Очаровательный призрак - Хониг Дональд Мартин

— Ой, я ненавижу эту машину.

Он хмыкнул.

— Вы живете один?

— Совсем один.

— Почему?

— Старые люди часто живут в одиночестве.

— А сколько вам лет?

— Шестьдесят семь.

Она серьезно кивнула.

— Вам нравится жить здесь?

— Я стараюсь чувствовать себя здесь как дома.

— У вас никого нет на всем свете?

— Ни души.

— Как несправедливо. Вам одиноко?

— Иногда. Но думаю, что порой это со всяким случается. Даже с тобой в вашем огромном доме.

— Ох, этот дом! Я ненавижу его, мистер Фитзхью. Так много, ужасно много пустых комнат.

Хижина Фитзхью отличалась своеобразным грубоватым шармом. В ней был суровый уют и, как и у ее безмятежного старого хозяина, забавные и незатейливые особенности. Мебель, грубая и основательная на вид, казалась подобранной в случайных местах. Дощатый пол был чисто выметен. На голых некрашеных стенах из соснового дерева одиноко висел календарь, купленный у местного торговца. Около кирпичного камина стояла швабра.

Фитзхью задумчиво смотрел на девочку.

— Ты не любишь свой большой дом, а? — переспросил он.

— Ненавижу его.

— Но ведь тебе пора возвращаться туда.

Девочка удрученно затихла, приложив палец к губам. Спустя какое-то время она призналась:

— Мистер Фитзхью, я не хочу туда возвращаться. Я боюсь.

— Мистера Гроува? Ну, о нем ты не беспокойся. То, чему я сегодня был свидетелем, угомонит его надолго. Когда полиция узнает… — Он запнулся, уловив смысл того, что сказал. Полиция, повторил он про себя. Нет, это не пойдет. Никак.

— Я ненавижу этот дом, мистер Фитзхью, — повторила Шерли. — Я терпеть его не могу!

— Но это твой дом, Шерли.

— Это не мой дом. — В ее голосе звучали слезы. — У меня вообще нет дома.

— Но твоя мама…

— Моя мама совсем не будет скучать по мне.

— Шерли, — упрекнул ее Фитзхью. — Как ты можешь такое говорить?

— Потому что я знаю маму. Сегодня вечером она выпьет успокаивающее, а завтра уговорит себя, что я в школе. У нее очень здорово получаются такие вещи. Именно так она и поступила, когда умер мой папа.

— Да?

— Да.

— И тебе совсем-совсем не жаль ее?

— Нет. Потом она будет в это играть, пытаясь встретиться с моим духом из иного мира.

— Что ты имеешь в виду?

— Она так делала, когда умер папа. Моя мама очень суеверный человек — глуповерная, так я обычно называю ее. Она приглашала в дом каких-то ужасных полусонных людей, и они пытались вступить контакт с моим отцом в том мире.

— Как интересно, — задумчиво проговорил Фитзхью, приподняв брови. — И получалось?

— Ой, мистер Фитзхью, вы же не верите в это, правда?

— Человек моего возраста ни в чем не может быть уверен.

— Нет, это никогда не получалось.

— И ты думаешь, что она будет проделывать то же самое с твоим маленьким промокшим духом?

— Когда-нибудь да.

Фитзхью глубоко задумался, постукивая пальцами по колену. Когда-то давно ему рассказывали о таких сеансах. Кто же это был? А, да Майкл Рэт, в Бостоне. Они пытались вызвать с того света какого-то богатого дедушку или что-то в этом роде, и им почти удалось это, но что-то сорвалось. Всегда что-то срывается в этих проектах, потому что, конечно же, невозможно связаться с кем-то из того…

Он взглянул на девочку, подумал об огромном доме Гроувов, о деньгах.

— Ты не хочешь возвращаться домой? — спросил он.

— Нет, — ответила она, надув губки.

— Но что же ты будешь делать?

— Не знаю. Я буду жить в лесу.

— Это не очень-то удобно.

Ее лицо осветилось.

— Мистер Фитзхью! — воскликнула она. — А почему бы мне не остаться здесь?

— Остаться здесь?

— Да. Вы же сказали, что у вас на всем свете никого нет.

— Но что же ты будешь здесь делать?

— Я буду вашей прислугой. Готовить для вас, штопать и подметать.

— Но ты же не можешь остаться здесь навсегда, Шерли, — заметил он.

