была она на этих подготовительных занятиях к будущей курсовой работе или нет? Он даже думал, что на эти занятия к нему вообще никто не придёт, журнал посещения взял просто так, для солидности, да чтобы тем, кто пришёл-таки, показать, что пришли не зря. А девочка эта… Вообще-то и на вертихвостку не похожа, раз так забеспокоилась за отметку в журнале. Кто-то из группы сказал, что отмечать будут! Прилетела… И глаза карие! И так, фигурка, ничего себе… Поступила, экзамены, конкурс…

Зайдя в преподавательскую, Владимир Александрович поздоровался с заведующим кафедрой, профессором Шелестовым, к которому относился не очень подобострастно, как тому, очевидно, хотелось бы, иначе объяснить такую тянучку с защитой несчастной кандидатской диссертации было невозможно. Проходя мимо крайних столов, кивнул Петрову и Скороходову, которых за глаза называли Петровым и Водкиным и к которым, вообще, никак не относился. Петров и Водкин были точно такими же научными сотрудниками. Но дела с диссертациями у них, вследствие значительно большего благосостояния и финансовых возможностей, что было просто секретом, были намного лучше. Свой стол в углу сравнительно большой комнаты, отведённой под преподавательскую кафедры, Владимир не любил. Сколько диссертаций и начинающих учёных уже погибло на этом столе, никто не знал, но текучесть молодых кадров в институте была очень серьёзной проблемой. Научный мир не очень-то благосклонен к конкуренции! Несколько книг, какие-то бумаги, десяток ручек были небрежно сдвинуты в угол стола, чтобы дать возможность добраться до клавиатуры допотопного компьютера, куда совсем недавно Владимир вставил серьёзную видеокарту, добавил оперативку и, пользуясь безлимитным скоростным доступом к интернету, хоть что-то полезного, кроме зарплаты, получая от института, влез в сеть, найдя свою игру. Времени оторваться от действительности и стать самим собой, Тором, было немного, максимум тридцать минут, но этого должно было хватить, чтобы забыть карие глаза, почему-то мешающие думать. До сих пор думать не мешало ничто, даже тряска в переполненном автобусе по дороге в институт, на работу и домой, вечером. Толчки автобуса, людей, плохая погода – ничего! Последние пять лет – ничего не мешало думать! Думать, даже когда он спал… Спал? Сегодня утром он так и понял, что спал… Когда, вскочив ни свет, ни заря, заметался по квартире, по своей каморке, разбудив и бабушку, не показавшую вида, что проснулась только из-за его шагов, за тонюсенькой стенкой, приготовив ему чай, рассказывая что-то, поучая и воспитывая!… Как обычно! Но сегодня не всё было как обычно! А как же всё просто оказалось! Всё гениальное – просто! Как же до этого великие не додумались? Ведь это происходит на каждом шагу, надо только…