Глаз голема - Джонатан Страуд

Внизу, на равнинах, могучая армия пришла в движение.

Во главе войск, несомые внезапным порывом яростного ветра, мчались джинны в алых и белых доспехах, вооруженные тонкими пиками с серебряными наконечниками. Крылья их гудели, и башня содрогалась от их воплей. А по земле двигались призрачные полчища: хорлы со своими костяными трезубцами. Они обшаривали все дома и хижины, построенные снаружи городских стен, ища добычи [6]. Вокруг них порхали смутные тени – гули и мороки, призраки холода и несчастья, нематериальные на любом из планов. А вслед за ними, вереща и щелкая челюстями, подобно пыльной буре или гигантскому пчелиному рою, взмыли в небо тысячи бесов и фолиотов. И все они – а также многие иные – устремились к Страховым воротам.

Лягушонок подергал меня за рукав.

– Хорошо, что вы с нами поговорили, сэр, – сказал он. – Теперь благодаря вам я чувствую себя абсолютно уверенно.

Но я его почти не слушал. Я смотрел вдаль, поверх чудовищного воинства, на невысокий холмик рядом с куполами белых шатров. На холмике стоял человек, державший палку, – точнее посох. Человек был слишком далеко, чтобы разглядеть его как следует, однако его мощь я чувствовал даже отсюда. Его аура озаряла весь холм, на котором он стоял. У меня на глазах из кипящих в небе туч вырвались несколько молний – и втянулись в верхушку воздетого ввысь посоха. Холм, шатры, ожидающие вокруг солдаты – все вокруг него на миг озарилось ярким, как солнце, светом. А потом свет угас – посох вобрал в себя энергию молний. И над осажденным городом прокатился гром.

– Значит, это и есть он? – пробормотал я. – Знаменитый Глэдстоун…

Джинны уже приближались к стенам, минуя равнину и руины недавно разоренных домов. Когда они подлетели вплотную, сработал защитный наговор: в небо рванулись фонтаны голубовато-зеленого пламени, испепелившие тех, кто мчался впереди. Однако пламя быстро угасло, и остальные понеслись дальше как ни в чем не бывало.

Пришла пора вступить в дело защитникам города: со стен взмыла к тучам сотня бесов и фолиотов. Они верещали металлическими голосами и швыряли Взрывы навстречу летящей орде. Нападающие отвечали тем же. В полутьме встречались и смешивались Инферно и Потоки, вспышки света отбрасывали причудливые сплетенные тени. Вокруг уже горели окраины Праги; первые из хорл теснились под нами, пытаясь порвать прочные соединяющие заклятия, которыми я скрепил основания стен.

Я развернул свои крыла, готовясь ринуться в схватку; стоявший рядом лягушонок раздул горло и издал воинственное кваканье. В следующий миг из посоха волшебника, стоявшего вдали на холме, вырвался сгусток энергии. Он дугой пронесся по небосводу и врезался в башню Страховых ворот, под самыми ее зубцами. Наш Щит порвался, точно папиросная бумага. Во все стороны полетели камни и куски цемента, крыша просела. Я кубарем взлетел в воздух…

…И едва не рухнул на землю. Впрочем, мне повезло: я упал на возы с сеном, которыми перегородили ворота перед началом осады. Деревянный остов башни уже полыхал. Часовых было не видать. В небе мельтешили бесы и джинны, обмениваясь магическими атаками. Тела убитых сыпались вниз, поджигая крыши домов. На улицу с воплями выбегали женщины и дети. Страховы ворота содрогались от ударов трезубцев хорл. Было ясно, что простоят они недолго.

Защитники города явно нуждались в моей помощи. Я выкарабкался из кучи сена со свойственным мне проворством.

– Бартимеус, когда закончишь обирать с себя соломинки, имей в виду, что тебя зовут в замок, – послышался знакомый голос.

Коршуноглавый воитель обернулся.

– А, Квизл! Привет.

Посреди улицы, глядя на меня желто-зелеными глазами, восседала изящная леопардица. Когда я оглянулся, она небрежно встала, отошла на несколько шагов в сторону и села снова. Мгновением позже на то место, где она только что восседала, обрушился поток горящей смолы, оставив дымящийся кратер на булыжной мостовой.

– Вижу, ты малость занят, – заметила она.

– М-да. Пожалуй, тут нам не выстоять.

И я спрыгнул с воза.

– Похоже, соединяющие заклинания стен долго не продержатся, – сказала леопардица, взглянув на шатающиеся ворота. – Халтурная работенка. Интересно, что за джинн их строил?

– Понятия не имею, – ответил я. – Так что, хозяин нас зовет?

Леопардица кивнула:

– И давай-ка поживее, а то достанется нам Иголок. Пошли пешком. В небе чересчур большая толкотня.

– Ну, веди.