— Ну хотя бы на немножечко, ну пожалуйста, миленький мистер Фитзхью, — умоляла она ласковым, милым голоском.

— А потом?

— А потом я пойду домой и отправлю мистера Гроува в тюрьму.

— Ты должна пообещать, что через некоторое время вернешься домой.

— Конечно.

— Но тебе же нечего на себя надеть.

— Я сошью платье из вашей старой шерстяной рубахи.

Он засмеялся.

— Ну и выдумщица, — искренне восхитился он.

Она засмеялась вместе с ним, сидя в кровати и обхватив руками колени.

— Мистер Фитзхью, — она ласково смотрела на него. — Я вас люблю.

Он улыбнулся и все еще продолжал улыбаться, когда подошел к двери и стоял там, глядя в дверной проем на залитые солнцем деревья. «Ну и закавыка, — в изумлении думал он. — Боже праведный, а ведь это верняк».

Каждое утро, как только солнце поднималось высоко над горизонтом, Фитзхью выходил из своей хижины. Он шел по лесу в благодушной безмятежности, скорее очарованный, чем заинтригованный мириадами таинств и драм, разворачивающихся вокруг него. К интимной жизни леса он относился с уважением, никогда не прикасаясь ни к одному цветку, не трогая листьев на свисавших к земле ветвях деревьев.

Пройдя короткий путь через лес, он выходил на проселочную дорогу и шел по ее тенистой стороне к лавчонке миссис Дженифер за продуктами. Здесь лес редел, отступал от дороги, а во многих местах был вырублен. Дальше, там, где он вообще исчезал, появлялось несколько больших, ухоженных домов с верандами и нарядными зелеными газонами. Маленькая лавчонка миссис Дженифер стояла на правой стороне дороги, перед ее домом.

Фитзхью, с покатыми плечами и розовым, почти лысым черепом, обычно шагавший в этот час по дороге, был здесь привычной фигурой. Встречные махали ему рукой, и он приветствовал их в ответ.

Примерно на милю дальше по дороге находился дом Шерли — особняк Гроувов, величественный, огромный дом на озере. Он не раз подходил к нему, чтобы повосхищаться, потому что созерцание внешнего проявления богатства всегда завораживало его.

Сегодня, как обычно, он вошел в лавку. Миссис Дженифер, седая, сухощавая, похожая на птицу женщина, сидела за прилавком с газетой на коленях. Она подняла на него глаза, печальнее которых он никогда не видел.

— Вы знали ее, мистер Фитзхью? — скорбно спросила она.

— Знал ли я кого, миссис Дженифер?

— Маленькую Шерли Гроув.

Он едва не улыбнулся, но одернул себя.

— Кажется, я видел ее несколько раз. А почему вы спрашиваете?

Миссис Дженифер смотрела на него большими, полными слез глазами.

— Она умерла.

— Умерла?

Она молча кивнула.

— Что случилось? — спросил Фитзхью, изображая искреннее огорчение.

— Она вчера упала в озеро и утонула.

— Как ужасно!

Миссис Дженифер протянула ему газету. Он увидел заголовок статьи о трагедии на озере Большой Оленихи. Скорбно покачал головой и причмокнул.

— Все в таком ужасе! — сокрушалась миссис Дженифер.

— Естественно, — пробормотал Фитзхью.

— Такое несчастье!

— Какая жалость.

— Она была таким жизнерадостным существом, — печально продолжала миссис Дженифер. — Всегда искрилась радостью. У меня не укладывается в голове, что ее нет.

— Невозможно поверить.

— Она погибла недалеко от вашей части озера.

— Правда?

— Очень печальная история.

— Мистер Гроув катался с ней на байдарке? — сказал Фитзхью, кивнув на газету.

— Говорят, бедняга от горя не в состоянии говорить, — сказала миссис Дженифер.

— В газете написано, что он не умеет плавать.

— В том-то и трагедия, — подтвердила миссис Дженифер.

— Как прискорбно.

— Я говорю, что на то была воля божья, — сказала миссис Дженифер. — Такой был ей отпущен срок. Нам не дано знать об этом.

— Как это верно, миссис Дженифер.

— И мы можем утешиться этим.

— Аминь, — сказал Фитзхью.

Вместе с продуктами Фитзхью купил газету и побрел по дороге обратно, стараясь не насвистывать до тех пор, пока не отойдет достаточно от магазина. Он прошел через лес и вернулся в хижину.