Достойны ли мы отцов и дедов - Станислав Сергеевич Сергеев

пистолет-пулемет ПП-2000. Мне он достался случайно, в 2011-м, когда в составе Севастопольского сводного батальона морской пехоты в Новороссийске пришлось поучаствовать в уничтожении турецкого десанта. Там с нами работала российская эмвэдэшная спецура, они первые отреагировали и соответственно попали «под раздачу» турецкой палубной авиации, которая прикрывала десант. Конечно, турки отгребли знатно, особенно когда РК «Москва» противокорабельными ракетами с предельной дистанции потопил большую часть эскадры. Вот там мне и досталась парочка таких автоматов в спецназовском исполнении с возможностью установки глушителя, коллиматорным прицелом и с шестью запасными магазинами. Еще один большой плюс — эти автоматы разрабатывались под девятимиллиметровый патрон парабеллума, который активно использовался в немецкой армии, так что проблем с боеприпасами не должно было возникнуть.

Для дальних дистанций я прихватил свою любимую СВУ (снайперскую винтовку укороченную), которая тоже разрабатывалась для спецподразделений и имеет кучу достоинств в виде неплохой дальности действенного огня, обладает малыми размерами по сравнению с СВД, сошками и эффективным пламегасителем. К тому же у нее есть одно большое достоинство — она сделана под стандартный российский винтовочный патрон, так что и для этого оружия проблем с боеприпасами не будет. Ее я просто выменял на ящик тушенки у новороссийских морпехов. Откуда они ее достали, ведь им по штату они не положены, я как-то не удосужился спросить. Время было такое.

А вот пистолет у меня был знатный. Попав в юности под влияние великолепно проведенной рекламной кампании австрийской оружейной фирмы «Glock», я, сняв с трупа турецкого офицера «Глок-17», так и не смог с ним расстаться, хотя до этого все время бегал сначала с ПМ потом с ПММ. Но «Глок-17» удобней, да и исполнен под патрон парабеллума, что немаловажно, и глушитель в наличии. За спину же я закинул одну «Аглень» РПГ-26 — в этом времени подобное оружие возьмет любую бронированную цель.

В закладке, как натуральный хомяк-прапорщик, я спрятал еще одну «Аглень» МОН-50 с набором взрывателей, ПКМ с двумя лентами и кучу другого барахла — может пригодиться.

Накрутив на ствол глушитель ПП-2000, я осторожно двинулся в сторону стрельбы, стараясь забирать влево, чтобы зайти в тыл к немцам и при этом не наткнуться на их группу, которая, по идее, должна попытаться охватить засаду с фланга. Это ж стандартные антизасадные действия — подавление огнем, охват и уничтожение засады.

У меня было преимущество — слух, как у подводной лодки по сравнению с кораблем — я их раньше, если что, услышу. Вот накаркал, ломятся, как лоси. Шесть человек. Один тащит MG-34, остальные с винтовками. Но не лохи, идут парами, подстраховывая друг друга. Меня пока не увидели. Я сместился еще левее, пропустив их чуть вперед, начал работать. Две короткие очереди — средняя пара валится. Глушитель хорошо подавил звук. Немцы не успели среагировать на необычный звук, есть запас по времени. Еще две короткие очереди. Вторая пара валится. Один догадливый, из последних, что-то понял, повернулся и закричал. Но это было все, что он успел сделать. Точка прицеливания коллиматора остановилась у него на груди. Очередь. Крик захлебнулся. Но раздался винтовочный выстрел. Стрелял последний, и явно на звук — меня он не видел.

Я выхватываю из разгрузки гранату, кидаю, не выдергивая кольца, и кричу:

— Ахтунг, граната!

Немец заученно падает за дерево, а я успеваю сместиться влево, и враг сразу попадает в сектор моего обстрела. В положенное время взрыва не последовало. Он поднял голову в каске. Вот под каску я ему очередь и вогнал. Раздался звук, как будто молотком ударили по листу железа. Немец дернулся и затих. Похоже, одна из пуль все-таки попала в каску. Вроде все.

Подхожу к каждому немцу и делаю контрольные выстрелы — нельзя за спиной оставлять недобитого противника. Подобрав свою гранату, несусь в сторону выстрелов, забирая немного левее. Вряд ли за этой группой немцев идет еще кто-то, так что вероятность кого-нибудь встретить весьма мала.

Глава 1

Я вырос в военной среде, отец был офицером, мать настоящей офицерской супругой, которая стоически моталась по гарнизонам на окраинах Советского Союза. Поэтому желание стать военным возникло у меня в детстве. Но жизнь сложилась так, что сразу после школы пришлось пойти в гражданский университет на радиоэлектронику. Все-таки с детства был радиолюбителем и частенько допоздна просиживал с паяльником. Как раз начался распад Союза, и поступить в Благовещенское военное училище гражданину независимой Украины уже не получалось.

По окончанию университета попал в доблестные ряды Вооруженных сил Украины, и пришлось отбегать год простым «портяночником» в дивизии ПВО в Севастополе. Тут как раз в управлении кадров в Киеве нарисовался старый сослуживец отца и помог поступить в Севастопольский военно-морской институт. Отучившись полных пять лет на факультете радиотехнических систем, должен был вроде как попасть в морскую авиацию, но поскольку самолеты и вертолеты присутствовали только на бумаге, то попал в морскую пехоту. Тогда еще полк базировался в Севастополе. Абсолютно никакой романтики, тупые серые казарменные будни. Да и в военной службе начал сильно разочаровываться. Учитывая политические процессы в стране вообще и кадровую политику в вооруженных силах в частности, смысла служить уже не было. С горем пополам уволился, переехал в Симферополь и занялся бизнесом.

Перед увольнением женился. С будущей женой, Светланой, познакомился случайно на пляже, недалеко от Херсонеса. Обычный курортный роман, не более того, но зацепило. Она приехала к своей подруге посмотреть город и отдохнуть. После нескольких бурных летних дней я случайно узнал, что Светлана тоже военная и больше того — офицер и приехала к сокурснице, которая служит в той дивизии ПВО, где я когда-то бегал солдатом. В отличие от меня, она окончила Харьковский военный университет и служит в Одессе, в штабе округа. Когда я задал один важный вопрос и получил положительный ответ, признался, что увольняюсь, на что получил философский ответ: «В семье не может быть двух военных, тем более офицеров, рано или поздно или тебе или мне пришлось бы уволиться, я рада, что не придется выбирать, жизнь сама за нас все решила». После этого нам удалось устроить ей перевод в Симферополь. Там она служила в штабе 32-го армейского корпуса, пока не родился сын, маленький Славик. Забросив воинскую службу, погоны, должности, она с головой погрузилась в семейные хлопоты.

Я сначала работал в компьютерной фирме, собирал компьютеры, потом их продавал. Через некоторое время созрел к открытию своего дела и с двумя друзьями открыл свою фирму. Занимались всем, собирали и продавали компьютеры, ремонтировали и заправляли