Я сменил облик, обернувшись пантерой чернее ночи. И мы помчались по узеньким улочкам в сторону площади Градчаны. Улочки были пусты: мы нарочно избегали мест, где, точно охваченное паникой стадо, метались люди. Вокруг вспыхивали все новые и новые здания. Рушились кровли, падали стены. Над крышами плясали мелкие бесы, размахивая головешками.

На площади перед замком суетились в неверном свете фонарей императорские слуги, которые кое-как грузили на телеги разрозненные предметы мебели. Конюхи тщетно пытались привязать обезумевших лошадей к коновязям. Небо над городом пестрело разноцветными вспышками; от Страховых ворот и монастыря доносились глухие удары разрывов. Мы проскользнули в парадный вход замка, и никто не преградил нам пути.

– Что, Император съезжает? – пропыхтели.

Навстречу нам проносились очумевшие бесы с тюками тряпок на головах.

– Он все больше из-за своих ненаглядных птичек тревожится, – откликнулась Квизл. – Требует, чтобы наши африты перенесли их в безопасное место.

И ее зеленые глаза сверкнули насмешливо и печально.

– Так ведь афритов же всех перебили.

– То-то и оно. Ну вот, мы уже почти пришли.

Мы прибыли в северное крыло замка, где располагались волшебники. Здесь сами камни были густо пропитаны магией. Леопард и пантера сбежали по длинной лестнице, очутились на балконе, выходящем на Олений ров, и через арку вступили в Нижнюю Мастерскую. Это была просторная круглая зала, занимавшая почти весь первый этаж Белой башни. На протяжении этих веков меня не раз вызывали сюда, но на сей раз все атрибуты магического искусства – книги, горшочки с благовониями, канделябры – были сдвинуты к стенам, а в центре залы были расставлены десять столов и кресел. На каждом из столов покоился хрустальный шар, мерцающий светом. На каждом из кресел сидел волшебник, который, пригнувшись, вглядывался в глубь шара. В зале царила гробовая тишина.

Наш хозяин стоял у окна, глядя сквозь телескоп в темное небо [7]. Он заметил нас, сделал нам знак молчать и провел в соседнюю комнату. Его седые волосы окончательно побелели от напряжения последних нескольких недель; крючковатый нос поник и заострился, и глаза стали красные, как у беса [8]. Он почесал в затылке.

– Можете не рассказывать, – сказал он. – Сам знаю. Сколько у нас времени?

Пантера дернула хвостом.

– Час, не больше.

Квизл оглянулась в сторону большой залы, где трудились безмолвные волшебники.

– Я вижу, вы выпустили големов, – сказала она.

Волшебник коротко кивнул:

– Они причинят врагу большой ущерб.

– Этого все равно будет недостаточно, – возразил я. – Даже если их десять. Вы видали, какие там полчища?

– Вечно ты, Бартимеус, лезешь со своими дурацкими и непрошеными замечаниями. Это всего лишь затем, чтобы отвлечь их. Мы планируем вывести его величество по восточной лестнице. У берега ждет лодка. А големы окружат замок и прикроют наше отступление.

Квизл все еще смотрела на волшебников. Те скрючились над хрустальными шарами, непрерывно бормоча безмолвные указания своим созданиям. Крохотные движущиеся изображения в магических кристаллах показывали каждому из них, что видит его голем.

– Британцы не станут возиться с этими чудовищами, – сказала Квизл. – Они найдут тех, кто ими управляет, и убьют их.

Хозяин осклабился:

– К тому времени император будет уже в безопасности! Кстати, это и есть ваше новое поручение. Вы будете стеречь его величество во время этого побега. Поняли?

Я поднял лапу. Волшебник тяжко вздохнул:

– Ну, Бартимеус?

– Сэр, – сказал я, – нельзя ли внести встречное предложение? Прага окружена со всех сторон. Если мы попытаемся выбраться из города вместе с императором, всех нас ждет ужасная гибель. Может, плюнем на старого идиота и смоемся? На Карловой улице есть маленький пивной погреб с пересохшим колодцем. Колодец неглубокий. Правда, отверстие довольно узкое, но…

Волшебник нахмурился:

– Ты рассчитываешь, что я стану там прятаться?

– Ну, там для вас тесновато, конечно, но, по моим расчетам, мы сумеем вас туда запихнуть. Ваше пузо, конечно, будет мешать, но если хорошенько нажать… Уй-яа!

Моя шерсть задымилась; я осекся на полуслове. Раскаленные Иглы всегда сбивают меня с мысли.

– Я знаю, что такое преданность, – в отличие от тебя! – прогремел хозяин. – Меня не нужно принуждать вести себя благородно по отношению к своему господину. Повторяю: вы оба должны защищать его особу, даже ценой своей собственной жизни! Поняли?!