Одна во всей вселенной - Эва Киншоу

Обо всем этом Винс Клементи вспомнил, возносясь в лифте на свой этаж. Ярко освещенные комнаты свидетельствовали о том, что супруга вовремя вернулась из Чикаго. В частности, дверь ее спальни была открыта, словно давая простор восторженно гремящему Моцарту. Благодаря этому обстоятельству Винс смог, оставаясь незамеченным, вдоволь налюбоваться Люсиль Клементи, в девичестве Лэнг.

Она уже оделась к приему и даже успела наложить макияж. На ней было длинное, полностью открывающее плечи и идеально облегающее фигуру платье такого же василькового цвета, что и глаза. Темные блестящие волосы свободно лежали на плечах. Люси выглядела очень изящно и сегодня казалась особенно хрупкой. Ее гладкая смуглая кожа словно светилась изнутри.

Впрочем, молоденькая супруга Винса всегда излучала жизнерадостность, а частенько – даже едва скрываемый восторг. Поначалу он счел это просто признаком молодости, ведь на данный момент Люси едва исполнился двадцать один год. Винсу даже невдомек было, что подобная искрометность чем-то подкреплена.

Впрочем, он вообще воспринимал Люсиль Лэнг поверхностно, когда позволил своим родителям и ее матери устроить этот брак. Поэтому для Винса явилось сюрпризом, когда в брачную ночь Люси без особых эмоций сообщила ему, что осведомлена об искусственности их союза. Ей также было известно о существовании у Клементи любовницы, и она даже знала имя этой женщины. Так что Винсу поневоле пришлось пересмотреть мнение о молоденькой супруге, особенно когда та высказала не лишенную здравого смысла идею об отсрочке фактических супружеских отношений на один год. За это время Люси собиралась окончательно решить, будет она считать брак с Клементи настоящим или нет.

Винс согласился и сейчас, по истечении целого года, все еще пребывал в состоянии неопределенности. Для себя он так ничего и не решил. Да, Люсиль Лэнг временами бывала просто неотразима, но воспринимать ее только с точки зрения превосходной внешности было бы ошибочно. Эта жизнерадостная девушка оказалась не так проста, как показалось вначале.

Весь год она ни на минуту не забывала, что они с Винсом лишь номинальные супруги, а их брак называла не иначе как «наш контракт». Несмотря на это, Люси охотно играла роль хозяйки нескольких домов, вкладывая в них душу и делая удобными и приятными для жизни. Причем все ее начинания неизменно были окрашены шармом и оригинальностью. Люси часто путешествовала с Винсом, и всякий решил бы, что они с мужем идеальная пара. Вдобавок молоденькая миссис Клементи живо интересовалась процессом выращивания жемчуга.

Кроме того, Люси придала своему новому итальянскому семейству некий общественный статус благодаря своей благотворительной деятельности. В частности, она помногу и совершенно бесплатно работала в одном из пунктов юридической помощи. Единственное, чего Люси не сделала в рамках исполнения пожеланий родителей Винса, – не подарила им внука. А ведь именно этого они и ожидали в первую очередь!

Вообще, старшие Клементи были в большой степени ориентированы на семейные ценности и всегда сокрушались по поводу того, что сами смогли произвести на свет лишь одного ребенка. Поэтому все их надежды сосредоточились на Винсе. Адриано и особенно Тереза Клементи пристально следили за жизнью сына. До такой степени, что иной раз это вызывало у него приступы клаустрофобии и мешало дышать. Впрочем, Винс старался поменьше обращать внимание на родителей, в большинстве случаев действуя по собственному усмотрению. Но, когда ему исполнилось тридцать, а он все еще не выказывал намерения жениться и обеспечить династию наследниками, его мать решила взять дело в свои руки.

Как только Тереза попыталась познакомить Винса с подходящей, по ее мнению, девушкой, тот сразу понял, что происходит. Его даже слегка позабавила предприимчивость матери. Но вскоре настойчивость Терезы стала вызывать раздражение и Винс начал уклоняться от новых знакомств. Подобное поведение обижало мать. А затем одновременно произошли две вещи: Винс почувствовал себя виноватым, а Тереза представила ему Люсиль Лэнг, дочь своей давней подруги. Причем один аспект этого знакомства никак невозможно было игнорировать. Дело в том, что предки Люси являлись пионерами-первопроходцами на землях нынешнего Техаса. Иными словами, девушка происходила из старинной уважаемой семьи и за ней давали два огромных скотоводческих хозяйства.

Самого Винса не слишком интересовало респектабельное имя, хотя он знал, что мать будет более чем рада влить кровь Лэнгов в вены семейства Клементи. А вот обширные коровьи пастбища – другое дело. В случае брака с Люсиль Лэнг в руках Винса оказывались два больших участка земли в Техасе. И если учесть, что цены на говядину растут…

Винс долго размышлял, как следует поступить, но вскоре стало очевидно, что если его мать прекрасно проявила себя в сводничестве, то мамаша Люси даже превзошла ее в этом искусстве. Спокойно, без излишней суеты, она представила дочь в самом выгодном свете. Общение с Моникой чем-то напомнило Винсу переговоры с приятным партнером по бизнесу. Возможно, это и решило все дело. Клементи-младший рассудил так, что уж если Моника поставила перед собой задачу выдать дочь за кого-нибудь, то почему бы этим «кем-то» не стать ему?

В конце концов Моника выложила все карты на стол. Она полагала, что после смерти отца Люсиль стала очень опасаться охотников за приданым. Но ситуация осложнялась также тем, что еще при жизни мистера Лэнга девушка вела очень уединенный образ жизни. Супруг Моники был несколько старомодным человеком и придерживался консервативных взглядов на воспитание детей. В результате чего Люсиль получила прекрасное образование, не имея при этом достаточного представления о реальной жизни.

– Девочка может легко попасть в руки недостойного человека, Винс, – сокрушенно заметила Моника, брезгливо передернув плечами.

Осознавая, что девушка наверняка пребывает в состоянии приятного предвкушения, Винс кивнул, впрочем сдержанно.

– А как же любовь? Уверен, Люсиль верит в подобные вещи, – произнес он с изрядной долей цинизма.

Моника махнула изящной ручкой.

– Можете себе представить! По-моему, трудно найти кого-либо глупее юной девицы, вбившей себе в голову, что у нее, видите ли, первая любовь.

Винс поднял бровь и вновь вынужден был согласиться. Однако затем он спросил:

– Но как, по-вашему, я должен внушить Люси, что она влюблена именно в меня? Иными словами, согласится ли она вступить в заранее организованный брак?

Моника ответила не сразу. Она пристально оглядела Винса Клементи с головы до ног, затем негромко произнесла: