Колдун - Александр Друшка

одежде. Глаза начали слезиться, он торопливо пытался их отогреть, останавливаясь ненадолго и поворачиваясь спиной к ветру.

Наверное поэтому он и не заметил поначалу огромного волка, появившегося из ниоткуда прямо у него на пути..

* * *

— Ну здравствуй, Олег Петрович..

Он повернулся и увидел разом деда Егора на лыжах и огромного волка, стоящего впереди.

— Волк! — как — то сдавленно воскликнул он и принялся стаскивать со спины ружьё.

— Не бойся, это местный, — улыбнулся дед Егор.

— А ты иди Серый, повернулся он к волку и наклонил голову, как — то странно опустив глаза. Ай — Ай! — громко крикнул дед и волк прыгнул под дерево, где и растворился в тени.

— Я его сейчас! Подожди — Олег попытался прицелиться, но руки его не слушались, холодный пот заливал глаза.

— Слава богу, подумалось ему, — что здесь оказался дед Егор. Двоих — то волк испугался, это понятно!

Сил уже совсем не было и он просто привалился к ближайшему дереву.

— Ты, Олег, жить хочешь? — спросил дед Егор.

— Ну а как же, как все!

— Ты бы не ходил ночью по лесу один..

— Так я к вам и шёл, Егор Тимофеевич.

— Зачем же?

— Жена моя рожает и никак не разродится. Вертолёт не вызвать, буран у них теперь. Помоги, а?

— Жена говоришь? — дед Егор нахмурился и как — то недобро на него посмотрел. — И у меня тоже была жена… А вот теперь не стало.

— Егор Тимофеевич, помоги! Твою жену уж не вернуть, а моя ведь без тебя и уйти может..

— Уйти говоришь… Уйти… Дед Егор опустил голову и как будто заговорил сам с собой. — Вот видишь, Лизонька, какой мерзавец… Это видно судьба..

И что же мне с ним делать? Быть может отдать Серому, пусть у него будет удачная ночь..

Помощи ему подавай теперь… Нда..

— Он знает, знает! — вихрем пронеслись мысли в голове у Олега. Он теперь ведь меня заложит. Точно заложит. Надо его здесь положить, пока он один! Сейчас сниму варежку вроде бы рюкзак снять и с колена, тогда точно не промажу..

Но откуда? Откуда?

Олег Петрович снял варежку, снял лямку рюкзака с одного плеча и вроде как для удобства присел на одно колено. Ружьё привычно и удобно легло в руку.

— Сейчас или никогда, — пронеслась у него мысль.

И тут время остановилось.

Как останавливалось всегда, когда он прощался с тайгой, возвращаясь домой. Как оно останавливалось, когда вернулся с войны отец. Как останавливалось, когда он учил его стрелять по банкам..

Как останавливалось, когда он подолгу смотрел в небо на клин журавлей, летящих в дальние тёплые края, щемящим криком своим знаменуя конец осени..

Как оно останавливалось каждый раз, когда его обнимала его любимая, встречая..

Дед Егор так и стоял на том же месте, не шелохнувшись ни разу.

И Олег вдруг опомнившись медленно опустил ружьё в снег. Потом упал на колени, с каким — то стоном схватился за голову.

— Прости, Егор… Прости меня… Что же я наделал.. — тихо, но отчётливо прошептал Олег.

— Не заслужил ты пока прощения… Но может быть заслужишь… Жена твоя разродилась, девочка. Поздравляю..

А теперь — уходи.

И передай, что я им больше ничего не должен, пусть у Тайги помощи просят. Быть может одарит она ещё кого-то своим великим даром видеть и слышать… Если, конечно, они вообще вспомнят, как это..

С этими словами он вдруг распрямился, посмотрел пронзительно на Олега, повернулся спиной к нему и… исчез.

Всё поплыло перед глазами Олега, мир кувыркнулся и превратился в холодный сугроб.

Какое — то время он просто лежал, без всяких мыслей. Затем вяло пошевелился. Это тело вспомнило, что лежать в снегу долго нельзя. Ещё через какое — то время он смог сесть и растереть лицо.

Наконец, он пошатываясь встал и побрёл туда, где стоял дед Егор. К его удивлению на снегу не было ни следов лыж, ни каких — либо других отпечатков.

Зато волчьи следы были на месте.

* * *

Олег Петрович хотел было повернуть домой, как ему и сказал дед Егор, но разум тут же начал сопротивляться.

Мало ли что ему там привиделось. Жена же рожает! Он должен привести помощь!

Но каждый раз, когда он пытался пройти дальше по направлению к зимовке, с ним что — то случалось. Ноги становились ватными, дыхание сбивалось, голова начинала кружиться так сильно, что ему приходилось хвататься за ветки чтобы не упасть снова.

В голове стучало — не может быть, не может быть! Я докажу, что это бред! Этого просто не может быть!

Он наверно совсем бы измотал себя попытками добраться до зимовья, но тут где-то совсем недалеко завыли волки.

Это наконец полностью отрезвило Олега.

— Тот волк ушёл. Но что если там целая стая? Сколько у него патронов?

С трудом вспомнил, что у него только дробь, и то всего пара зарядов.

В таком состоянии он явно не отобьётся. Значит, как бы то ни было, придётся идти назад. А если догонят, он пальнёт пару раз и разведёт костёр.

Мысли были сумбурные, бессвязные и глупые, но почему — то в глубине души он понимал, что это не важно. Нужно просто идти домой.

И он пошёл. А потом и побежал по своей старой лыжне. И с каждым шагом сил словно прибавлялось.

Как только он, тяжело дыша, заехал во двор, ему сообщили, что жена родила девочку, и что с ними, к счастью, всё в порядке.

* * *

Олег Петрович долго обдумывал всё произошедшее с ним и всё никак не мог понять — привиделось ему или нет.

Зима в тот год стояла лютая, в ту сторону больше никто не ходил. Это было неудобно признавать и стыдно, поскольку все знали, что дед жил один и не худо было бы его проведать.

Поэтому когда Егор Тимофеевич не объявился к весне, все как-то с облегчением стали говорить, что вероятно его загрызли волки или он замёрз где — то в тайге. Пережить такую зиму одному, без запасов — ясное дело было невозможно. При этом опускали глаза и добавляли — Эх, Егор Тимофеевич, какой человек был, сколько людей спас! Надо было всё же к нему сходить..

Проверить всё никто не решался, дороги развезло. Но потом кто-то из охотников из соседней деревни обнаружил, что зимовка пустая и это мнение — о быстрой и страшной кончине деда Егора — полностью утвердилось в умах односельчан.

Этот ответ всех устроил.